6

Я бы очень попросила читающую публику понять правильно мои слова, которые я сейчас напишу, и не относиться к ним, как к откровениям сумасшедшей! Слава богу, с рассудком у меня полный порядок. Впрочем, если кто-то всё же подумает наоборот - пусть это останется на его совести. Однако пусть этот человек имеет в виду: если он дерзнёт сказать свои мысли в слух и оскорбит меня или Машу, то я в долгу не останусь, как пить дать.

Прошла неделя, которую мы с Машей провели вместе. Не знаю, как ей со мной, а мне с ней эту неделю было хорошо! Я поймала себя на такой мысли, что я полюбила эту девочку. Господи! Если бы ты мог её сделать моей дочерью, я бы была тебе благодарна до самой смерти. Чего бы я ни отдала за то, чтобы по-матерински заботиться о ней, любить её, ласкать, плакать и смеяться с ней, жалеть её и помогать ей во всём, в чём смогу... Словом, делать всё то, что должна делать каждая настоящая мать! Кто-то, наверно, скажет, что я просто пожалела сиротку. Пусть будет так, если ему так хочется понять мои чувства! Мне не стыдно будет это сказать в глаза данному человеку, потому что я сама хлебнула этого житья с лихвой. Равно, как мне не стыдно сказать то, что я боюсь одинокой старости и всей душой не хочу после отпуска возвращаться в пустоту, в квартиру, где больше никого отныне нет. Знаете, когда-то у одного японского поэта я прочла такое хокку:

Зачем мне создатель дал сердце,

Когда и тепло, и любовь

Его я раздать не могу?

И тоже я смело могу сказать о своём сердце: зачем оно будет биться у меня в груди, если мне некому будет дарить его любовь и тепло? Я так не хочу. Но любит ли Маша меня? Да, она добра со мной и мила, но своего чувства ко мне она пока что не показала. Да, Маша сирота, но захочет ли она, чтобы я её любила и опекала? Так что мне следует быть готовой к тому, что мы можем по возвращении расстаться так же, как и встретились. Пусть будет, как будет! В конце концов, чтобы не быть одной, можно завести собаку. Плевать, что её надо дважды выгуливать, зато дома тебя будет ждать любимец или любимица, готовые встретить радостным лаем и платить тебе такой же, а может, и более нежной любовью, нежели у тебя.

***

Знаете, так и хочется назвать данный рассказ не иначе, как "Сестрёнки по несчастью". И вот почему: в минувшее воскресение мы с Машей, как всегда, ходили гулять на набережную и болтали. Вдруг разговор прервал звонок Машиного мобильника. Она взяла трубку:

- Алло! Санька! Привет, сестрёнка, привет, любимая! Как ты, как Света? Ну, хорошо, что у вас всё хорошо! Поцелуй её от меня! Как дома? У кого? У меня. Слава богу, что у меня пока всё дома. Я как? В норме! Когда на пляже валяюсь, когда на кровати, иногда поплавать успеваю... Ага, на кровати, чтоб комфортней было. А вообще, Сашулька, я по вам очень скучаю. Ей-богу, хочется плюнуть на это море и всё остальное, прилететь домой, чтобы обнимать вас и целовать! Люблю вас, мои хорошие... Пока.

Когда Маша кончила разговор, я аккуратно её спросила:

- Маш, простите, что невольно подслушала ваш разговор... А что за сестрёнка вам звонила?

- Это соседка моя по площадке, - сказала Маша. - Хорошая девчонка, как и её сестра Света.

- А почему сестрёнка? - спросила я Машу, и она мне поведала свою историю.

