— Прощайте, прекрасные дамы, — театральным голосом сказал Бертелис, вставая на ноги. — Мы вернемся тотчас же, и каждое мгновение без вас будет мучительно для нас!

Поклонившись, он присоединился к Калару, и братья, не вполне твердо держась на ногах, вышли из палатки на теплый ночной воздух.

— Шлюхи, — презрительно сказал Бертелис.

— Я думал, они тебе нравятся, — удивился Калар.

— Слишком навязчивые, — Бертелис махнул рукой. — Эта наша ночь, брат! Будем пить и веселиться!

Бертелис драматическим жестом воздел руки, но поскользнулся в грязи и упал на палатку, едва не стянув ее на землю.

Калар рассмеялся, глядя, как его брат с трудом выпрямился. Бертелис мрачно посмотрел на палатку и обвиняюще ткнул в нее пальцем.

— Думаю, мы уже и так достаточно веселые, брат, — заметил Калар.

— Возможно, ты и прав, — согласился Бертелис.

Братья, шатаясь, пошли вдоль ряда палаток, обняв друг друга за плечи.

— Ты не знаешь, где это мы? — спросил Бертелис.

— Нет, я думал, ты знаешь, — ответил Калар, смеясь.

Братья остановились, пошатываясь, повернулись влево, потом вправо, нахмурив лбы в пьяной задумчивости, потом снова расхохотались.

— Посмотрите-ка на это, друзья, — послышался язвительный голос. — Вот так сладкая парочка, как трогательно!

Братья выпрямились, убрав руки с плеч друг друга, лицо Калара запылало от ярости. Он не сразу смог сосредоточить взгляд на говорящем. Перед ним стоял стройный человек немного старше самого Калара, уперев руки в бока. Его богатая одежда была безупречно белого цвета и отделана серебром, на груди изображен красный летящий дракон.

— Малорик, — прорычал Калар, с отвращением глядя на младшего представителя рода Сангасс. — То-то я чувствую, чем-то завоняло.

Малорик был щегольски одетым красавцем, примерно на три года старше Калара, и если бы не вековая вражда между их семьями, они могли бы быть друзьями. Однако из-за этой вражды они могли быть только соперниками. Оба они происходили из славных благородных фамилий, и, хотя Гарамон был больше знаменит победами на поле боя, Сангассы обладали большим политическим влиянием в Бастони, благодаря семейным связям с королевским двором Бретонии.

— Ах, — вздохнул Малорик, театральным жестом приложив руку к сердцу, и шагнув ближе к братьям. — Ты причиняешь мне боль, дорогой сосед.

Один из здоровяков, стоявших за спиной Малорика, ухмыльнулся.

— Значит, вы все-таки набрались смелости поехать в Бордело? А я уж думал, что вы не отважитесь высунуть нос на поле боя. Или вы надеялись приехать, когда битва уже закончится?

— Сангассовский пес! — прошипел Бертелис, сплюнув на землю. Бойцы за спиной Малорика ощетинились, и стройный молодой рыцарь повернулся к Бертелису.

— Кто это там пищит? А, это Бертелис, петушок из Гарамона. А знаете, вы двое совсем не похожи на братьев, — сказал Малорик, указывая пальцем то на одного, то на другого. — Ах да, у вас же разные матери.

Сколько тебе лет, Бертелис? Восемнадцать? Погоди-ка! — Малорик схватился за голову, изображая возмущение. — Это значит, и года не прошло, как умерла мать твоего брата, а ты уже родился? Ну надо же!

Тут уж возникают всякие вопросы, не так ли?

Бертелис, сжав кулаки, шагнул к Малорику. Калар преградил ему путь, встав перед ним и повернувшись спиной к Малорику. Бертелис, тяжело дыша, остановился, с ненавистью глядя на рыцаря из Сангасса.

— Еще не время, брат, — произнес Калар, стиснув зубы. Бертелис кивнул, и Калар снова повернулся к Малорику. Наследник рода Сангасс смотрел на Бертелиса холодным опасным взглядом, а на его губах играла издевательская улыбка.

Калар заметил, что на руке Малорика повязан шелковый шарф, явно подарок дамы.

— Что за ядовитая гадюка подарила тебе это? — спросил Калар, с удовлетворением заметив гнев в глазах Малорика. Но спустя мгновение гнев сменился прежней издевательской усмешкой.

— Ядовитая гадюка? Как ты грубо выразился о даме. Этот шарф подарен никем иным, как прекрасной леди Элизабет из Карлемона. Ее семья гостила в Сангассе на равноденствие. Думаю, ты знаешь ее?

