— Мне горько слышать, что она страдает. Вы скажете ей это?

— Да. Опустите меня, и я скажу ей эти слова сейчас же.

Коснувшись ногами палубы, она отступила на пару шагов и произнесла с улыбкой:

— Я передам, что вы говорите о том, что сожалеете, и выглядите таким беззаботным, произнося эти слова.

И она пошла прочь о него.

— Ваше Величество, — тихо проговорил он, — я оправдаюсь.

Она остановилась, повернулась и внимательно посмотрела на него. Затем она печально произнесла:

— Моя мать и учителя говорили, что мы должны быстро усвоить французские манеры… каждый из нас…

Он проводил ее взглядом. Она была прекрасна и еще очень молода, но уже представляла, что такое мир взрослых.

* * *

Французские корабли подходили к земле, и опасное путешествие заканчивалось. Мария стояла вместе с леди Флеминг, тремя братьями и своими подругами, наблюдая приближение берега. Никто не мог поверить, даже леди Флеминг, что путешествие закончилось. Она обмолвилась, что чуть было не умерла. Будучи больной, она умоляла месье де Вильганьона позволить ей покинуть корабль у побережья Англии. Она чувствовала, что предпочтет умереть от рук англичан, нежели стать жертвой морской болезни. Месье де Вильганьон, забыв свои французские манеры, тоном, не терпящим возражений, заявил, что она не должна покидать корабль, а обязана следовать во Францию или утопиться. Это было их счастье, что они взяли шотландских штурманов. Эти люди, привычные к штормовой погоде и скалистым берегам, были просто бесценны во время путешествия.

А теперь, слава всем святым, — думалось леди Флеминг, — опасность была почти позади.

Из-за волнения Мария была не в состоянии чувствовать что-либо еще. Она почти забыла ужас от вида английских кораблей на горизонте. Казалось, это было так давно, когда ее братья стояли вместе с лордами Ливингстоном и Эрскином, решая, как будут защищать ее в случае необходимости. Святые услышали их молитвы. Ветер был попутным, и они пересекли суровые воды до появления англичан. А здесь они были под защитой Франции, и вот уже королевский корабль входил в небольшой бретанский порт Росков.

Как только они причалили, Мария почувствовала удивительное гостеприимство, с которым ее встречали.

Маленький порт был украшен пестрыми флагами, народ собрался со всей окрути, окружив порт. Они кричали:

— Да здравствует маленькая королева.

Говоря это, они следовали приказу короля, который сказал:

— Поприветствуйте маленькую королеву, словно она уже моя дочь.

Люди увидели девочку — столь маленькую и грациозную — в окружении своих четырех подруг, облаченных в меховые пелерины. Зрелище очаровало их.

— Да здравствует маленькая королева! — кричали они.

Мария, чувствуя их обожание, улыбалась и столь обворожительно кивала им, что толпа почти ревела, приводя ее в восторг.

Ее шествие по земле Франции началось. Из Роскова процессия двинулась в Нант. Иногда Мария ехала верхом на маленькой лошади, иногда путешествовала в повозке; и в каждом городе, который они проезжали, Марию встречали с тем же радушием. Привычная к чопорности собственного Двора, Мария была очарована жизнерадостностью французов и их готовностью поднять бокалы за здравие маленькой королевы. Они стремились обернуть ее краткое пребывание в любом городе в празднество.

В Нанте их ожидало ярко разукрашенное судно. В предвкушении роскошного речного маскарада Мария с придворными отправились вверх по течению Луары через деревеньки и виноградники Анжу и Турени, а люди стояли вдоль берегов, выкрикивая приветствия. Когда она покинула судно и вновь уселась в повозку, вокруг столпились люди. Их глаза сияли, и смех кипел на губах. Ей подумалось, что французы — самый жизнелюбивый народ на свете. И как она могла тосковать по дому с этими замками, похожими больше на тюрьмы? А здесь люди были не только жизнерадостны, но и дружелюбны. Царила непринужденная атмосфера, где виноградари, мастеровые и пухлые деревенские женщины объединились в веселье.

Она никогда ничего подобного доселе не видела и была в восхищении от французов, впрочем, как и они от нее.

