Глава19.

Согласившись взять малыша с собой, Жданов думал только о нем, хотел исполнить его желание, но когда легли, его стали терзать сомнения: а вдруг малыш раскроется во сне и простынет? А если он нечаянно придавит его? – он, ведь никогда не имел дела с детьми…

Но когда мальчик прижался к нему и обнял за шею, все сомнения улетучились! Он готов был не спать всю ночь, караулить сон ребенка! Это же какое необъяснимое наслаждение – чувствовать под рукой его тонкие косточки, ощущать его дыхание на своей коже – забился ему под руку и посапывает. Это дорогого стоит…

А за стеной лежит женщина, которая могла бы быть его женой. От этой мысли душа размягчилась, тепло стало внутри. И он даже не стремился переспать с ней – это было не главное! Главное то, что она есть, она рядом, и он любит ее! Она приболела, пусть отдыхает, а близость… Она будет, непременно, ведь они – семья…

Его мечты оборвал сон – усталость дала о себе знать…

Катя тоже долго не могла уснуть, хотя за ужином мечтала только добраться до подушки.

В соседней комнате два самых любимых ее человека, два Андрея.

Слышно, как они ворочаются – кровать издает скрипы. Вот звук еле слышный – Андрюшка повернулся, а вот не скрип, а прямо-таки треск, будто кровать разваливается – это уж точно Жданов повернулся. Некоторое время было тихо, а потом возня, смешки, перешептывания…

Ей завидно даже стало! Они там вместе а она одна… А могла бы быть с ними… и с ним, с Андреем…

А она зачем-то выходит замуж за Михаила. Он надежный, он не будет изменять ей, он обеспечит ей безбедную жизнь.

Только вот с Андрюшкой он спать не ляжет, и не будет искать по всей Москве маки, чтобы мальчик увидел, какой он – маков цвет.

А может ну ее, эту каменную стену? И богатство – это не главное! Хотя тут еще надо посмотреть, посчитать, кто богаче. А измены…Тут ведь и от нее много зависит. И Жданов уже не тот, что раньше. Серьезный стал, заботливый. Да он и раньше о ней заботился – по-другому, но проявлял заботу. Помнится, и клинику нашел, и деньги предлагал…

А как он Андрюшку любит! А когда узнает, что он его сын…

Пора уже сказать ему об этом.

Надо же… Он рядом, за стенкой, а она спокойна! А бывало, что от одних мыслей о нем, тело огнем полыхало. Но это вовсе не значит, что прошла ее любовь. Другая она стала, ее любовь! Была раньше урывками, кусочками – это в Зималетто, а потом-в мечтах-фантазиях, тоже от случая к случаю, в перерывах между трудами и заботами .

А сейчас она чувствует эту любовь постоянно – ее любовь, ее семью, ее Андрюшу и Андрея…

А Миша… Не складывается с ним картинка семьи…

Глава 20.

Раньше всех проснулся Андрюшка – он «жаворонок», он даже раньше бабушки Лены иногда просыпался. И никогда никого не будил! Сидел себе в пижамке на диване, или в кресле, с игрушками возился. Обычно домики складывал из конструктора Лего, или картинки в книжках рассматривал, или рисовал – тоже на книжках, свои иллюстрации к написанному. Читать он еще конечно не умел, но содержание книг знал наизусть.

Вот и в это воскресное утро он рисовал, когда раздался звонок стационарного телефона.

Не стал никого звать, сам ответил – давно уже научился этому.

Звонил Михаил.

- Малыш, ты один дома?

- Нет…

-Где мама?

- Они еще спят…

- Кто…спит?

- Мама и Андрей…

Какое-то время в трубке были слышны непонятные слова, но его больше ни о чем не спрашивали, и он положил трубку. И тут же забыл о звонке, потому что не любил того, кто звонил.

Жданов проснулся последним. Когда он появился на кухне, Катя колдовала у плиты, а Андрюшка сидел за столом и барабанил по нему ложкой – то ли проголодался сильно, то ли от избытка чувств .

Он тоже присоединился к «оркестру» - он –то точно от избытка радостных чувств!

Манная каша была не шедевр кулинарного искусства, и сама Катя предпочла кофе и бутерброд, а мужчины уплетали за обе щеки!

- Андрей, ты любишь манную кашу?

