И вот владыка уже расположился вольготно на мягком кожаном диване в самобеглой карете, оказавшейся внутри хоть и богато убранной, но слишком тесноватой. Видать, не слишком богатого рода Колян. И не понятно, какого они с Юрием сословия? То ли бояре, то ли купчишки, то ли еще кто. Ясно только, что не из черного люда. А то, что здесь все друг друга именуют без сословных регалий, Леший приметил еще при посещении торгового дворца, такое название он подобрал для гигантской лавки. Вот и сам он запросто по именам обращался к братьям, и те принимали это как должное.

Что Колян с Юрием родные братья, пришелец узнал от словоохотливого владельца самобеглой кареты, пока младший брат, как он сам выразился, заскочил домой переодеться. Девица Елена с ними не поехала, заявив о нежелании смотреть на какие-то пьяные рожи. Мол, она приедет посмотреть на новорожденного, когда некий Николай привезет домой некую Наталью.

– Баба с возу, кобыле легче, – подмигнул Лешему Колян, кивнув в сторону поднимающихся на крыльцо девицы Елены, послушного пса Джоника и Юрия, несшего сплавленную в комок цепочку, которую он прихватил, как выразился сам, на сувенир. Девица все оглядывалась на пришельца и что-то шептала Юрию. Тот отвечал ей успокаивающим тоном про какой-то обычный гипноз, поглядывая на прихваченный «сувенир».

Когда младший брат вернулся, то сел спереди на место слуги, старший же занял место кучера, ибо он и приехал сюда, самолично управляя машиной. Этот факт подтвердил мнение, что не слишком-то они знатного рода.

Пока ехали, Леший наблюдал за тем, как ловко Колян управляет чудо каретой, крутя из стороны в сторону нечто похожее на тележное колесо, выполняющее, как несложно догадаться, роль вожжей. При этом он не понукал машину окриками или плетью, но та словно улавливала его помыслы, когда надо замедляла бег, а когда и неслась с немыслимой скоростью.

Мимо проплывали гигантские многоповерховые дворцы, но пришелец отмечал их лишь краем внимания, поглощенный изучением машины и желанием понять, как людишки управляют эдаким чудом. Оттого-то он и не встретил здесь ни единой лошади или захудалого ослика, что эти животинки вовсе непотребны местному народу. Вона как легко и быстро бежит черная карета Коляна. Везет сразу троих, да и еще стольких же увезет, ежели не более. И кормить, небось, не надо. Надо бы выведать, откуда та волшба происходит, что заставляет карету саму катиться. Небось, одного рода чудо, что и те лестницы, которые сами вверх-вниз ползут.

Тем временем дворцы остались позади, и вдоль дороги потянулись терема в один-два поверха более привычных глазу Лешего форм. Во двор одного из теремов они и заехали. Колян предварительно пискнул в сторону ворот каким-то амулетом, и те степенно распахнулись, пропуская замедлившую ход машину.

Огромный лохматый пес радостно зазвенел цепью, встречая хозяина. А когда из самобеглой кареты вылез владыка, едва не выломавший дверь, пока разобрался, как она отворяется, кобель и вовсе изошелся щенячьим визгом. Лешему такие большие и лохматые собаки нравились, и он подошел к псу. Трепя одной рукой его за загривок, позволил признательно лизать телячьим языком вторую руку.

– Э-э! – испугался было Колян за руки гостя, когда увидел, как тот тянет их к его питомцу. Но когда пес, прищурив глаза, начал лизать ладонь блондина, хозяинт только и смог вымолвить: – Фигасе…

– я ж тебе говорил, гипнотизер, – толкнул брата в бок Юрий. – Мой Джоник аш писался перед ним от радости.

– Первый раз собачьего гипнотизера вижу, – покрутил головой Колян. – Лех, а ты Лекса каким-нить командам обучить можешь? Я забашляю, если чо.

Леший обернулся к хозяину пса, непонимающе подняв брови. Видя вопрос в его взгляде, Колян повторил:

– Ты можешь мою псину научить выполнять команды?

– Какие команды, не возьму в толк?

– Ну, хотя бы самые простые. Типа, «сидеть», «лежать», «рядом».

– Нешто такому учить надо? – удивился Леший. – Это ж пес, а не человек. Ему такие знания с молоком матери даются. Вот ежели б ты попросил научить его клады чуять, то такой подарок могу тебе на рождение сына сделать.

Братья переглянулись, будто спрашивая друг у друга, как относиться к словам странного гостя.