Но, когда они сошли в Турени на берег, путешествие стало более соответствовать королевскому. Здесь ее ожидали Клод де Гиз, ее дед, и ее бабка — в девичестве Антуанетта де Бурбон.

Эти важные персоны церемонно встретили Марию, но, оставшись наедине, бабка усадила Марию к себе на колени и обняла.

— Ты, конечно, чудное дитя, — сказала она.

Ее глаза засветились, как и у ее мужа, в радости за такое богатство могущественного рода де Гизов Лотарингских.

— Я напишу и скажу твоему дяде Франсуа^[13]. Он будет любить тебя, — обратилась к ней бабка.

— А разве мой дядя Франсуа еще не здесь, бабушка?

— Нет, дитя мое, он занят делами королевства. Но зато здесь его братья. Они все будут в восхищении от тебя, узнав, какая ты милая маленькая девочка.

Ее дед тоже поговорил с ней. Он напомнил, что она не только королева Шотландии, но и член королевского дома де Гизов Лотарингских.

— Мы держимся все вместе, моя маленькая. Один — за всех и все — за одного. Это правило нашей семьи. Скоро ты встретишься со своими дядями. Твой дядя Шарль^[14] возьмет тебя под свое крыло.

Мария внимательно слушала. Она уже слыхала многое об этом от своей матери.

Антуанетта де Бурбон прибыла в Орлеан со своей свитой по реке, где они высадились на берег, и продолжили путь по дороге через Шартрез.

— Ты будешь в доме, — сказала Антуанетта Марии, — с королевскими детьми — дофином и его младшей сестрой Елизаветой. Маленькая принцесса Клод и принц Луи еще совсем дети. Король решил, ты поселишься во дворце Сен-Жермен как только потеплеет. До этого ты будешь оставаться недалеко от Карре.

— А когда я увижу короля и королеву? — спросила Мария.

— Ах, ты торопишь события. Сначала познакомишься с королевскими детьми. Король хочет, чтобы встреча была непринужденной. Ты понимаешь, дитя мое? Король любит детей и нежно заботится о них — не только о своих собственных, но и о других. Он решил, ты познакомишься с детьми без всяких церемоний. Он очень хочет, чтобы ты полюбила их. Ты будешь жить в одной комнате с Елизаветой^[15]. Ей всего три с половиной года. Король надеется, ты будешь особенно нежно любить дофина.

— Я обязательно буду! Я собираюсь нежно заботиться о нем.

Герцогиня рассмеялась.

— О, девочка, это делает честь роду де Гизов. Королева дикой страны будет заботиться о наследнике Франции, не так ли?

— Он ведь меньше меня, — запротестовала Мария, — и я знаю, у него слабое здоровье.

Мадам де Гиз погладила ее по плечу.

— Ты права, дитя мое. Ты должна заботиться о нем. От него зависит твое будущее… и будущее всех остальных. Пусть это будет не чрезмерной заботой, а простой нежностью. Я знаю, ты окажешь честь нам. И еще кое-что: король был бы рад разрешить твоим маленьким подругам быть с тобой, однако хочет отправить их после нескольких дней пребывания в Карре. Пожалуйста, не пугайся. Король наслышан о твоей привязанности к ним. Он ни за что не хотел бы разлучать вас. Просто некоторое время поживешь одна с Франциском и Елизаветой. Он не хотел бы видеть других детей среди вас.

— Но это только на чуть-чуть?

— Да, конечно. Не нужно ничего бояться, милое дитя. Ты будешь счастлива там.

— Король очень хороший, — произнесла Мария. — А королева… Она красива?

— Все королевы прекрасны, — сказала с улыбкой Антуанетта.

— Она тоже хочет, чтобы я полюбила Франциска и Елизавету?

— Королева во всем согласна с королем.

Мария была смышленым ребенком. Она заметила, что поведение бабки изменилось, едва она начала говорить о королеве Франции.

Мария заинтересовалась.

Ей не терпелось увидеть и дофина, и его маленькую сестру, и короля; но, как это ни странно, объяснила она подругам, больше всего ее одолевало любопытство по поводу королевы.