– Что нам делать? – спросил учтивый Карл. Он был солдатом и приказы для него должны быть четкими.

– Просто думайте о них, вспоминайте. Их лица, голоса, события, связанные с ними. Думайте о том, что связывает вас с ними.

Мужчины напряглись, а Нина глубоко вздохнула и уставилась на стол перед собой, пока взгляд ее не затуманился и она не отправилась в другой мир.

Образы закружили почти мгновенно, слишком высока была концентрация мыслей от присутствующих людей. Эрик был прав, когда сравнил их с огромной антенной, после того, как Нина объяснила ему свой план. Она никогда раньше подобным не занималась, она никогда не использовала мысли и энергию сразу нескольких людей для своих путешествий, никогда еще она не заходила так далеко, и она раз за разом возвращалась к этому важному факту, акцентируя свои опасения перед Эриком. Ведь именно он должен быть готов ко всему, что может произойти. Монстры обязательно попытаются вылезти наружу, в этом не было ни капли сомнений, и Эрику вменялось ни за что этого не допустить! Он дал Нине клятву, что будет сдерживать Их всеми силами.

– Эрик… начинается…

Шепот Нины прозвучал надрывно напряженно, дыхание участилось, а ноздри Нины так и раздувались, словно она бежала на марафоне. Эрик почувствовал, как она крепко ухватилась за его ладонь. Эта хватка была чем-то больше, чем просто жест, она словно была единственным, что могло удержать Нину от падения в мрачную пропасть. А потому Эрик сильно сжал ее ладонь в ответ. Он дал слово оберегать ее. Будь уверена, Нина, он не отпустит тебя!

Образы перестали быть посторонними, чужими и смело окружили Нину своим далеким отсюда, но реальным миром. Вот уже незнакомые люди бродят вокруг нее. Она слышит завывание ветра откуда-то через разбитое окно прямо здесь в комнате, обшарпанные кирпичные стены и непонятная кислая вонь, вызывающая рвотный рефлекс. Но в то же время Нина знает, что в этой комнате нет окон, здесь темно и сыро, а над головой трясется люстра от проезжающих наверху огромных фур. Тут же рядом слышен гомон десятков людей, и дребезжащий звук таблеток в пластиковых коробах, высыпанных на ряды столов.

Монстры слышат, как скребутся мыши где-то под полом. Они чуют запах выхлопных газов, собравшихся под крышей из стальных листов. Они высчитывают капли, падающие в ванную, заполненную грязной водой. Они навострили уши и ноздри, и Нина копировала Их повадки, точно дрессированный пес. Она водит носом и вынюхивает желанный запах. Она знает, чего жаждет, она ищет металлический солоноватый дразнящий запах крови. И вот она уже стоит вместе с Монстрами на четвереньках, изгибаясь в суставах и выворачивая сломанные кости, а в груди, точно там, где должна быть душа, она чувствует лишь безудержный голод и неутолимую жажду. Их яд течет по венам и заставляет все тело чесаться от изнеможения. Ей нужна кровь! Ей нужна боль! Ей нужны крики! Им нужны страдания!

Образов так много, а голосов и мыслей еще больше!

– … что-то другое?

Громкий сигнал пронесшейся фуры.

– … не говорит… его семью…

– … пакуй по тридцать…

– … новые партии… в среду…

– … повеселимся вечером… там много девок молодых…

Нина улавливает лишь сумбур из разговоров и мыслей, они доносятся до нее из нескольких мест сразу.

Мужской смех отдается эхом по гулким подземным стенам.

– Продолжай… его семью…

Нина напряглась, предаваясь привычному занятию – подобно ученому селекционировать видения, вычленять в них логику и создавать единую картину. Она нырнула так глубоко, что теперь находилась в нескольких местах одновременно, оставалось лишь выбрать направление – куда пойти в первую очередь?

Монстры сделали выбор за нее. Они точно магниты, Их всегда притягивают следы смерти.

Монстры повели ее по ночным улицам, заполоненными толпами людей, терзаемых новогодней суетой, проволокли по подземным туннелям метро, пахнущими смолами и жжеными проводами, вытащили наружу и повели вдаль от скопища городских огней, в заброшенные бетонные джунгли, все выше и выше к самому небу.

По мере приближения к искомому месту, два мужских голоса становились все отчетливее и громче. Они пахли болью и пытками.

