Напарники замолчали, на сей раз надолго — не было необходимости добавлять ещё что-то. Итачи, похоже, всерьёз задумался о том, способны ли некие чары составить конкуренцию его додзюцу, а Кисаме… ему в голову полезла всякая ерунда. То, к примеру, что нынешняя ситуация несколько необычна — в последние пару лет чаще ему приходилось оберегать восстанавливающегося напарника, чем наоборот.

«Это хорошо, что Первый Хокаге смог помочь ему», — подумал Кисаме. Всё же что-то в корне неправильное было в том, чтобы гений Учиха Итачи временами не мог двигаться без посторонней помощи и едва дышал, пожираемый изнутри болезнью. В те часы, когда напарник лежал без сознания, приходя в себя после очередного приступа, Кисаме задумывался: а что, если сейчас Итачи умрёт? Что с ним, Кисаме, тогда будет? И понимал: работать он станет либо с Итачи, либо один. Других напарников после Учихи он бы не принял.

Благо, больше думать об этом не было необходимости.

Ещё пару часов спустя Итачи призвал стаю воронов и выпустил их на разведку, а сам в это время занялся повторением ритуала поиска. Кисаме, уже раз видевший это, предпочёл уделить внимание Самехаде и вычистить из стыков чешуи каменную крошку, оставшуюся после неоднократных столкновений с големом.

Птицы вернулись как раз к тому времени, как Итачи закончил.

— Шиноби Ивы перегруппировались и прочёсывают тот район, — сказал он, поднимаясь с пола. — Выбора нет, я отправлю клона, чтобы изменить им память и установить отталкивающий барьер — никто не должен приближаться к полю нашего боя.

— Тогда отправляемся, Итачи-сан?

— Отправляемся.

Итачи чарами уничтожил все следы их пребывания в доме, и напарники переместились в ещё более гористую местность — как знал Кисаме из карт, она располагалась ближе к Иве, к востоку от неё. Было тихо, лишь рокотал в отдалении водопад, да эхо разносило по ущелью крик сокола. Самехада зашевелилась, чуя знакомую чакру.

Не медля, Кисаме сотворил водяную бомбу и запустил ею в пещеру, напротив входа в которую они оказались. Впрочем, засевшие там среагировали почти мгновенно: водный поток встретила стена огня, две техники, практически равные по силе, столкнулись с грохотом и шипением, взметнулись клубы пара. Под его прикрытием из пещеры выскользнули две тени, и напарники метнулись за ними.

Догнав его, Кисаме рубанул мечом — Хидан вовремя развернулся и заблокировал удар косой. Кисаме ударил ногой, но противник увернулся и разорвал дистанцию — только затем, чтобы, оттолкнувшись от отвесной каменной стены, броситься на него, замахнувшись косой. Пропустив удар мимо себя, Кисаме вслед за Хиданом ринулся вниз по скале ко дну узкого ущелья, перепрыгивая с одной его стены на другую, только звенели порой сталкивающиеся меч и коса.

Хидан догадался, кажись, что сам себя загоняет в ловушку, и попытался рвануть обратно наверх, но Кисаме предвидел это и, отогнав его опасным ударом Самехады, едва не оторвавшим противнику руку, подбросил клинок и, стремительно сложив печати, вызвал мощный поток воды, обрушившийся на находящегося ниже парня. Громко матернувшись, Хидан глубоко вогнал все три лезвия косы в камень стены, и только это позволило ему удержаться, не быть смытым потоком. Не давая ему передышки, Кисаме поймал рукоять Самехады и нанёс новый удар, но Хидан опять увернулся, скользнув на косу, оттолкнулся от неё и в прыжке метнул в Кисаме металлический кол — мечник без труда отмахнулся от него Самехадой и бросился в погоню, однако когда уже почти настиг, Хидан ловко проскользнул мимо. Вернувшись к косе, парень не без усилия выдернул её из камня и успел-таки принять на неё новый удар Самехады, после чего противники отпрыгнули на противоположные стены каньона и замерли там.

Сверху неслись взрывы, но Кисаме не поднимал головы, следя за собственным противником. Какудзу — забота Итачи-сана.

— Бля-я, мы тут с тобой самое веселье пропускаем, — Хидан ухмыльнулся. — Хотел бы посмотреть, как Какудзу жопу этому шаринганистому ублюдку подпалит!

