У юной принцессы были прекрасные голубые глаза, опушенные длинными темными ресницами, бледные щеки, тонко очерченный нос с горбинкой и маленький ротик. На длинное белое платье, подобранное розами, была накинута прозрачная кружевная мантилья, сквозь которую виднелись ее мраморно-белая шея и прелестная линия плеч.

– Не знаете ли, принц, – продолжала принцесса, – кто тот господин в португальском костюме, который сейчас любезно раскланялся с кавалером де Вилларанка?

Принц посмотрел в сторону, куда указала собеседница, и увидел высокого, стройного, господина с густой темно-русой бородой. На нем был богато вышитый бархатный полуплащ, из-под которого виднелся бриллиантовый орден. Шпага с золотой рукоятью висела на боку.

– Должен признаться, дорогая кузина, я впервые вижу этого господина. По-видимому, это гранд какой-нибудь отдаленной страны алмазов.

– Его экипаж, запряженный четверкой прекрасных вороных, одновременно с нашим подъехал ко дворцу, негр в синей ливрее сидел на козлах.

– Я постараюсь собрать о нем сведения и немедленно сообщу их вам, кузина, – принц поклонился.

В эту минуту отворились высокие двустворчатые двери, и пажи, которые еще сохранились при подобных придворных празднествах, возвестили своим появлением о приближении королевской четы.

Король, ведя за руку свою супругу, вошел в залу; на галерее, обитой красным сукном, придворная капелла заиграла гимн; гости встали по сторонам.

Король был в хорошем расположении духа. Саркастическая улыбка, игравшая постоянно на его губах, исчезла, он, как и королева, приветливо отвечал на поклоны блестящего собрания.

Отворились двери в соседнюю и в театральную залы. Залитые ярким светом огромные комнаты поражали роскошью.

Король обратился с несколькими любезными словами к стоявшим возле него министрам и генералам, между тем как королева беседовала с принцессами. Каждый из гостей с бьющимся сердцем ожидал милости быть замеченным королем и удостоиться хотя бы слова.

В то время как придворная капелла исполняла одну из особенно любимых королем увертюр, его величество с интересом рассматривал присутствующих, беседуя со своим братом, принцем Августом, и племянником, принцем Вольдемаром.

Вдруг глаза короля заблестели, он увидел неподалеку симпатичного ему кавалера де Вилларанка и поручил адъютанту попросить к себе бразильского посланника.

– Господин кавалер, – когда тот подошел, начал он по-французски, так как посланник плохо владел немецким, – мы вспомнили, что вы просили нас об аудиенции для графа…

– Для графа Монте-Веро, – прибавил кавалер де Вилларанка.

– Совершенно верно, постараемся запомнить это имя. Вы просили об аудиенции для графа Монте-Веро, я получил от вас собственноручное послание вашего дорогого для нас государя. Представьте нам господина графа сегодня. Присядьте, дорогая, – продолжал король, обращаясь к своей супруге, и подвел ее к креслам.

За ними заняли свои места принцесса Шарлотта, ее мать и высшие придворные; принцы разместились по сторонам.

И тут кавалер де Вилларанка подвел к королю прекрасного незнакомца, который так заинтересовал принцессу Шарлотту. Его величественная фигура с гордой осанкой резко выделялась среди присутствующих.

Король с любопытством смотрел на статного графа; взоры присутствующих также обратились на гостя, явившегося на придворное празднество в португальском костюме.

– Исполняю милостивое приказание вашего величества, – начал кавалер де Вилларанка и, отступив немного назад продолжал: – граф Эбергард Монте-Веро.

– Эбергард? – с удивлением повторил король. – Настоящее немецкое имя.

– Я имею честь и счастье быть немцем, который в отдаленном государстве нашел для себя новую родину, – отвечал Эбергард своим звучным голосом.

– Вы, без сомнения, оказали неоценимые услуги бразильскому двору, граф, – продолжал король, – так как в собственноручном письме ваш государь весьма милостиво и лестно отзывается о вас. У вас, вероятно, большие владения в Бразилии, этой благословенной стране?

