В чем его суть? Кьеркегор говорит о разговоре, но разговоре особом, как бы не равноправном. Первая особенность разговора: в нем воспитатель (читай, психолог) «убран в скобки». Он присутствует для другого, то есть это не дружеская беседа, в которой обычно собеседники слушают друг друга и рассказывают о себе по очереди. В этом разговоре один из собеседников сейчас сильнее (спокойнее, уравновешеннее, профессиональнее, а школьный психолог – еще и старше), он здесь присутствует не для решения своих проблем. Ничему не поучая, он лишь способствует тому, чтобы его молодой собеседник сам снова и снова был вынужден рассказывать, рассматривая свою ситуацию, выносить суждение, объяснять, почему он думает так, а не иначе (воспитатель здесь может брать пример с Сократа, который был гениальным мастером задавать открытые и закрытые вопросы).
Вторая особенность разговора – его тема, или предмет. Предмет разговора всегда очень конкретен, даже когда беседа спровоцирована предельно обобщенным заявлением, типа «Никому нельзя верить!» или «Зачем вообще жить на свете, если ты инвалид!». За такого рода заявлениями всегда стоит ситуация. Именно Кьеркегор вводит понятие ситуации, в которой всегда присутствуют два полюса: внешний полюс действительного (то, что есть на самом деле и меня касается) и внутренний полюс – полюс той самой самости (мы бы сказали: полюс Person), того, как именно это меня коснулось, что со мной сделало. Ситуация может быть, на наш взгляд, самой простой, лишь бы она относилась к действительному, а не к абстрактному, то есть как-то трогала того, кого мы взялись воспитывать. Это особое умение – за провокационным обобщенным утверждением ребенка разглядеть задевающую его конкретную, примитивную ситуацию (примитивной ее считает он сам). Удивительно, как много детей не осмеливаются перейти к описанию своей ситуации, иногда потому, что считают ее примитивной, иногда таким образом защищая свое интимное, ведь ситуация всегда имеет полюс интимности, внутреннего.
Кьеркегор выделяет в каждом разговоре, кроме 1) предмета, также и 2) того, кто сообщает, 3) адресата сообщения и 4) само сообщение. При этом он делит сообщения на две большие группы: сообщения знания и сообщения умения. В первом случае мы рефлексируем, что мы сообщаем, а во втором – как мы сообщаем.
Нас интересует этическое сообщение – разновидность сообщения умения. Этическое сообщение делает акцент на том, как сказать о чем-то. Его секрет в том, что оно сосредоточено на адресате, и это означает, что сам майевтик методически самоустраняется, «словно исчезает, лишь ставя себя на службу тому, чтобы помочь другому в его становлении» (Щитцова, 2006, с. 167). Мы уже начинаем понимать, что тогда предмет разговора – это только повод, а цель – с помощью персональных вопросов спровоцировать обращение собеседника к нему самому: Как ты это понимаешь? Что это для тебя? Что ты об этом думаешь? Почему?
Любой хороший психотерапевтический разговор сегодня – это этическое сообщение, общие черты которого впервые сформулировал не К. Роджерс и даже не М.Бубер, а С.Кьеркегор. В плане субъективного понимания ситуации уже в ХХ веке многое было сделано феноменологией, в частности, Э. Гуссерлем и М. Хайдеггером. Но в вопросе о том, как обходиться с понятым, – никто не превзошел Кьеркегора.
Еще один тип разговора назван Кьеркегором религиозным[6]. Он не может начинаться до этического, его назначение – обратиться к предмету разговора. Что же это по большому счету? С чем ты столкнулся? Речь идет об экзистенциальном значении бытийного опыта, который пережил собеседник, в таком разговоре происходит углубление этого опыта, он как бы изымается из будничного, часто обесценивающего контекста, и помещается на экзистенциальный фон и теперь по-иному предстает на фоне единственной и неповторимой человеческой жизни. Такие процедуры глубоко трогают собеседника и способствуют само-принятию.
То, что со мной произошло, уже не ужасная постыдная ошибка, а испытание, которое поставило меня перед истинно человеческим выбором, – перестать жить, чтобы никогда больше опять не ошибиться, или продолжать жить, понимая, что ошибки неизбежны: чтобы быть человеком, нужно научиться жить с ошибками.