Это была когда-то вполне хорошая семья: в этой семье были отец, Юрий Дмитриевич Берестов, мать, Наталья Владиславовна, и две дочки - Саша и Света. Саша была старшей из сестёр и работала в той же библиотеке, что и Маша... Строго говоря, как сказала Маша, это Саша её туда и устроила. Случилось это так: Маша прежде подрабатывала домработницей в одном солидном доме. Приходила вовремя, прибирала, готовила, присматривала за больным мужам своей хозяйки, который после автоаварии стал инвалидом и ездил на коляске. Несмотря на свою инвалидность, муж всё же не замкнулся в себе, во время прогулок с Машей они много о чём говорили, он, бывало, мог и остроумно пошутить, и с ним, по словам Маши, было интересно... Словом, первое время всё было в норме. А после муж хозяйки начал к Маше приставать. Маша, не давая себя в обиду, влепила ему пощёчину, на что он сказал, что она ещё об этом сильно пожалеет. Как говорила Маша, она думала, что он это сгоряча сказал, а не тут-то было: на следующий день Маша, придя на работу, буквально с порога услышала от хозяйки много чего нового о себе как о человеке. А случилось вот что: муж наговорил про Машу, что она ходила перед ним едва ли не абсолютно голая, вела себя распутно и склонила его к сексу... Итог, как понимаете, тут один - Машку выгнали. Как она сказала, ей тогда было больше мерзко, чем обидно: мерзко от того, что муж сам к ней лез, а её выставил шлюхой. И за что? За то, что он получил отпор? Одно слово - подлец.

Дома Маша сперва долго стояла под душем, желая смыть с себя всю эту мерзость, потом валялась в постели и ревела. А вечером, когда она зашла к Берестовым попросить немного денег взаймы, так как ей даже поесть купить не на что было, Саша предложила замолвить у директрисы за неё словечко. И, Слава Богу, всё получилось успешно - Машу взяли в библиотеку. С тех пор они с Сашей дружат, как сёстры родные. Однако мы забыли о ещё одной сестре. Света учится на журфаке. По словам Маши, если Саша - человек хотя и весёлый, но когда нужно, то может быть и серьёзным, и даже жёстким, то Света наоборот - добродушная озорница. Про таких ещё говорят "чудо в перьях". Хлебом её не корми, а дай, хоть немного, пошалить или кого-то весело разыграть! Как она сказала Маше, для неё это своего рода зарядка для хорошего настроения. Обе девочки были детьми педагогов (отец - историк, мать - физик), и родители, наверно, надеялись, что хоть одна из девчонок продолжит их дело... Особенно старики, по словам Маши, надеялись на Сашу, так как она более спокойный и усидчивый человек, чем Света (та сама, как шаровая молния, один чёрт знает, откуда она вылети и куда влетит, и характер очень темпераментный!). Однако Саша выбрала профессию библиотекаря, и родители это спокойно приняли.

Как Маша познакомилась с Берестовыми? Как она говорила, ситуация была банальная: Маша не могла отпереть дверь в квартиру, вся измучилась, изругалась... Тут, Слава Богу, на лифте приехали двое из соседей - высокий, седовласый, но не старый мужчина, в синих джинсах и в светлой, клетчатой рубашке, и такая же высокая, рыженькая девушка, в пёстром платье и в красивых прямоугольных очках на носу. Увидев, что Маша мучается с дверью, мужчина предложил помощь - Маша не отказалась. Пока мужчина возился с замком, девушки разговорись.

- Тебя как зовут? - спросила девушка в платье. Маша ей представилась. - А меня Саша зовут, а это мой отец, Юрий Дмитриевич, - сказала девушка. - А ты в этой квартире живёшь?

- Да, я тут живу, - сказала Маша.

- А мы живём в квартире с боку, - сказала Саша. - Так что, если захочешь, приходи по-соседски!

- Спасибо, - сказала Маша. - И ты тоже приходи!

Тем временем подошли остальные члены семьи.

- А что здесь случилось? - спокойно спросила стройная, среднего роста, светло-рыжая женщина со слегка строгим лицом. Это была Наталья Владиславовна.

- Да вот, соседке помогаем домой попасть, - сказала Саша, указав на Машу. - А то замок не открывается.

- Ох, уж эти замки! - выпалила Наталья Владиславовна. - Руки бы оторвать тем, кто их делал. - Тут она вспомнила, что забыла представиться и, извинившись, поспешила сделать это. Маша представилась в ответ.

- А я Света, - сказала стоявшая рядом с матерью такого же среднего роста коротко стриженная брюнетка.

- Очень приятно, - ответила Маша. - А что, вы тоже мучаетесь с дверью?

- Да было одно время, - сказала Наталья Владиславовна. - А потом замок сменили и всё нормально стало.

Дверь наконец отперли!

- Большое вам спасибо! - сказала Маша.

- Да не за что, - с добродушной улыбкой ответил Юрий Дмитриевич. - А замочек лучше в ближайшее время сменить!