- И этой душой оказалась я, - констатирую я.

- Получается так, - ответила Маша.

Мы сидели молча, обняв друг дружку. Нам было хорошо в этот момент, в этой тишине. Всё было сказано и добавить к этому было нечего да и незачем. В какой-то момент Маша зевнула.

- Спать хочешь? - спросила я.

- Очень, - ответила она.

- Ну, иди, прими душ, переоденься, а я тебе постель приготовлю, - сказала я.

Маша пошла в душ, а я за это время приготовила ей постель и переоделась в халат.

Маша вышла из душа, одетая в уже знакомую лёгкую пижаму с бабочками.

- Решила сегодня в пижаме спать? - спросила я.

- Да, - сказала Маша, юркнув под пододеяльник. - Сегодня вечер не такой жаркий, как это было в первые дни, - и поэтому нет надобности спать раздетой.

- Как хочешь! - сказала я и присела на краешек кровати.

- Ты что, тётя Таня? - спросила Маша удивлённо.

- Просто хочу поседеть с тобой ещё немного, - ответила я.

- Тётя Таня! - воскликнула Маша, смеясь. - Ты мне ещё сказку расскажи или колыбельную спой!

- Да легко! - невозмутимо ответила я.

И тут мне вспомнилась колыбельная, которую для нас с Аней придумала Вера и подарила нам на 8-е марта. Я пела эту песню Анютке всегда, даже когда она уже выросла, но в минуты плохого настроения эта песня была просто утешительной. Вот она:

Спи, моя дочурка,

На руках моих,

Ночь пришла на землю -

И весь мир затих.

И, тебя качая,

Девочку мою,

Я шепчу на ушко,

Что тебя люблю.

И пока с тобою

Будем мы всегда -

Ни почём нам станут

Горе и беда!

Спи, моя дочурка,

Глазки закрывай!

Я с тобой, родная!

Спи же, баю-бай!

- Какая хорошая песня, - сказала Маша, едва отзвучали последние слова. - Можно я тебя поцелую за неё?

- Пожалуйста! -сказала я и Маша, сев на кровать, обняла меня и как-то осторожно поцеловала меня в щёку. Я нежно, по-матерински поцеловала её в ответ, мы пожелали друг другу спокойной ночи и я пошла в душ. Когда я вышла - Маша уже спала. Я постояла возле её кровати, посмотрела на неё и подумала: "А, правда, она ещё ребёнок, добрый, милый и несчастный. Господи! Дай мне сил, чтобы дать этой девочке всю любовь, которую я имею". Постояв немного, я пошла в свою постель. И, лёжа там, я тихонько ещё раз всплакнула от счастья, что бог услышал меня и сделал так, чтобы я снова стала мамой.

***

Наступило утро. Солнце уже во всю освещало всё городское пространство, и хоть сейчас же лети к морю купаться и валяться на песке! Надо сказать, что я часов с четырёх лежала раскрытыми глазами: не спится - и хоть ты тресни! Чтобы не случилось такой неприятности, я тихонько встала с постели, взяла с моей тумбочки очки, блокнот и ручку, а после один из стульев и осторожно вышла на балкон, где, удобно устроившись, стала делать запись в моём дневнике.

Маша спит, как младенец - положила ладошки под щеку и сладко посапывает. Пусть поспит! Она вчера находилась от души, плюс ещё наш разговор, в котором было много чего сразу, добил её окончательно... Так что пусть поспит моя девочка!

Что я думаю о вчерашнем разговоре? Одно скажу честно и прямо: я не жалею ни о чём, что сказала Маше и сделала для неё, и обратно своих слов не заберу. Не важно, будет ли она звать меня матерью или нет, я всё равно не перестану её любить и приму с радостью в моём доме.

И я так же честно сейчас скажу, что мне будет глубоко всё равно и в эти моменты, и после, что обо мне подумают знакомые и незнакомые мне люди! Хотя есть один человек, чьё мнение мне бы было небезразлично и дорого.

Милая Анечка! Я знаю, что ты смотришь с неба на мамочку, видишь, как она купается в море, ходит в кино, в цирк, на концерты... и делает всё это с другой девочкой. Ты, наверно, думаешь, что я тебя забыла? Поверь, моя родная, мама тебя не забыла и не забудет никогда! Я очень тебя люблю, но мне плохо и тяжело сейчас, когда я совсем одна; и эта девочка тоже совсем одна - и ей тоже очень плохо. У тебя хоть я была, а у неё ни мамы, ни папы... Поверь мне, милая, это очень плохо и печально. Не обижайся, пожалуйста, на мамочку и не осуждай! Ведь ты всегда была доброй девочкой - и, я верю, что ты меня сможешь понять. Ну, вот и всё. Обещаю, когда приеду, так обязательно тебя проведаю. Не скучай!