Внезапно, Нина почувствовала толстую мужскую ладонь, крепко обхватившую ее за шею, и в следующую секунду ее резко погрузили под воду. Нину топили.

Закрытые веки Нины трепетали, она настойчиво искала в неизведанном Эрику мире ответ на его вопрос. Он продолжал держать ее за руку в гробовом молчании гостиной, наполненной удивленными изучающими взорами людей, не до конца осознающих, что здесь происходит.

«Давай, Нина. Ты сможешь», – думал про себя Эрик, не зная, слышит ли она его мысли.

Внезапно Нину резко прижало к спинке кресла, словно нечто тяжелое навалилось на нее сверху. Нина выпучила глаза, и в них проступал явный ужас. Она уставилась в потолок и начала брыкаться ногами и руками, но никак не могла избавиться от невидимого прижавшего ее врага. Нина схватилась за горло, и Эрик понял, что что-то сжимало ее горло, потому что она так отчаянно пыталась избавиться от напасти. Она не могла вдохнуть и Эрика это напугало. Он опустился перед Ниной на колени и сжал ее ладонь еще сильнее.

– Нина, я здесь! – произнес он.

Эрик не знал наверняка, чем мог ей помочь, но почему-то был уверен, что не в силах побороть невидимого противника, это подвластно только Нине, и для того, чтобы она победила, ей необходимо напоминать о том, что Эрик рядом. Она должна знать, что все, что она там видит и слышит, каким бы реальным оно ни казалось, здесь оно не настоящее, здесь есть только Эрик, и с ним она в безопасности.

А Нину продолжали топить. Она лежала в ржавой ванне, заполненной мутной вонючей ледяной водой, заполнившей нос и глаза, отчего их стало распирать и щипать. Она вдруг вспомнила своих детей: пятилетний Джозеф, он такой сообразительный и послушный, он уже пошел в первый класс! И малышка Джулия, ей всего два месяца, и Рите так нужна помощь в уходе за малышкой! Любимая Рита с длинными черными волосами, заплетенными в густую косу! Она всегда прекрасна, и роды лишь еще больше украсили ее добротной грудью и сладким запахом заботы и любви. Лишь темные круги под глазами от недосыпа накладывали тень на ее прелестное лицо. Нина не может оставить их сейчас! Никак не может! Нина обязана вернуться домой, иначе Рита не справится сама, а малыши Джозеф и Джулия навсегда возненавидят этот мир за то, что остались без отца!

И в последнюю секунду, когда Нина уже почти вдохнула воды, ее резко выдернули на поверхность.

Нина вдруг издала громкий вдох, словно к ней внезапно вернулась способность дышать, она начала откашливаться и набирать ртом воздух. Атмосфера в гостиной стала напряженной. Мужчины переглядывались взорами, полными вопросов и непонимания.

– Пожалуйста! Не надо! – выпалила надрывным голосом Нина.

Она зарыдала. И это были ее рыдания, ее слезы, ее мольбы мучителям прекратить.

Но тот, кого эти ублюдки истязали, на самом деле произнес:

– Идите к черту! Ни хрена вы не узнаете от меня! Кучка молокососов!

«Прости, Рита! Простите, Джозеф и Джулия! Я вас люблю!»

– Пожалуйста, не надо! – ревела Нина, наблюдая за развитием трагедии со стороны.

Эрик занервничал. Он не понял, кому предназначалась эта просьба. Нина просит его перестать мучить ее? Или же она разговаривает с Монстрами? Или же с кем-то еще? Впившиеся в спину обвиняющие взгляды присутствующих заставляли нервничать еще больше, ведь они не понимали, что такое Нина.

Но мучители не слышали ее молитв, и грубая жесткая рука снова прижала Нину ко дну, и вонючая вода снова заполонила рот, глаза и нос.

Видя, как Нину снова что-то атаковало, Эрик понял, что ситуация выходит из-под контроля. Это недопустимо! Ведь он же здесь не просто для того, чтобы сидеть и смотреть, как бедная Нина один-на-один пытается справиться с неудержимой силой, заставляющей поверить в то, что сон происходит наяву! Если Рудольф прав, и Нина оказалась с ними не случайно, то и Эрик оказался рядом с ней по какому-то умыслу! Эрик здесь для Нины. Он должен помочь ей бороться с Монстрами, которые вот-вот норовили затащить ее в мир, наполненный болью и кровью, и заставить поверить в его реальность.