— Опоздала чуток, — небрежно сказала я, проходя к столу.

Баян выпятил нижнюю губу, смотря на меня сквозь прикрытые веки. Тал Тал чуть склонил голову и сузил глаза. Значит, оценивает, обдумывает, анализирует меня.

— Ты была с Тан Ке Ши? — спросил он.

Я мысленно выругалась, а его не обманешь. Но я только что укротила зверя пострашнее, чем благородные вояки напротив. Я справилась с Маркизом Де Садом монгольского разлива.

— Нет, — равнодушно ответила я, присаживаясь, решив поразить их своей наглостью, даже не дождавшись разрешения на это.

Но их двоих такими приемчиками не пронять. Баян слишком прямолинеен и воинственен, ему нипочем несоблюдение приличий. А Тал Тал слишком философ, чтобы его таким оскорбить.

— Да, я была с Тан Ке Ши, — сдалась я, — но он меня задержал, я не могла отказаться.

— Ну и как мило пообщались? — Баян чуть наклонился ко мне через стол, угрожающе улыбнувшись.

— Да бросьте, — в свою очередь разозлилась я, — если вы намекаете, что я сдаю Тан Ке Ши наши тайны, то это не так. Я умею различать, где заканчивается жалость и начинается война, ясно? Я знаю на какой я стороне, и не говорю с ним на эти темы! Я не двойной агент.

Тал Тал усмехнулся.

— Я вовсе не намекаю на это. Зачем? По тебе видно, что ты не способна на предательство. Поэтому я уверен, что ты на нашей стороне.

— У меня это на лице написано? — спросила я.

— Да.

— Много вы во мне понимаете.

— Достаточно, чтобы оценить.

— Да вы знать ничего не знаете!

— По тебе видно, когда ты лжешь, ты всегда краснеешь.

— Неправда, — краснея, заявила я.

Они хоть представляют, сколько мне приходится врать вообще.

— Довольно, — вмешался Баян, — я хоть и не умею как Тал Тал читать по лицам. Но вижу какое у кого нутро. Так вот, у тебя, Мату. добрая и наивная душа. И я тоже вижу, что ты не предатель по натуре.

Ну вот, теперь они объединились, чтобы доказать мне, что я простая как лапоть. Какие же замечательные у меня друзья. Я насупилась. Наступило неловкое молчание.

— У меня появились новые сведения насчет Белого Лотоса. Мы знаем, где они собираются, и если ты готова можем отправиться сегодня ночью, — нарушил тишину Тал Тал, внимательно взирая на меня своим томным взглядом.

— Правда! — отбросила я тут же ненужные обиды, — я готова на все сто! Выкладывайте, что там у вас.

Тал Тал и Баян переглянулись со снисходительными улыбками. Я поняла, что они только что спровоцировали меня, чтобы доказать свою теорию о моем тупом простодушии. Ну ничего, ребята, я вам еще покажу Кузькину мать. Знаю же, что вы так беситесь из-за моей дружбы с Тан Ке Ши.

Я прикусила губу, наблюдая, как они давятся смехом, опустив головы.

— Итак, — наконец скроил серьезную физиономию Тал Тал, — моим шпионам удалось вычислить двух сектантов. Их зовут Июнь Ху и Чан Джей Си. После допроса и пыток они все выдали. Сегодня ночью члены секты собираются в лесу Белой Метели в заброшенном даосском храме Лао Чжи. В час хе.

— Надо спешить, а как мы туда попадем? — спросила я.

— Сектанты приходят вот в этом, дабы сохранять анонимность.

Тал Тал встал и развернул сверток с одеждой. Грязно-белый хлопковый плащ с глубоким капюшоном и полумаска на лицо.

— Вот эти монеты они используют в качестве пароля, — Баян протянул ладонь, на которой покоились две продырявленные монеты с печатью императора.

— Как символично, — ответила я, — так что поспешим. Надеюсь, мы будем уходить не через потайной ход? Я туда больше не ногой.

— А ты попроси своего дружка Тан Ке Ши пропустить нас, так по дружбе, — тут же откликнулся Баян.

— Какое остроумие, генерал Баян.

Баян смерил меня грозным взглядом и покачал головой.

— Малявка.