— Разве что в мечтах, Хидан, — откликнулся Кисаме, положив левую руку на чешую Самехады; меч стал интенсивней напитывать его накопленной чакрой. — Ты, кстати, помнишь? Я как-то обещал порезать тебя на ленточки…

— В косички Учиха-химе вплетать?

«Нет, ну он же договорится», — подумал Кисаме и мысленно связался с напарником:

«Итачи-сан, а Хидан нам точно живым нужен?»

«Желательно, — отозвался напарник сосредоточенно. — Это не должно быть сложно».

«А это и не сложно, просто прикончить его хочется больше…»

«Живым».

— Повезло тебе, — сообщил Кисаме противнику. — Ты нам живым нужен.

В ответ Хидан закатил глаза и незамысловато посоветовал, куда Кисаме может отправиться реализовывать свои желания.

Они снова сошлись в рукопашной, Самехада и трёхлезвийная коса мелькали и ударялись, высекая искры. При том, что Хидан был почти что полным нулём по части гендзюцу и ниндзюцу, этот засранец был на редкость проворным и юрким. «Так носиться мы можем долго, — понимал мечник. — А не хотелось бы позориться и возиться с этим придурком дольше, чем Итачи-сан — с Какудзу». Похоже, пришла пора для нового трюка, который он придумал, понаблюдав за техниками ученика напарника.

Они были уже в нижней трети ущелья, дно которого заливала созданная ранее вода. Хидан в очередной раз отпрыгнул из-под удара и приземлился на камень — вот только двинуться дальше ему не позволил водяной жгут, стремительно поднявшийся со дна ущелья по стене, вбирая по пути в себя капли, и обвившийся вокруг лодыжки парня. Тот явно такого не ожидал.

— Блять, чё за хуйня?!

Он рубанул по жгуту, но в другую его ногу и руку вцепились ещё два, затем ещё, и секунду спустя они сдёрнули Хидана со скалы на дно. Хидан попытался, как делал прежде, удержаться за счёт косы, но Кисаме возник рядом и безжалостно мощным ударом раздробил ему руку, рвя кожу и плоть Самехадой на части. Во все стороны брызнула кровь, воздух прорезала очередная порция брани, а затем Хидан на большой скорости рухнул, подняв столбы брызг, в воду.

Кисаме приземлился на её поверхность и сложил печати водяной тюрьмы. Пару секунд спустя водяная сфера поднялась из толщи, заключая в себе Хидана.

— Ну вот, а ты сомневался.

Судя по выражению лица и активному шевелению губами, Хидан желал ему всех благ. Коротко усмехнувшись, Кисаме поднял голову. Шума больше не было — как видно, напарник тоже закончил. Оставив клона сторожить пленника, мечник быстро поднялся по стене и выпрыгнул на площадку, где оставил сражаться Учиху, — точнее, на то, что от неё осталось.

Итачи обнаружился метрах в двухстах посреди полностью уничтоженного ландшафта, без единой царапины, но очень мрачный. Какудзу поблизости не было. Зато имелся Обито.

— О-о, нам выпала возможность ещё и корень проблемы вырубить, Итачи-сан? — протянул Кисаме, подходя к напарнику, взваливая на плечо Самехаду.

Обито скользнул по нему быстрым взглядом и обратился к родственнику:

— Подумай о том, что я сказал, Итачи, — произнёс он и исчез в вихре Камуи.

Кисаме приподнял бровь.

— И что же он сказал?

Итачи не ответил, устало покачал головой.

— Где Хидан?

— Внизу, за ним мой клон присматривает.

Они спустились на дно ущелья, где Хидан в водяной сфере уже начал потихоньку задыхаться; ну да, на самом деле, разговаривать под водой — не лучшая мысль, даже если ты очень расстроен поражением. Приблизившись, Кисаме со снисходительным смешком заставил сферу распасться, но часть воды вновь преобразовалась в жгуты, надёжно фиксируя пленника в одном положении. Итачи посмотрел на это заинтересованно, но ничего не сказал. Он вышел вперёд, на ходу извлекая катану. «Зачем бы ему?.. А-а…»

Голова Хидана была одним движением отделена от тела прежде, чем парень успел возмутиться. Практично.

— Ты, блять, придурок больной, какого хера творишь?! — заорал Хидан, выпучив сумасшедшие глаза. — Да за такое Джашин-сама тебя твоим же мечом вые!..