Почти каждый вечер, дождавшись прихода Кати с работы (Катя стала работать у Юлианы), Елена подсаживалась к ней, обнимала за плечи, от чего голова дочери невольно клонилась к ее груди, ища там забвения.

Разговор начинался вполне невинно: не устала ли? нравится ли работа? не обижают ли сотрудники? Понимает ли начальница, что в положении Кати нельзя переутомляться, нежелательны встречи в ресторанах - там же спиртное! и пища не диетическая!

Катя мать успокаивала, подробно рассказывала о работе, о заботливом отношении Юлианы Филипповны, о смешных случаях… Дочь забывалась и пропускала момент, когда мать задавала уже совсем иной вопрос. Однажды она спросила о Денисе.

-Катенька… А Денис… Старков… Он учился вместе с тобой? Фамилия знакомая…

- Мама, ну разве мало на свете Старковых!?

- Да, конечно… И зовут Денис… И не приезжал он с тобой…

- Мамулечка, что ты выдумываешь!

- Поняла я все, Катенька. Поняла, но отцу не скажу. Иначе…

- Мамочка, ты самая лучшая! - Катя обняла мать, спрятала на ее груди лицо, и уже не скрывала своих слез. Это были слезы облегчения - нелегко таить все в себе.

- Катенька, - продолжила Елена, когда всхлипы дочери затихли, - ты что же, простила его? У вас опять любовь?

- Я давно уже забыла ту историю. В конце концов, чем он хуже Жданова? Андрею ведь я все простила, и люблю его, как и прежде…

- А Денис?

- С ним любви не получилось. Брак был по расчету. Я думала, что смогу. Очень хотелось иметь семью, детей.

- А он?

- А у него были другие цели. И ребенок ему не нужен.

- Так ты не вернешься к нему? Вы разведетесь?

- Да, но не сейчас - пусть ребенок родится в законном браке.

- Это ты правильно решила…

Елена Александровна поддержала решение Кати, а в голове у нее зрели уже новые планы устройства счастья дочери.

Долгими часами, стоя у плиты, перебирала она в уме возможные варианты - не так много знакомых мужчин было у Катерины.

Дворовые парни Витька и Генка не годились - работали периодически, пили постоянно. К Катеньке они теперь с полным уважением относятся, про издевки не вспоминают. Они бы теперь счастливы были иметь Катю в женах, даже и с ребенком. Только Катеньке такая обуза ни к чему!

Андрей Павлович - вот ее боль и страдание. С ним она бы была счастлива, обеспечена достатком и любовью. Был бы он в Москве, может, и встретились бы (уж она бы этому посодействовала!), может и сладилось бы у них… Только ребенок… Чужой ребенок… А Жданов, он ведь ревнивец! И в гневе ревнивом непредсказуем.

И не стоит о нем думать - уехал он. Безвозвратно!

Есть еще Коленька, друг верный. Но его как мужчину, как мужа дочери даже она не видит. Друг! Подружка даже, но и только.

“Спасение” явилось в лице бывшего повара, а ныне ресторатора, Михаила Борщева. И как это она о нем забыла?

А он вспомнил о Кате, пришел с букетом!

Откуда было знать Елене Александровне, что это не Миша вспомнил о Кате, это Юлиана вспомнила о нем!

Виноградова тоже озаботилась судьбой Катерины - любила устраивать чужие жизни! В своей жизни давно все решила, и менять не собиралась, а характер у нее авантюрный - обожает интриги .

Юлиана сама никогда не терпела не любимых мужчин, сразу с ними расставалась - двое мужей уже в прошлом. Она и Кате посоветовала начать жизнь с чистого листа. Ну и что, что будет у нее ребенок? Если женщина мужчине нравится, он и детей ее примет.

Подводя баланс года, Виноградова обнаружила, что контракт с Борщевым еще не закрыт, остались кое-какие мелкие вопросы. И мысль родилась! Не соединить ли его с Катей?

Один телефонный звонок, и вот он, Михаил Борщев, собственной персоной в офисе Виноградовой, а потом и в квартире Пушкаревых.

Катерина Мишу не любила так, как Андрея, но относилась к нему с симпатией. Не совсем по-дружески, как к Зорькину, и не так расчетливо, как к Денису.

