Я вцепилась в подлокотники кресла, скрюченными пальцами. Горло сжал, подбирающийся приступ удушья. Легкие медленно сворачивались в трубочку, а желудок сжался до размеров наперстка.

Я знала, что если ничего не сделать - то приступ продлиться не один час. Меньше всего на свете мне хотелось бы упасть на колени в приступе перед Амадеем. За то короткое время, что проходила вампиром, я как-то совершенно незаметно успела позабыть: кто я и что, от прошлого смена расы не освобождает. Я Аврора - и это не звучит гордо. Я жалкая, а если про меня уже знают, то жалкая на все сто процентов.

- Ваша семья... - не глядя на меня, а продолжая что-то набирать на компьютере, начала говорить Юлия, совершенно забыв про Амадея.

Теперь, за долю секунды все последние события предстали передо мной совершенно в ином свете. Если он уже знает про меня, и знает, что я должна была прийти сюда, тогда все, что было в фае - просто цирк, спектакль, предназначенный лишь, для того, чтобы напомнить мне - надежды нет.

Она сгорела вместе с Антом и Светой. А за одно и хорошо напугать моего Создателя, чтобы не качал права. Я уже много раз наблюдала одну и ту же картину: как самые разные люди, при встрече с этим человеком, которого я не рискнула бы назвать по имени даже в мыслях, поджимали хвосты и моментально превращались из страшных хищников в присмиревших и облезлых псов, готовых за доброе слово или кость облизать ему туфли.

Надежда - самая глупая и болезненная в мире вещь!

- У меня нет семьи! - взорвалась я.

Сама не заметила, как вскочила на ноги. Стул с грохотом отлетел, кувыркать по полу, будто мячик. Я ударила ладонями в стол - тот скрипнул и покрылся сеткой мелких трещинок, будто не лакированное дерево, а стекло.

- Шевельнешься еще на миллиметр - и я испорчу тебе грудь! - почти ласково, с удовольствием проговорили от двери.

Я скосила глаза, послушно застыв статуей в чуть наклоненной позе. В дверном проеме стоял Капитан Серов. В руках он держал странного вида пистолет, с необычно широким дулом и светящимся огоньком индикатора на рукояти. Такой же только не зеленый, а красный огонек светился, недвусмысленно указывая лазерным указателем мне на центр грудной клетки. С такого расстояния промахнется только имбецил или главный герой не слишком продуманного боевика.

Благодаря этой красной точке я, наконец, сообразила, что применила силу в госучреждении! Оскалилась на представителя власти! Это было бы страшно, и я, наверное, испугалась бы в иных обстоятельствах. А сейчас я всерьез размышляла: если брошусь на капитала - это будет считаться суицидом, запретом, на который меня наградил Создатель.

Стоим, смотрим друг на друга. Секунда, другая... Уверена, что капитан гадал: сможет ли пристрелить нас обоих, а потом обставить это перед ВАВ, как самооборону.

Я ощущала сексуальное возбуждение Юлии. Девушка при виде капитала завилась, как подросток при виде популярного поп-кумира. Она не шевелилась, не изменилась в лице, а я чувствовала, как чуть подрагивают ее мышцы на внутренней стороне бедер. Она едва сдерживалась, чтобы не начать ерзать в своем кресле. Дыхание и сердцебиение, как и выражение лица, эта вамп контролировала прекрасно, а вот некие, менее заметные поползновения своего тела она упустила.

Ей стоило бы взять пару уроков у Амадея. Ведь он контролирует свое тело просто великолепно. Я никогда не определяла его эмоции вот так, просто, по телу. В его случаи это были совсем иные ощущения, будто вырванные из глубины его подсознания.

Стоило вспомнить про Амадея, как он подал голос:

- Юноша, я не советовал бы вам, наводить прицел на моего птенца, - в этой фразе не было угрозы. Она прозвучала более чем шутливо и даже дружески.

Я мысленно возрадовалась. Зеленоглазый снова решил надо мной поиздеваться. Это нужно использовать!

- А я советовал бы тебе заткнуться, упырь!

Я не могла видеть из своего положения Амадея, но я видела его, чувствовала. Не знаю, как описать. Это было что-то среднее между зрением и ощущением, Все равно что чувствовать на себе чужой взгляд, и при этом точно знать, что делает наблюдающий, где он и что испытывает.