Пока мы так переговаривались, оказалось, что у Тал Тала уже готов план к наступлению. Меня попросту переодели в форму личной охраны генерала Баяна и поставили в середину строя. Таким образом, мы беспрепятственно покинули дворец. Самого Тан Ке Ши на посту не было, полагаю, что он до сих пор в отключке валяется на нашей грешной постели. И поэтому некому было обратить особое внимание на меня.

За городом мы расстались с Баяном. На разведку решено было отправиться только нам двоим. Дело это было не просто рискованным, а смертельно опасным. Если нас разоблачат, то убьют на месте. И мы не могли пожертвовать нашей самой важной фигурой, на которую сделали все ставки в этой шахматной партии — то есть, на Баяна. В таком деле в ход пошли мы, ферзь — Тал Тал и я — пешка, а может, и темная лошадка. Мне больше нравилось последнее.

Поначалу я ожидала, что Тал Тал будет сопротивляться и отговаривать меня ехать. Но ничего подобного. Более того, казалось, что он в какой-то степени рад моему присутствию. Неужели наконец оценил мой дар приключенщика.

До леса Белой метели мы домчались, пустив лошадей галопом, давая весеннему ночному ветру свободно развевать волосы и свистеть в ушах. Скача галопом, нужно привставать в стременах, а корпус пригнуть параллельно лошади. Руками приходится крепко держаться за узды, но и натягивать нельзя, чтобы не сбить лошадь с панталыку. В таком случае мне нравилось казачье седло, которое кстати и было позаимствовано у монгольских всадников. Оно имеет луку впереди, за которую удобно держаться, а также лука помогла мне забираться на лошадь, учитывая мою не лучшую физическую подготовку и маленький рост. Это гораздо удобнее европейского седла для меня.

У опушки мы остановились, нашли хорошую поляну и привязали лошадей. Условлено было, что если мы к утру не вернемся, то Баян отправится нас искать. Время было позднее — два часа ночи. И до рассвета оставалось часа три-четыре. Мы облачились в плащи. Я взяла одежду Июня Ху, так как он был меньше ростом. Тал Тал отдал мне монету для пароля, и как две белые тени мы двинулись по лесу к храму Лао Чжи, что в своих недрах прятал заговорщиков Белого Лотоса.

Как раз во время, отовсюду скользили белые тени словно призраки, явившиеся из-под земли. Они стекались к каменному храму, где когда-то прятались адепты запрещенного учения Дао. На ступенях застыла долговязая фигура привратника, которому все входящие отдавали продырявленные монеты. Я поступила также и беспрепятственно прошла внутрь. Тал Тал зашел следом, и пытаясь не расставаться, но и не разговаривать, мы заняли свои места в зале храма, где уже восседали остальные члены секты.

В глубине зала находилось возвышение, похожее на амвон в христианской церкви. Там стояло двое человек, в плащах таких же как и у всех. Но из их местоположения стало ясно, что они здесь главные.

Как раз один из них звучным голосом по-китайски возвестил о начале собрания. На середину храма на деревянном постаменте выкатили каменную статую Мейтрайи. Зазвучали молитвы и мантры. Потом все присутствующие возложили свои подношения Белому Будде. Главари на амвоне прочитали несколько пламенных речей, призывающих бороться с взяточничеством и коррупцией монгольского правительственного аппарата.

Я подобно остальным сектантам одобрительно загудела. Тал Тал мужественно сдержался.

— А теперь, — сказал капюшон на сцене, — наш брат Июнь Ху расскажет, что ему удалось узнать, когда он был в Дайду. И Мейтрайя укажет нам кто из монгол будет нашей следующей целью!

Братья оживились. Я огляделась. Но Июнь Ху не хотел подниматься на сцену.

— Июнь, выходи же и расскажи нам все! — подначивал главарь Белого Лотоса.

Я занервничала. Тал Тал взглянул на меня глазами, полными отчаянья.

— Июнь Ху — это ты, — прошептал он.

— Знаю.

— Я сам пойду, — он встал.

Я секунду металась в мыслях как загнанный зверь, а потом решительно схватила Тал Тала за руку, посадила на место и направилась к сцене. Возможно, он бы попытался меня удержать, если бы не окружающие нас братья.

Не о чем не думая, полагаясь на импровизацию, я поднялась на амвон, поклонилась двум главарям и встала посреди сцены. Им нужна революция, они ее получат. Я сцепила руки в замок.