Она охотно принимала знаки его внимания: цветы, подарки, угощения. Тем более, что приносил он их не ей лично, а в дом, к столу…

Катя не задумывалась, что из их отношений получится. Ей с Мишей просто было легко. Он отвлекал ее от грустных мыслей о будущем. Встречи носили двоякий характер: Михаил приходил к обеду (обычно это было в выходной день), они сидели за столом, Елена Александровна изощрялась в закусках и кушаньях, Валерий Сергеевич рассказывал армейские байки, не забывая наполнять рюмки. Обед плавно переходил в ужин… Уходил Борщев поздно. Катя провожала его до метро, потом он ее до подъезда - прогулка перед сном полезна беременной женщине!

В рабочие дни Миша встречал Катерину у офиса, они шли прогулочным шагом до дома Пушкаревых, по пути покупали тортик (если Михаил не приносил торт с собой - собственного изготовления), а дальше все повторялось: Елена Александровна накрывала стол, Валерий Сергеевич доставал фирменную наливку…

В такие Дни Катя провожала гостя только до двери - прогулки полезны, но ей и спать надо ложиться вовремя. Режим для беременных - дело первостепенное. Хотя она еще и на учет не встала, за что Елена ее постоянно журила.

- Катя, ты в консультацию сходила?

- Нет еще.

- Катя…

- Мам, ну куда торопиться? И в Питере я у врача была, анализы все сдала, и УЗИ мне делали - все в норме.Рожать буду как положено через девять месяцев.

- Так уже меньше осталось. Уже половина срока прошла?

- Ну, примерно…

- Шевелится?

- Не знаю… не чувствую. Или я не понимаю…

- Пора бы. А понять - поймешь, ни с чем не спутаешь. А токсикоз у тебя прошел?

- Да, теперь я отлично себя чувствую. И не тяжело мне вовсе.

- Да, животик у тебя совсем маленький, не растет. Ты все же сходи к врачу, мало ли что… Обещаешь?

- Ладно, обещаю.

Неожиданные события отодвинули поход в консультацию еще почти на месяц.

В ближайшее воскресенье Михаил явился утром, и без предварительной договоренности.

Пушкаревы только сели завтракать. Звонок в дверь восприняли как обычное явление - Зорькин пожаловал на воскресный завтрак. Но нет, за дверью стоял Михаил, с цветами и объемным пакетом, в котором угадывалось шампанское и коробка конфет.

- Миша? - Катя, открывшая дверь, изумленно уставилась на гостя. Она не была готова к встрече. Старенький халатик некрасиво обтягивал располневшую фигуру, волосы еще не прибраны…Она лихорадочно вспоминала, по какому поводу они хотели встретиться, кляла себя за забывчивость.

Однако Михаил развеял ее сомнения

- Катюш, я без звонка, без договоренности. Извини!

- А я уж думала, что у меня склероз на почве беременности. Что-то случилось? У тебя событие?

- Нет, то есть да… Я хотел… я решил…

Продолжить он не успел - в прихожую вышли заинтригованные родители, им натерпелось узнать, о чем секретничают Катерина и Зорькин, а увидели Михаила и еще больше заинтересовались происходящим. В том, что он пришел с цветами и презентами, ничего необычного не было - не в первый раз он так приходил.

Но он был растерян… И Катя была растеряна… И это вызывало удивление.

Елена Александровна как всегда быстрее других оценила обстановку, стала приглашать к столу.

- Ребята, Катя, Миша, что же вы в прихожей остановились. Проходите, завтракать будем. Я как знала, сырников две сковороды нажарила.

- Нет, постойте! - Михаил даже руку протянул в сторону Пушкаревых, будто пытался остановить их, хотя они еще и с места не сдвинулись.

- Я пришел, чтобы попросить у вас руки вашей дочери! - и, обернувшись к Кате, продолжил:

- Катя, выходи за меня замуж!

- Погодите! Так Катерина же замужем! Или я чего-то не знаю? - Валерий Сергеевич растерянно смотрел на жену и дочь.

- Папа, я развожусь со Старковым. Я не говорила, не хотела вас расстраивать…

- Опять же ребенок у тебя скоро родится - не унимался Пушкарев.

- Валерий Сергеевич, Елена Александровна! Я все знаю, Катя мне рассказывала. А ребенка я буду любить как своего. И Катю… Вы же давно знаете, как я к ней отношусь.