- Тётя Таня, вы где?

Когда я вернулась в комнату, то увидела Машу с испуганным глазами: она просто потеряла меня.

- Я здесь, Машуля! - говорю я, таща за собой стул. - Доброе утро!

- Доброе утро, - ответила она. - Просыпаюсь - в комнате тишина; поворачиваюсь, смотрю по комнате - ни души и записки нет... Ну, и мне стало как-то страшновато.

- А я на балконе сидела и писала, - сказала я. - Что ты, что ты, моя ласточка! Как я тебя брошу одну?

- Спасибо вам большое, - сказала Маша. - Дай бог вам здоровья! Вы, правда, добрый человек.

- И тебе, моя милая, тоже большое спасибо за эти слова и также здоровья! - сказала я Маше, обнимая её. - А мы разве снова на "вы"?

- Ой, прости! - сказала Маша. - Я просто забыла, что мы со вчерашнего вечера на "ты". Я пока ещё не привыкла, что могу обращаться к тебе, как к матери.

- Ничего! - ответила я, улыбаясь и обнимая её снова.

- А можно попросить тебя поцеловать меня, как вчера? - спросила Маша меня.

- Конечно! - сказала я Маше и тут же оставила на её щеке нежный поцелуй. Маша робко поцеловала меня в ответ.

- Господи! Неужели от такой мелочи, как поцелуй, бывает так хорошо? - сказала Маша. На что я, слегка засмеявшись, ответила ей, что иногда бывает и так.

- Тётя Таня, а можно, когда мы обратно приедем, я тебя буду навещать? - спросила Маша.

- А почему нельзя! - сказала я удивлённо. - Я даже и рада буду.

И тут же, взяв с кровати блокнот, я написала мой адрес с телефоном и дала листок Маше. Она тоже написала свои контакты.

- Идём на пляж? - спросила я.

- Идём! - сказала Маша, и мы стали собираться.

Сидя на полотенцах и опершись руками назад, мы молча наслаждались теплом утреннего солнца и шумом моря, ровным и успокаивающим.

- Тётя Таня, а что ты писала в блокноте на балконе? - спросила Маша. - Если это не секрет...

- Да не секрет! - ответила я. - Я писала нечто вроде путевых заметок: описываю места, где мы с тобой были, впечатления от них и так далее. Зачем? Во-первых, мозг хорошо тренирует, воображение развивает, а, во-вторых, просто, для души. - Маша покачала головой. - А ещё я писала список, куда бы я хотела пойти и что купить.

- И куда бы ты хотела пойти? - спросила Маша.

- Да я бы хотела ещё раз в церковь сходить, - отвечаю я.

- Что, опять дочку видела во сне? - осторожно спросила Маша.

- Нет, я по своим вопросам, - сказала я. - А ещё я хотела купить сахару и чаю. А то, летя сюда, я даже походную кружку взяла, а ни кофе, ни чаю, ни сахару нет.

- А можно я куплю всё названное, пока ты будешь в церкви? - спросила Маша.

- Я буду тебе благодарна, - сказала я.

- А ещё я куплю нам с тобой тортик, - сказала Маша.

- Тортик? - удивилась я. - А по какому случаю?

- А у меня сегодня день рождения! - радостно объявила маша.

- Вот это номер! - сказала я, обалдев, - Поздравляю! - За поздравлением мгновенно последовал мой поцелуй. Сказав спасибо, Маша поцеловала меня в ответ.

- Хорошо, купи и торт! - согласилась я. Хотела ещё что-то сказать - да услышала всплеск воды и обернулась. - Машка, смотри - дельфины!

И, правда, в море проплывали дельфины! Мы с Машей смотрели на них, разинув рты. Как они были грациозны, когда выныривали из воды ныряли обратно! Это было нечто. И ведь плыли довольно близко, будто специально, чтобы их увидели.

- Обалдеть да и только! - сказала Маша, смотря на меня огромными от удивления глазами. - Ничего себе картина!

- Я согласна с тобой, - отозвалась я. - Не знаю, как ты, а я дельфинов видела лишь в дельфинарии. А вот так, в море, - впервые.