Калар почувствовал, как кровь отливает от его лица.

— Ты лжешь, — прошипел он.

— Чего ради мне лгать? Говорить правду куда веселее, — усмехнулся Малорик. Теперь уже руки Калара сжались в кулаки.

— Еще не время, помнишь? Он просто врет, — прошептал Бертелис ему в ухо. Калар презрительно посмотрел на Малорика.

— Ты прав, брат. Пойдем отсюда. Здесь завоняло собачьим дерьмом.

— Правильно, бегите, щенки, бегите. Ваши палатки ниже на склоне, подальше от приличных людей.

Калар отвернулся от ухмыляющегося Малорика. Внезапно он резко развернулся и впечатал кулак в лицо соперника. Раздался приятный для слуха треск, из носа Малорика хлынула кровь. От удара рыцарь Сангасса рухнул в грязь. Бертелис, расхохотавшись, шагнул вперед и нанес мощный удар в челюсть одного из рыцарей, сопровождавших Малорика, от чего тот свалился без сознания.

Внезапно полог палатки откинулся, и на улицу со смехом и песнями вывалилась толпа пьяных гуляк.

Калар увидел, как Бертелис скорчился от удара в живот, и, расталкивая толпу, бросился на помощь брату. Врезавшись в здорового громилу, который ударил Бертелиса, Калар свалил его на палатку, и она, не выдержав такой тяжести, рухнула. Из-под ткани палатки раздалась злобная ругань и женские крики. Калар помог Бертелису подняться, и, протолкнувшись через толпу, братья скрылись в темноте.

— Дорого бы я заплатил, чтобы снова посмотреть на этот твой удар, — сказал Бертелис, засмеявшись и тут же сморщившись от боли. — Сангассовскому ублюдку явно стало не до смеха!

Калар улыбнулся. Это действительно было здорово.

Братья шли мимо рядов палаток, их головы еще кружились от адреналина и выпивки, и они уже не помнили, где поставлена их палатка.

— Посмотри-ка! — воскликнул Бертелис, когда они остановились на секунду, чтобы попытаться сориентироваться.

— Что?

Бертелис указал на ближайшую палатку, и Калар рассмеялся, увидев на белой ткани палатки эмблему в виде красного дракона.

— Как удачно. Я как раз думал, что пора бы отлить, — заметил Калар, расстегивая штаны.

— Я подумал о том же, — сказал его брат, и они вдвоем с удовольствием помочились на палатку Малорика.

— Мы уже почти пришли, — сказал Калар, застегнув пояс и заметив в отдалении знакомые геральдические цвета. Бертелис кивнул, и братья направились к своей палатке.

— Отличная ночь! — заявил Бертелис. — Выпивка, девки, да еще Малорику морду набили. Чего еще хотеть от жизни?

Калар засмеялся. Когда он, наконец, добрался до своей койки, то заснул мгновенно, и ему снилась Элизабет и победа. Недолго ему казалось, что он слышит голос сестры, зовущей его, но Калар не мог найти ее, и вскоре ее голос затих, исчезнув во тьме.

ГЛАВА 7

Калар вздрогнул и проснулся, почувствовав чью-то руку на своем плече. Рыцарь мгновенно выхватил кинжал, и молодой оруженосец, разбудивший его, побледнев, в страхе выскочил из палатки.

— Калар из Гарамона! — позвал его кто-то, и Калар узнал голос Гюнтера.

Почувствовав боль в руке, он поморщился, и, увидев содранные костяшки пальцев, смутно начал вспоминать события прошлой ночи.

Учитель фехтования снова позвал его, и Калар, шатаясь и с грохотом в голове, встал на ноги. Вино Бордело действительно было отличным, но похмелье от него было не легче, чем от любого другого.

— Ну что? — раздраженно прохрипел Калар, выйдя из палатки на тусклый утренний свет. Моргая, он посмотрел на Гюнтера, который сидел на коне в полных доспехах и сурово глядел на своего ученика.

— Надевай доспехи, — приказал учитель фехтования ледяным голосом.

— Битва ждет. Встретимся через десять минут на поле к западу отсюда.

Твой брат уже там.

Гюнтер пришпорил коня и ускакал. Калар остался стоять в своей измятой и залитой вином одежде, которую не менял с прошлого вечера. Слова рыцаря-ветерана мгновенно заставили его стряхнуть остатки сна, и он приказал седлать коня. Повернувшись, Калар вернулся в палатку и позвал слуг.