- А ребята не простые, - наконец пробормотал он, пряча мембрану в "бардачок", - у них скорлупки-то золотые...
Шипение с пощелкиванием в мембране означало, что все помещения системы "Сивилла", в которых побывал Полищук, были экранированы. Еще это означало, что бизнесмены из "Асклепия" не только были осведомлены о существовании сверхсекретных зернышек, но и раздобыли средства защиты от них. Как всегда, на всякий меч находился свой щит, на всякий щит - свой меч - и так до бесконечности.
И наконец, экранирование означало, что всем этим "сивиллам-асклепиям" было что скрывать.
Полищук задумчиво погладил руль. Вполне возможно, что Швец прав и дело стоит того, чтобы им заниматься. Конечно, без зернышек возиться придется подольше, но в конечном итоге - сыщик был в этом уверен расследование должно увенчаться успехом. Можно ведь прибегнуть и к другим средствам. Например, пойти на соглашение с одним из "засветившихся" дельцов, в картотеке их достаточно: мы тебя не сдаем государственным структурам, а ты нам сделай одолжение: напиши, приятель, письмецо в систему "Сивилла" и мы вместе подождем ответа. А потом обвешать "приятеля" датчиками и посмотреть, чем они его будут там травить. Негуманно? В работе все средства хороши, был бы только толк... Есть и другие варианты.
"Будет нужно - попробуем", - решил Полищук.
- А ребята не простые, - повторил он, покосившись на бесстрастное лицо помощника. - Страхуются. Только вот перестраховались на свою голову. Он выщелкнул окурок в окно и повел плечами. - Значит, будем пробовать другие варианты.
- Какие? - наконец-то подал голос Второй.
- Придумаем, Славик, - рассеянно ответил Полищук. - Главное - есть смысл браться за дело. Отодрать эту "Сивиллу", чтобы, понимаешь, не помогала землякам покидать наш веселый мир. - Он снял локти с руля и сказал уже другим тоном: - Ладно, поехали. Могу подбросить до конторы.
Второй отрицательно качнул головой.
- Я на своей. Есть еще дело.
- Ну, давай, Славик, до вечера. Сядем часиков в девять, порассуждаем.
Второй вздохнул и взялся за ручку дверцы, собираясь покинуть машину.
- Что, другие планы? Говори, не стесняйся, можем и переиграть - у нас ведь пока не горит.
Второй придержал дверцу, помялся, но все-таки признался:
- Да вот на вечер уже договорился кое с кем посидеть в "Кате". Там сейчас Аделина. Говорят, почище Джулии.
Полищук понимающе покивал. Сегодняшний вечер у Второго был занят, и причина была достаточно веской. "Катей" на местном жаргоне называли круглосуточный ресторан "Крепостные ворота", расположенный в рощице у полуразрушенных стен крепости, построенной в давние времена по указу императрицы и давшей начало городу; неподалеку находился столь же запущенный памятный знак участникам бывшей Великой Отечественной, а ныне российско-германской войны - водруженный на постамент грузовик с гвардейским минометом "Катюша". Джулия была широко известной в городе солисткой эротического шоу, и если эта Аделина, как утверждает Второй, действительно почище Джулии - на такое в самом деле стоило посмотреть.
- Ладно, Славик, двигай в "Катю". Я сегодня набросаю план, наведу справки по поставщикам "Асклепия" - интересно, что они такое получают? - а ты заходи завтра с утра - и помозгуем. А на Аделину твою я тоже взгляну, только не сегодня. Давай, топай.
Второй повеселел, молча выбрался из машины и двинулся вверх по переулку. Полищук вновь включил кассетник и, развернувшись, под музыку покатил к проспекту. На четвертом квартале Второй обошел его на своем "мерседесе". Полищук проводил взглядом умчавшийся темно-синий красавец-автомобиль, целое состояние на колесах - и в который раз позавидовал Второму. Вот ведь повезло парню - выиграть такое диво в обыкновенной лотерее на собачьих боях. "Телки, небось, сами падают на заднее сиденье, - подумал Полищук, - и ноги раскидывают от восторга. Не хуже Джулии. Ты молчун, Славик, ну и прав: меньше слов, больше дела..."
"КАТЯ", ВЕРОНИКА И АДЕЛИНА
Миновав ряды коммерческих ларьков и пустырь с желтой пивной бочкой, окруженной говорливыми мужиками-работягами, Полищук повернул и направился вдоль кустов по обочине дороги, ведущей под уклон, к зеленой рощице. Городские шумы остались позади, вечернее солнце уже нежарко светило в спину, застыла в безветрии высокая некошенная трава, подобно морским волнам подступающая к стенам крепости - и для полной идиллии не хватало, пожалуй, только прелестной пастушки с овечьим стадом или не менее прелестного пастушка. Впрочем, окрестности крепостных руин издавна были облюбованы почитателями крепких напитков и жрицами свободной любви, без лишних уговоров сдающих себя в употребление за стакан чего-нибудь алкогольного; тут выпивали, спали, совокуплялись, спорили, дрались (случалось - и до смерти) свободные граждане свободного города.
Но сейчас Полищуку не хотелось об этом думать. Позади был день кропотливой работы по выяснению различных подробностей деятельности фирмы "Асклепий" и ее связей, а впереди ждал вечер отрешения от забот, приятный отдых в "Крепостных воротах" с созерцанием новой эротической звезды Аделины. Такие зрелища, по убеждению Полищука, нужно было посещать без компаний. А зрелище, по скупым словам Второго, посетившего "Катю" вчерашним вечером, стоило внимания.
В большом зале царили полумрак и прохлада. Низкие столики рядами окольцовывали пустую до поры эстраду. Полищук опустился в кресло у одного из них, закурил и осмотрелся. Посетителей пока было мало: кучка сдвинувших столики и что-то горячо обсуждающих кавказцев - постоянных клиентов всех увеселительных заведений города; одинокие фигуры пожилых джентльменов, сидящих обособленно, потягивающих коктейли и мысленно ерзающих в предвкушении (так, усмехнувшись,
подумал Полищук); несколько пар, троек и четверок разного пола и возраста; дремлющий толстяк, почему-то в помятом белом халате (врач? повар?); четыре молодых особи женского пола у дальней стены, листающие журналы и, как определил Полищук, пьющие нечто, похожее на водку.
