Численность корпуса[33] первоначально составляла около 6 тысяч солдат и офицеров. После переброски корпуса на Кавказ он был развернут в еще большее соединение; ему были дополнительно приданы танковый батальон, кавалерийский полк и другие подразделения.
Личный состав корпуса «Ф», помимо военной и политической подготовки, занимался изучением географии и истории стран Ближнего и Среднего Востока (особенно Ирана и арабских стран, а также Индии). За короткий срок солдаты изучили рельеф и природные условия этого региона, начиная от советско-иранской границы и кончая Индией. Солдаты и офицеры были обучены турецкому, персидскому, арабскому и другим восточным языкам; кроме того, они знали французский и английский, а солдаты – выходцы из ближневосточных стран (кроме студентов) были обучены немецкому языку.
Первоначально корпус особого назначения «Ф» должен был выступить как ударно-штурмовое соединение и политический центр похода германских войск на Кавказ и страны Ближнего и Среднего Востока. Личному составу корпуса вменялось в обязанность проводить разведывательно-диверсионную, пропагандистско-агитационную работу, заниматься подготовкой антисоветских восстаний на Кавказе.
По имеющимся данным, Верховное главное командование вермахта поставило перед командиром корпуса генералом Фельми двойную задачу:
1) двигаться под строжайшим секретом вслед за группой армий «А» на Иран двумя путями – через Баку и по Военно-Грузинской дороге, в зависимости от того, где быстрее обозначится успех;
2) оказать помощь 1-й танковой армии, встретившей упорное сопротивление советских войск Северной группы Закавказского фронта и двух гвардейских казачьих кавалерийских корпусов (Кубанского и Донского) генералов Кириченко и Селиванова.
15 октября 1942 года корпус особого назначения «Ф», спешно усиленный 1-м танковым батальоном 201-го танкового полка, впервые вступил в бой на северном фланге 1-й немецкой танковой армии и севернее Ачикулак с частями 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса. Здесь против корпуса «Ф» сражался также сводный Ставропольский партизанский полк под командованием Однокозова.
Вплоть до 31 октября 1942 года части 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса, не имевшие в своем распоряжении танков и достаточной артиллерии, храбро сражались с превосходящими танковыми и моторизованными соединениями корпуса «Ф». Эти бои показали, что корпус «Ф» не смог осуществить против 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса сколько-нибудь эффективных боевых действий.
После тяжелых боев командование 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса, учитывая неспособность конницы в силу ее специфики прорывать сильно укрепленные позиции и имея в виду труднейшие условиях степного – безводного и полупустынного – театра военных действий, решило отвести части корпуса в район населенных пунктов «Махмуд-Мектеб», «Тукуй-Мектеб» и «Березкин». Впоследствии части корпуса были отведены в район «Терекли-Мектеб» (Дагестанская АССР), откуда планировалось прикрытие им Кизлярско-Астраханской железной дороги.
Своими активными боевыми действиями 4-й гвардейский казачий кавкорпус сорвал наступление корпуса «Ф», который имел цель перерезать железную дорогу Кизляр – Астрахань, и германское командование уже не стремилось к осуществлению поставленной фюрером важной задачи стратегического значения. Корпус «Ф» понес столь большие потери, что продолжать свое наступление уже не мог и перешел к обороне. По данным разведки, корпус «Ф» в течение ноября получил подкрепления и восстановил свой боевой потенциал.
Главными пунктами сосредоточения «степной» группировки генерала Фельми и их опорными узлами были укрепленные населенные пункты Ага-Батырь, Нортон, Сунженский, Иргакли, Ачикулак.
30 ноября войска ударной группы нашей 44-й армии перешли в наступление в направлении на Моздок и южнее нп Ищерская. Целью этого удара было ослабить корпус особого назначения «Ф» и другие соединения и части 1-й танковой армии на направлении главного удара наших войск и создать благоприятные условия для дальнейших наступательных операций.