- Нет…

- А почему…

- Я…тебя люблю.

Повисла неловкая тишина. Он с тревогой смотрел на нее и ждал, что она ответит, а она молчала…

Тогда он встал из-за стола, обошел его и встал с ней рядом. Положил руки ей на плечи, заглянул в глаза и продолжил – торопливо, с жаром, будто боялся, что его не выслушают, прервут

- Катя! Ты подожди, не выходи замуж за Михаила! Зачем это? Ты же не любишь его!

- Я хочу иметь дом и семью. Он может дать мне это..

- Кать…Ну почему только он? Я тоже могу! И я люблю тебя… Со временем, может и ты полюбишь меня… Я буду стараться!

- Зачем мне тебя «полюблять»? – усмехнулась Катя, - я тебя и так люблю… Всегда любила…

- Тогда почему ты…

- Я не уверена в тебе. Мне кажется, ты не сможешь быть примерным семьянином. Раньше точно не мог, а теперь… Теперешнего тебя я мало знаю… Ты ведь не любил меня тогда…когда…Раньше!

- Не любил. Так, как сейчас, не любил. Тогда я только о сексе думал… Но с тобой мне было очень хорошо! И не только в постели. Вообще… хорошо было…Может, это тоже любовь была? Легкомысленная, но любовь?

- А теперь?

- Теперь люблю. Точно! И тебя, и Андрюшку. Я мечтаю, я хочу быть с вами…Чтобы у нас была семья.

- Ты торопишься…

- Может быть и тороплюсь – я хочу наверстать упущенное. А ты… Если ты боишься выходить за меня замуж, дай мне испытательный срок! Давай поживем вместе – в гражданском браке! Я подожду… А когда ты будешь уверена…

Разговор прервал настойчивый звонок в дверь, а потом и стук.

Оба подумали одинаково: Михаил приехал…

Катя застыла с растерянным выражением лица – так не вовремя! Такой разговор важный. Можно сказать, судьба ее решается! Хотя, Миша тоже имеет к этому отношение… Он – жених!

А Жданов… Он - судьба.

Андрей же, наоборот, обрадовался – пусть все решится разом!

Глубоко вздохнув и выпрямив спину, Катя пошла открывать дверь. И тут же раздался громогласный голос Валерия Сергеевича, а следом показался и он сам – прямиком направился в спальню.

- Где он!? С кем ты была?

Елена Александровна за мужем не пошла, свернула на кухню, и увидела Жданова.

- Вы? Что Вы здесь делаете?

Ответить он не успел – Андрюшка повис на бабушке и затараторил:

- Ба! Это Андрей! Он нашел меня в лесу! Он привез мне маки! И маму вылечил!

Катя стояла, привалившись к косяку, Андрей вышел из-за стола и не знал куда идти и что говорить: оправдываться или нападать…

Не найдя никого в спальне, появился Валерий Сергеевич. Все замерли, предвидя его реакцию на Жданова, и только Андрюшка продолжал радостно обнимать то одного, то другого – все любимые люди здесь, с ним!

Пушкарев от неожиданности даже не закричал, а просипел:

- Так это ты?! Негодяй…как посмел только… да я же тебя…

- Папа! Я все объясню!

- Подожди, дочка! С тобой особый разговор будет! Сначала я с ним разберусь.

- Валера…

- Отойди, Лена! Я четыре года ждал этой встречи! И теперь я все ему скажу! Негодяй!

- Валерий Сергеевич, давайте поговорим спокойно. Я люблю Вашу дочь, и я…

- Любишь? А где же ты раньше был? Почему бросил ее с ребенком?

- Валерий Сергеевич…Катя? Я не понимаю…

- А тут и понимать нечего! Соблазнил девчонку и бросил! Одно слово – негодяй!

- Папа, не кричи. Пожалуйста! Андрей не знает про Андрюшу…

- Катенька, - вступила в разговор Елена Александровна, - ты разве не говорила Андрею Павловичу? И тогда не говорила?

- И Вы сами не догадались? – это она уже к Жданову обратилась.

У Андрея пересохло в горле. Во все глаза он смотрел на мальчика и удивлялся себе, как можно было не понять…Не копия, но похож же! Перевел взгляд на Катю – она стояла, опустив голову, ни на кого не смотрела. И на него в первую очередь.