– Зрю, прислуга хозяина у крыльца не встречает. Мыслю, все у хозяйкиной светелки собрались, дабы в радости подле присутствовать, – меж тем отошел от пса пришелец, – Вышла ли уже матушка к людям, али слаба еще?

Братья снова переглянулись.

– Лех, ты по-человечески изъясняться можешь? – поинтересовался Колян.

– Нешто я не по людски реку? – нахмурил брови владыка, расстраиваясь от того, что в очередной раз не может найти взаимопонимания с местным людом.

– Ты про моего Лекса что скажешь? – хозяин потрепал по холке пса, а тот, высунув язык, не сводил преданного взгляда с пришельца, вызывая чувство ревности у Коляна. – Научишь его команды выполнять?

– Нечему его учить. Но, повелеваю, – отмахнулся Леший. – Так же повелеваю и клады искать.

– Прикалываешься, что ли? – обиделся на гостя Колян.

А ты проверь, – подступил к брату Юрий, до сих пор сомневающийся в реальности того, что этот высокий блондин проделал с его Джоником, а затем с цепью, после чего мгновенно залечил ожоги на его ладони.

– Лекс, сидеть! – гаркнул Колян.

Пес мгновенно повиновался. После повеления владыки, он буквально пожирал преданным взором хозяина.

– Лекс, лежать!

Лекс лег, старательно подметая огромным пушистым хвостом и без того чистую тротуарную плитку.

Следующие несколько минут отпущенный с цепи пес старательно выполнял всевозможные команды, половина из которых не пришла бы в голову самому креативному кинологу.

– Леха, а мой Джоник тоже так сможет? – спросил Юрий, обалдело наблюдая, как собака брата, намочив тряпку под поливочным краном, который сама открыла, елозит ею по крыльцу, толкая передними лапами и старательно протирая террасную доску.

– Нешто это псова служба? – укоризненно покачал головой Леший и ответил Юрию: – Джоник твой дурной породы и близко не ровня Лексу. Но я ему, как Кощей рекет, мозги вправил. То, что псу положено, исполнять будет.

– Брателла, вот это ты удружил! Вот это я понимаю, гипноз! – оставил, наконец, в покое питомца Колян. – Я ж когда Натахе такое покажу, она глазам не поверит! Слышь, а этот гипноз не пройдет? Он насовсем? Чего я тебе за это должен, брателла?

– Ты чо, Колян, – толкнул брата Юрий, – Леха же сказал, что это подарок.

– Чувак, ты гонишь, – на всякий случай вставил Леший, не понимая о чем речь, но уловив эмоциональную волну.

– Ну спасибо, Лех! – Колян признательно стиснул руку гостя, после чего показал на блестевшее от усердий Лекса крыльцо: – Прошу в дом, пацаны.

Дом удивил пришельца не только необычным убранством, но и тишиной, будто все слуги уснули, утомленные родами хозяйки. Не почуял он и ни домового, ни шушуна, ни кого другого из тайного народца, живущего подле людей.

– Негоже, когда в тереме домового нет, – наставительно сообщил он хозяину. Без домового и анчутка поселиться может, а у тебя младенец народился. Да и шушун, ежели поселится, то без строгого пригляда почище анчутки набедокурит. Негоже без пригляда-то.

Колян на секунду завис. Потом махнул рукой.

– Не забивай мне голову, Лех. Юрок, веди Леху в зал. Я щас поляну накрою. У меня сын родился, а я еще ни в одном глазу!

Пока Леший осматривал убранство светлой комнаты, Юрий взял с маленького столика короткий жезл и ткнул им в сторону стены, на которой вместо ковра висело нечто матово-черное, отблескивающее, будто вороненая сталь. Оно тут же засветилось, и владыка ахнул, узнав око, подобное тем, что зрил в горнице купца Макарыча. Только это око было такой величины, что в него запросто мог, пригнувшись, протиснуться он сам. Глядя прямо ему в глаза, из ока о чем-то вещала красна-девица с не по-бабски коротко остриженной головой. Пришелец хотел было укорить девицу, мол, негоже тараторить, аки сорока, не поприветствовав добрых людей, но Юрий снова ткнул жезлом, и у лешего отпала челюсть, а в груди сперло дыхание. Перед ним под звуки бубнов, гуслей, дудок и еще каких-то неведомых инструментов пели и дико отплясывали полдюжины девиц в настолько срамных одеяниях, что на это нельзя спокойно смотреть. Однако и взор оторвать не было сил.