С первых дней наступления бои носили ожесточенный характер. Группе противника, которой командовал командир корпуса «Ф» генерал Фельми, из резерва Главного командования вермахта были дополнительно приданы еще три дивизиона артиллерии.
Для усиления правого фланга Северной группы войск Северокавказского фронта и наращивания сил при развитии наступления на северный берег реки Терек 1 декабря 1942 года были выдвинуты 320-я и 233-я азербайджанская стрелковые дивизии. С этой же целью из 44-й армии была переброшена в район станции Терек 409-я армянская стрелковая дивизия. Однако это не смогло переломить ситуацию. Прорвать оборону противника не удалось.
Утром 4 декабря после мощной авиационной и артиллерийской подготовки 2-я румынская горнострелковая дивизия, усиленная немецкими танковыми и пехотными подразделениями, под прикрытием дымовой завесы переправившись через реку Баксан, ударила по стыку наших 295-й и 392-й стрелковых дивизий и перешла в наступление общим направлением на Нальчик. Немецкий удар здесь ждали. (Ой, не зря я об этом Иосифу Виссарионовичу писал! Совсем не зря!) Оборона города и этого направления была усилена танковой бригадой, дивизией НКВД и противотанкистами. Второй день на подступах к городу шли упорные бои.
В связи с угрозой прорыва нашей обороны был усилен и внешний контур обороны Орджоникидзе (Владикавказа). Сюда были направлены силы 10-го стрелкового корпуса.
По сообщению разведки, части 3-го танкового корпуса вермахта в районе Майское, Котляревская готовились нанести свой удар в направлении Орджоникидзе (Владикавказ). Для этого немцы сосредоточили здесь свои наиболее боеготовые силы – 13-ю и 23-ю танковые дивизии, имевшие в своем составе до 200 танков.
Так вот мое предложение о нанесении удара было обусловлено послезнанием истории и фактическим положением дел на фронте. Я предложил нанести удар по Невинномысску – крупной железнодорожной станции снабжения всей группы войск, действующей на Кавказе, в том числе и на Нальчико-Орджоникидзевском (Владикавказском) направлении. Обосновывал свое предложение тем, что для обеспечения продвижения своих частей группы армий «А» противник для доставки грузов, в том числе и ГСМ, вынужден использовать автотранспорт и верблюжьи караваны. Коммуникации врага настолько удлинились, что автоколонны, подвозившие горючее, тратили в пути большую часть груза. Поэтому доставляемых с ж-д станций ГСМ войскам не хватало, из-за этого значительная часть авто – и бронетехники врага стояла на приколе. Перехватив линии снабжения даже на небольшое время, мы могли рассчитывать на остановку наступления противника и практически полную утрату подвижности ударных подразделений врага. Если действия моей бригады будут поддержаны ударами с фронта и флангов 1-й танковой армии вермахта, то врагу не останется ничего другого, как снимать подразделения с Майкопского направления или брать их из корпуса «Ф» и бросать против нас. В первом случае это даст возможность Черноморской группе войск ударить на Майкоп. Во втором ослабит фронт обороны корпуса генерала Фельми, что позволит нанести по нему удар нашими подвижными соединениями. Например, Донским и Кубанским казачьими корпусами или кем еще. Целью этого удара будет обход корпуса «Ф», освобождение Ворошиловска (Ставрополя), ну и помощь нам. В случае успеха можно будет рассматривать вопрос об окружении сил 1-й танковой армии врага. В случае неудачи таких ударов мы будем держаться как можно дольше, а затем уничтожим мосты через Кубань и отступим в горы.
– Что ж, стоит признать, Владимир Николаевич ваше предложение более интересно, чем мы задумывали, – после некоторого раздумья признал Судоплатов.
– Согласен с вами, Павел Анатольевич. Когда вы можете быть готовы к проведению операции? – спросил у меня представитель Генштаба.
