— Мать хотела добраться до своего тела, — сказал старик, — однако потомки Хамуры опередили её и применили технику, уничтожившую её физическую оболочку. За это мать убила их всех.

«Хината!.. — Наруто дёрнулся. — Только бы Кагуя погрузила её в какой-нибудь сон, даттебаё, и Хината не видела, что происходит…»

— Почему вы изначально не поступили так, если была возможность? — спросил Первый. — Не уничтожили её тело?

— Способную на это технику брат закончил незадолго до смерти и завещал своему сыну, сказав использовать лишь в самом крайнем случае, — Рикудо Сеннин на мгновение прикрыл глаза. — В глубине души Хамура продолжал верить, что наша мать может образумиться, а потому не хотел лишать её возможности однажды вернуться и исправить свои ошибки. Мой брат был очень добрым человеком.

— Хм!

— Полагаю, Саске хочет сказать, что эта доброта обернулась злом, — произнёс Мадара, глядя на Саске. — И я не могу не согласиться.

— Обернулось так, как обернулось, — сказал Рикудо Сеннин, и опять Наруто показалось, что старику хочется начать извиняться. — Не мне осуждать решения брата, ведь я сам, как вы теперь выражаетесь, наломал дров. Как и Хамура, я думал над тем, что делать, если мать выберется на свободу из своей темницы. Только, в отличие от брата, придумавшего, как уничтожить тело, я искал способ уничтожить её душу, в которой всегда было и есть куда больше мощи. И я смог найти его. Однако… — он запнулся, развёл руками. — Что ж, кажется, мы с братом не так уж и отличаемся, на самом деле.

— Но почему, если не могли уничтожить Кагую сами, не оставили печать потомкам, как ваш брат? — спросил Хаширама. — В клане Сенджу никогда не слышали ни о чём подобном.

— Как и в клане Учиха, — проронил Мадара.

— Это сложно, — сказал Мудрец, и из его тона с каждой фразой исчезала величественная, мудрая грозность, которой так много было в начале. — Я… боялся доверить её своим детям.

— Боялись? — Наруто вскинул брови в непонимании. Ведь завещать клановые знания и техники потомкам — обычное, кажется, дело…

— Между моими сыновьями пролегла вражда, — ответил старик. — Я боялся того, что они могли совершить, имея в руках такое оружие… в особенности Индра, — он посмотрел на Учих. — Он был гением. Он смог бы при желании перенастроить мою технику любым образом: уничтожить брата, выпустить мою мать в надежде неким образом использовать её для своих целей… Я не мог так рисковать.

— А чего тогда не доверили Ашуре, даттебаё?

— Потому что он был открыт и верил в людей даже больше моего брата.

Старик не стал ничего добавлять, и Наруто задумался, пытаясь понять, чем плоха открытость. Не сразу, но он понял и кивнул.

— Но ведь это не всё, — сказал Мадара, пытливо глядя на Мудреца.

Рикудо Сеннин ответил ему серьёзным взглядом.

— Ты прав. Я опасался, что Индра сделает то, что сделал ты.

Мадара выдержал его взгляд и с достоинством ответил:

— Понимаю.

— Хм? — уточнил Саске.

— Для активации техники необходимо сочетание сил, доставшихся Индре и Ашуре, — ответил ему Мадара, продолжая внимательно смотреть на Мудреца. Тот кивнул. — И поэтому сейчас потребовались мы, — продолжил Мадара. — Давайте не будем больше ходить вокруг да около.

— Верно! — согласился Наруто. — Скажите уже, зачем вы нас выдернули в это место, даттебаё.

Он знал, зачем, как и остальные. И всё равно хотел услышать эти слова, произнесённые открыто и честно, в лицо, как они и должны быть произнесены. Не вложены в головы исподтишка.

— Когда я во второй раз был в мире магов, мудрец из племени кентавров сделал пророчество. Согласно ему, от наследников моих детей, что сойдутся в битве между собой, будет зависеть судьба мира.

— Один раз сойдутся два брата по крови; второй — два брата по духу; третья битва решит всё, — процитировал Саске. — Мы помним слова пророчества.