Амадей мягко отстранился от стены и медленно выпрямился, опустил руки вдоль корпуса. Вальяжно, словно большой кот. Ровный, безмятежный пульс, будто отсчитывал убегающие мгновения. Секунда расслабленности - и все тело вампира налилось силой. Отголоски этого насыщения передались и мне, они прошлись волнами холода по ногам, затем тепла по спине. Неведомая энергия, как вода под действием поверхностного натяжения, замерла под кожей Амадея. Еще секунда - и сила буквально, выплеснулась из его тела, как из переполненного бокала. Она за один удар сердца наполнила всю комнату.

- Занятные вы, люди, существа... - все с тем же дружеским юмором в тембре, заговорил вампир.

Юлия вскочила со своего места. Для меня - она просто смазалась в пространстве. Для человека - она, наверное, и вовсе в воздухе растворилась.

Девушка обогнула стол и рухнула перед Амадеем на колени. Не просто опустилась на одно колено или упала на четвереньки. Она сжалась в клубок, спрятав руки и уткнувшись в пол носом. Теперь от ее возбуждения не осталось и следа. Теперь, от нее исходил такой страх, что даже мне стало ее, почти жаль. Почти...

- Господин, прошу вас... умоляю...! - взмолилась она, срываясь на плач.

Ее «господин» прозвучало не как уважительная форма обращения, а как титул. Причем не просто Господин - с большой буквы, а «ГОСПОДИН» - с таким фанатичным благоговением и трепетом с каким религиозные фанатики языческих культов возносили молитвы своим богам, лет шестисот.

- Юля! - искренне возмутился Серов.

Он так опешил от ее поступка, что даже оружие опустил. Вот этим и отличаются простые отряды от карателей. Ни один каратель никогда не потеряет бдительность, если рядом вампиры.

- Помолчи, дружок, - попросил Амадей и повернул голову к девушке на полу: - О чем ты просишь?

- Не убивайте его, Господин! - уже рыдая, взмолилась вампирша.

- Разве я могу, - развел руками вампир. - Здесь столько страшных и опасных штук, столько крутых солдат. Меня точно расстреляют, если я хотя бы попробую убить капитана...

- Умоляю...! - девушку забила крупная дрожь.

- Почему? - на сей раз из голоса Амадея исчез весь смех и ирония. Вопрос прозвучал жестко.

Девушка подняла голову. Я слышала, как шуршит ее блузка и брюки на коленях.

- Я люблю его, господин! Люблю с тех пор, как еще была человеком...

- А он? - все так же серьезно задал следующий вопрос мой Создатель.

Юлия не ответила.

- Понятно, - проговорил вампир через пару секунд.

- Не важно, как он относится ко мне! - убежденно всхлипнула девушка. - Важно, что я люблю его!

Амадей расплылся в улыбке. Его удовлетворение прошлось по мне мягкой прохладой. Все равно, что после душного помещения шагнуть в прохладу летней ночи. До жути приятно! «До жути», потому что, елки-моталки, ну какого... он на меня так действует?!

- А это - правильный ответ, девочка! - благодушно заметил вампир.

Какая-то малая часть потока его силы ударила в голову капитала. Все случилось так быстро, что человек не успел даже моргнуть, как оказался в полном подчинении у вампира. Я читала об этом и много раз видела ролики на лекциях, но чувствовать это явление - совершенно иное. Амадей будто усыпил сознание человека и затолкал его поглубже в мозг, оставшись единственным владельцем нервной системы.

- Ты ничего не видел, - констатировал вампир.

- Не видел, - кивнул шлем.

- Жди нас у выхода, - сказал Амадей.

Шлем кивнул и вышел. Как только щелкнул замок на двери, Амадей обратился ко мне:

- Аврора, сядь!

Я послушно шлепнулась на попу. Кресло-то в дальний угол отлетело. А нерасторопность в исполнении приказов, в данной ситуации, чревато!

Амадей тут же оказался рядом. Поднял меня на руки. Я увидела его сузившиеся от гнева зеленые глаза.

- Дура! - прошел вампир, сквозь зубы.