Рука, прошедшая насквозь через сердце, не дала ему закончить. Обито опустил взгляд на чёрный, укреплённый Дотоном кулак, видневшийся из его груди.
— Что это значит?
— Я ухожу, — Какудзу двинул рукой ниже, но со всё тем же нулевым повреждением противнику. Зная его на протяжении многих лет, Обито всегда был подспудно готов к удару в спину, поэтому успел активировать Камуи. — Эта секта не отвечает моим требованиям. Она бесперспективна.
— Смотря какие перспективы ты ищешь, — Обито не шевелился и говорил спокойно — время действия техники пока позволяло.
— Точно не абстрактный «лучший мир», — ответ Какудзу не менее ровный. Если бы не то обстоятельство, что его кулак торчит из груди Обито, можно было бы принять беседу за дружеский обмен мнениями. — Я наелся дерьма про светлое будущее, пока служил деревне. Больше не хочу, особенно от этой пришелицы и её приспешников.
Обито прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Стало быть, предательство — ещё одно. Может, это его судьба — всегда терпеть измены окружающих? Впрочем, его ли самого Какудзу предаёт?
В любом случае…
Какудзу вырвал руку из его бесплотного тела, отступил назад, готовя атаку. Обито развернулся к нему, вгляделся в мрачное, сосредоточенное лицо, на котором видны были только глаза: решительные, жестокие, умные.
То, что должно сделать: ответная, простая и нужная мера — предельно ясно. Дезертиров карают одинаково и в Конохе, и в Таки, и в Акацуки, и даже в сучьей общине детей. Они оба понимали это, как и то, что уйти сможет лишь один — второй останется лежать на стылом камне.
Однако…
— Прощай, — произнёс Обито и исчез в вихре Камуи.
Выручай-комната огромна. Они лазили по ней уже несколько часов, но всё без толку.
Спрыгнув с очередной горы хлама в проход между грудами, Саске замер, оглядываясь. Объективно, работы здесь не на час или два, даже не на день — неделю, и то если они смогут выделить на поиск крестража по меньшей мере четверть часов в сутках; в противном случае это…
— Безнадёжно, — озвучила его собственную мысль думавшая в том же направлении Сакура; она пришла со стороны, противоположной той, откуда доносились приглушённые расстоянием голоса Тони и Невилла, и на автомате крутила в руках где-то подобранный старый флакон из-под зелья, покрытый слоем пыли и плесени. — Без Бьякугана быстро нам не найти диадему.
— Согласен, — Саске заметил остановившегося на углу прохода Драко и кивнул ему, чтобы подошёл.
— Жаль, что твой Шаринган не улавливает магию, — сказал он. — Хотя, я почти уверен, что диадема ограждена чарами, скрывающими её магический фон — поэтому ни одним поисковым занятием мы её не засекли, — он сделал паузу. — Если она вообще здесь.
— Должна быть, — ответила Сакура и обвела взглядом груды старого хлама, поломанной мебели, частей ржавых доспехов, каких-то чучел. — Саске-кун, мы… нам точно не поступить иначе?
В её голосе сомнение, хотя в глазах его нет и в помине — Сакура не дура и прекрасно понимает их шансы и ставки в игре. И всё же Саске проронил:
— Нет, — чтобы успокоить её совесть. — Сакура, выводи остальных. Мы догоним.
— Хорошо, — кивнула она и поспешила к Невиллу и Тони, легко перепрыгивая по горам мусора.
— Хотел бы я так уметь, — заметил Драко лениво, скрывая заинтересованность.
Саске не стал ничего говорить и прислушался; вот Сакура добралась до товарищей, оторвала их от исследований хлама, сваленного в Выручай-комнате многими поколениями учителей и учеников, позвала их уходить и вместе с парнями направилась к двери. Ещё пара минут — и та хлопнула, закрываясь; слабое эхо прокатилось по комнате.
— Уверен, что сможешь сотворить эти чары?
— Обижаешь, — Драко вскинул подбородок и посмотрел на него тем своим надменно-пренебрежительным взглядом, который обычно тренировал на гриффиндорцах. — Большую часть лета я общался с тётушкой Беллатрисой, так что…
— А Аваде она тебя научила?