— Тогда должны понимать, чего я… нет, всё мироздание ожидает от вас, — сказал Рикудо Сеннин, выпрямившись, встав в пустоте. Даже Риннеган, стирающий из глаз эмоции, не смог скрыть его суровую, почти отчаянную решимость. — Выступите против моей матери до того, как станет слишком поздно. Я помог вам, Саске и Наруто, раскрыть свой потенциал, а теперь поделюсь со всеми вами четверыми техникой, которая способна уничтожить мать. Выполните своё предназначение.

В бескрайнем мире Джодо повисла тишина, приличествующая этому месту.

От Саске волнами исходили старательно подавляемые раздражение и злость. Другу не нравится, когда им командуют, Наруто это знал.

Мадара был напряжён, как будто перед атакой, и Наруто понимал: если бы Мадара хоть на долю секунды счёл это разумным — он бы бросился на Мудреца.

Чакра Хаширамы текла спокойно, но то было спокойствие Чёрного озера, под зеркальной гладью которого скрываются гриндилоу, русалки и прочие демоны глубин.

Сам Наруто ощущал, как всё происходящее сейчас, происходившее ранее наконец сложилось в ясную картину. А ещё он почувствовал, как должен поступить.

Рикудо Сеннин немигающее смотрел на них, ожидая ответа.

И Наруто дал его:

— Мы сразимся с Кагуей, даттебаё. Но не из-за дурацкого пророчества и не потому что вы просите, — он посмотрел на Саске, на Хашираму и Мадару; увидел в их глазах те же мысли и чувства, то обуревали его самого. — Мы сделаем это, потому что любим свой мир, своих родных и друзей, немножко — и мир магов, даттебаё. И мы готовы рискнуть жизнями ради них.

Бесконечно долгие мгновения Рикудо Сеннин смотрел в глаза Наруто — его Риннеган, казалось, способен был прожечь насквозь, однако Наруто не боялся. За его спиной стояли лучший друг и наставники, а он сам действительно готов умереть за то, во что верит.

Таков его путь ниндзя.

Боль. Ей было очень больно.

«Глаза…»

Огромная сила собиралась внутри неё, казалось, готова была разорвать.

«Мне нужны эти глаза…»

Перед мысленным взором всё двоилось и плыло, рассыпалось серо-зеркальными искрами фейерверков страдания. Среди этого калейдоскопа муки расходились концентрические круги и танцевали томое — это было в мыслях Матери, это пронзало Хинату.

Всё верно, Матери нужны другие глаза — плохие дети уничтожили её собственные.

«Я чувствую их в этом месте…»

За пеленой боли Хината разглядела в отдалении знакомые башни.

И двинулась к ним.

========== Глава 8. Вместе ==========

На улице бушевала метель, неожиданно сильная для конца февраля в их краях, однако внутри палатки было тепло — Итачи об этом позаботился, как всегда обработав чарами парусиновые стенки. В такую погоду ему хотелось сделать то же самое как минимум для госпиталя, однако секретность не позволяла. Впрочем, по просьбе Какаши, генерала восточного фронта, Тензо создал для госпиталя деревянный дом. Техники такой мощи давались ему не столь легко, как Первому Хокаге, однако для того, чтобы разместить всех раненных, сил у АНБУ хватило.

За стенами палатки ветер свистел и выл угрожающе. По прикидкам Итачи, до рассвета было не меньше двух часов, однако он уже пробудился, не способный спать долго, когда столькое требует обдумывания и принятия решений. И пусть, как постоянно напоминал ему Кисаме, Учиха официально не входит в число штабных стратегов («Верхушка дала понять, что сейчас нужна ваша катана, а не ваши мозги — чего напрягаетесь?»), не обдумывать, не пытаться просчитать ситуацию он просто не мог — слишком привык за годы не оставаться в стороне. Вот и сейчас он, лёжа на походном футоне, под завывания ветра и тихое дыхание напарника размышлял.

История с маской беспокоила. Итачи не мог понять, что задумал Обито, и это тревожило — раньше он всегда мог хотя бы примерно представить и предугадать, чего Обито планирует добиться тем или иным ходом. Теперь же терялся в догадках.

Была ли это случайность? Почти наверняка нет, Обито мог вырезать на маске зашифрованные координаты исключительно с какой-то целью.

Это ловушка? Велика вероятность, и хорошо, что отправились проверить всё именно Первый и Мадара — их появления (особенно Первого) враг вряд ли ожидает. Кроме того, мало какая засада может стать проблемой для шиноби их уровня, тем более действующих сообща.