Эти правильные слова – пример такого кьеркегоровского «религиозного разговора», но их ни в коем случае нельзя произносить слишком рано, только после всестороннего рассмотрения ситуации «постыдной ошибки». Это выполняется в духе этического сообщения, то есть с установкой, в которой нет места подозрению собеседника в глупости, наивности и невротизме, но есть открытый интерес к тем основаниям, которые лежат в основе приговора себе самому, к тому предшествующему опыту, который научил его так рассуждать и так оценивать ситуацию, то есть к его самости, которая есть ценности и смыслы. Теперь понятно, почему самость всегда этическая.
В религиозной форме разговора Кьеркегор снова и снова возвращает нас к вопросам о том, что значит быть человеком, как научиться жить, что главное, а что – второстепенное в масштабах человеческой жизни? Кьеркегор подчеркивает, что для этого типа бесед требуется самоустранение, а в качестве предпосылки для него – развитая самость воспитателя, его собственная способность быть Единичным, способность самоопределения и внимание к тайне собственной индивидуальной экзистенции. «Таким образом, говоря об этическом сообщении как интерсубъективной практике, мы имеем в виду такой коммуникативный опыт, предметом которого является индивидуальное умение быть единичным, которое должно быть засвидетельствовано с каждой стороны: как со стороны адресата, так и со стороны сообщающего» (Щитцова, 2006, с. 167). Прямой противоположностью такому сообщению будет сообщение знания, центрирующееся на изложении некоего предмета, тогда как в этическом сообщении предметный план поставлен на службу способу изложения, этому как, которое и реабилитирует способность Другого быть собой.
Однако это не значит, что ничего вообще не надо объяснять. Менее всего для развития личности годится сообщение знания «где все объективно и нет никакой ситуации» (там же, с. 169). Если речь идет о конкретной ситуации и знание может быть с ней связано, тогда оно связано и с субъективностью каждого участника этой ситуации. Введя термин «ситуация», Кьеркегор вводит и понятие задействования в ней воспитываемого, четко отделив эту деятельность от прямой трансляции объективных смыслов, характерных для ненавистного ему наставничества.
Удивительно, как много можно почерпнуть, читая классиков философии. Вот и психотехника хорошей беседы расписана для нас философом С. Кьеркегором. Очень современная получается технология. Смотри и чувствуй, что детей волнует, – это первый шаг. Расспрашивай их о том, что они чувствуют и как понимают произошедшее, – это второй шаг. Углубляй разговор, интересуясь, что они думают о предмете разговора и на каком основании они так думают, – это шаг третий. К какому решению приводит их собственное рассуждение и как именно они его намерены воплощать в жизнь, – это шаг четвертый. И наконец, помести их опыт в экзистенциальный контекст – это не всегда обязательный, но часто важный заключительный шаг, особенно когда пока нет ясности с тем, «что же здесь можно сделать?».
Поскольку в «Жизненных навыках» мы поднимаем темы, для пяти-шестиклассников важные, мы сами в сценариях предлагаем предмет разговора. Не возбраняется, однако, менять его, выбирая поводом что угодно другое: погоду за окном, взволновавшее всех происшествие или приближающееся событие. А вот содержание экзистенциальных сообщений, то самое важное экзистенциальное содержание, которое касается отношения к ошибкам, к правилам дружбы, к потерям, к подаркам, к данному слову и т. д., мы в качестве примеров приводим в таком разделе, которого ранее в сценариях не было, – «Разговоре на тему». Однако совершенно невозможно выучить и повторить приведенные нами беседы. Гораздо лучше и правильнее будет освоить кьеркегоровскую майевтику – такую технологию разговора, которая способствует тому, что говорят дети, а воспитатель задает вопросы: «Тебе понравилось?», «Что это было, как ты думаешь?», «И как ты это оцениваешь: это было хорошо или плохо?», «Что бы следовало сделать, чтобы все было правильно?», «А что из этого реально можно сделать?». Та же логика, которую вы начинаете нащупывать сейчас, может быть перенесена и на групповые занятия. То есть вы приходите на встречу с группой и не «вещаете» на тему, а начинаете с вопроса и продолжаете спрашивать, пока не найдете то, что волнует группу. А без этого тему лучше и не начинать…