Малфой вздрогнул, потупился — значит, научила, более того, он этого подсознательно стыдится. Впрочем, несколько секунд спустя Драко вновь поднял голову и посмотрел на Саске едва ли не с вызовом, словно бы говоря: «Ты не имеешь права осуждать меня за это! Особенно ты!».
— В скором времени нам могут понадобиться такие твои навыки, — произнёс Саске, внимательно следя за его лицом; мелкая мимика выдавала удивление, смятение, даже страх.
— Ты думаешь, нам придётся кого-то… убить?
— Я не исключаю такой вариант, — ответил Саске хладнокровно. — Мы будем стараться минимизировать жертвы; если же придётся биться насмерть, мы с Сакурой возьмём это на себя. Однако тебе, как единственному, кто обучен необходимым приёмам, следует быть готовым к бою, — он подумал мгновение и добавил, проверяя реакцию: — И защитить остальных.
Драко вновь дёрнулся и отвёл взгляд, прикусив губу. Считает ли он собравшуюся за последние дни в Тайной комнате команду, состоящую преимущественно из бывших членов ОД, теми, за кого стоит вступаться? Саске искренне пожалел, что не обладает проницательностью брата и не может запросто найти ответ на этот вопрос; можно было бы попробовать копнуть легилименцией, раз Шаринган временно недоступен для использования во избежание раскрытия присутствия в замке шиноби, однако рисковать не хотелось — Драко учили и отражать нападения на сознание в том числе. Рушить доверие, едва-едва восстановившееся между ними, не хотелось.
— Действуй, — просто сказал Саске и шагнул назад, давая простор. Показывая, что готов доверять.
Покосившись на него, Драко достал волшебную палочку, слегка наклонил голову, концентрируясь, а затем сделал взмах — с кончика сорвалось и упало на хлам яркое пламя. Оно заревело, ненасытное, в мгновения взметнулось и принялось пожирать всё вокруг. Поднимаясь выше, разгораясь, огонь стал принимать причудливые формы, повторявшие силуэты животных: гиппогрифов, драконов, грифонов и змей. Если подумать, змей было больше всего.
На краткий миг Саске замер, заинтересованный. Адское пламя — одна из самых сложных (если не самая) местных техник управления огнём; неугасимое пламя сродни Аматерасу, для контроля которого нужна сильная воля. Оружие, способное уничтожить крестраж.
— Саске! — крик Драко, с опаской глядевшего на пламя, оторвал его от наблюдений. — Быстрей, иначе нас отрежет от выхода!
Малфой был прав: пламя распространялось с поразительной скоростью. Пожалуй, в этом было его преимущество перед Аматерасу — техника быстра настолько, насколько быстры глаза её создателя и мощна чакра, а чары от этого не зависят; впрочем, Итачи и Мадара выясняли, что Аматерасу обладает большим разрушительным эффектом, умудрялось сожрать даже Адское пламя, так что всё скомпенсировано.
Отложив пока размышления, Саске вслед за Драко побежал к двери, не обгоняя того, хотя и мог. Нет, он бежал нарочито неспешно, глуша шаг, настойчиво вслушиваясь — ловя необходимый звук.
Пронзительный не то визг, не то вой на высокой ноте, полный ярости и страдания. В яблочко.
Парни буквально вылетели в коридор, и дверь Выручай-комнаты гулко захлопнулась за ними и растворилась в стене. Саске недовольно цыкнул — в Выручай-комнате они задержались, за окнами замка успело уже рассвести. Хорошо, что по выходным студентам настойчиво рекомендовалось не покидать Общих гостиных факультетов, иначе был бы велик шанс попасться на глаза посторонним; возня с зачисткой памяти случайным свидетелям стала бы лишней морокой.
Затормозив у противоположной стены коридора, Драко развернулся, привалился с ней спиной; его колени дрожали, едва ли не подгибались, серые глаза распахнулись в ужасе, над верхней губой блестел пот.
— Что это было?! — едва выровняв дыхание, с тенью истерики в голосе выдохнул Драко.
Саске, откинув с глаз чёлку, поморщился.
— Тихо, — он схватил слизеринца за рукав и довёл до ближайшего входа в сеть труб, открыл потайную дверь, и лишь когда та затворилась за ними, произнёс: — Миссия выполнена. Цель уничтожена.