– Да, ваше величество, Монте-Веро занимает восемь немецких квадратных миль.

– Полагаю, не всякий немецкий принц или князь обладает такими владениями, – сказал король не без иронии. – И все это обработано и возделано?

– Только по окончании этой задачи я вернулся сюда, чтобы снова увидеть мое прекрасное отечество. Почти десять тысяч немцев-работников заняты на плантациях Монте-Веро.

– Значит, целая колония!

– Мне отрадно слышать такое милостивое название моих владений, ваше величество! Оно придает мне храбрость испросить у вашего величества милость.

– Говорите, граф. Мы весьма признательны кавалеру де Вилларанка, что он представил вас нам. Мы охотно слушаем рассказы о далеких странах, особенно если они таким чудесным образом связаны с нами.

– Осмеливаюсь просить ваше величество удостоить меня как немца милости. Разрешите повергнуть к вашим стопам скромный дар из моих отдаленных владений. Благосклонное принятие его будет невыразимым благодеянием для меня.

– Дар из вашей колонии! – быстро повторил король, на которого простодушие графа Монте-Веро произвело приятное впечатление. – Что же, ждем его С нетерпением.

Граф Монте-Веро поспешно обернулся и отступил немного назад; почти тут же портьера раздвинулась, и король с королевой, улыбаясь, с любопытством посмотрели туда.

На пороге показался негр в богатой голубой ливрее, он нес белую бархатную подушку, на ней лежали три больших черных бриллианта, от которых исходил ослепительный блеск.

Пройдя по зале, негр приблизился к королю и встал перед ним на колени, высоко держа над головой бархатную подушку с подарком.

Сцена эта произвела сильное впечатление на окружающих. Не только из-за бесценных черных бриллиантов, подобных которым не видел никто из присутствующих, но и из-за самого графа.

Это был воистину королевский подарок – каждый из камней был величиной с голубиное яйцо и имел удивительную огранку.

Король поднялся со своего места.

– Нам кажется, что мы вдруг перенеслись в одну из восточных сказок, – сказал он, приветливо улыбаясь и подходя к стоявшему на коленях негру, чтобы рассмотреть бриллианты. – Какая великолепная игра! Удивительные камни!

– Они происходят из Монте-Веро, ваше величество, и потому это не более чем произведение моих земель. Правда, это единственные черные алмазы, которые до сих пор найдены.

– Я принимаю ваш подарок, граф. Один камень я предназначаю для музея, второй дарю своей супруге, а третий оставляю себе. Ну, теперь ваша очередь испросить для себя какую-нибудь милость.

– Ваше величество, я прошу лишь позволить мне являться при дворе и тем самым доказать, что немец, где бы он ни нашел вторую родину, всегда остается верным своему королю и отечеству.

Король, подозвав к себе старшего камергера, передал ему подушку, чтобы показать прекрасные камни королеве, затем обратился к графу и подал ему руку; Эбергард не преклонил колена, а только, низко поклонившись, прижал руку короля к губам.

– Так вы намерены пробыть здесь некоторое время, – прервал молчание король, между тем как гости рассматривали подарок графа, который не оставлял сомнений, что перед ними Крез.

– Желание снова увидеть мое отечество привело меня сюда, ваше величество, и… – Эбергард вовремя остановился: он должен был скрыть другую, священнейшую причину своего путешествия. – И кроме того, и здесь и там я хочу принести некоторую пользу частью моего состояния.

– В этом благом деле, граф, мы можем отчасти помочь вам, ведь теперь мы у вас в долгу. Однако пора начинать спектакль. Пойдемте в театральную залу, – обратился король к своей супруге, которая разговаривала с очаровательной принцессой Шарлоттой, – граф поведет принцессу.

– Столь высокая милость смущает меня, ваше величество.

– Надеюсь, мы часто будем видеть вас, граф, около себя и желаем познакомиться поближе. Следуйте за нами.

Эбергард низко поклонился принцессе Шарлотте, щеки которой покрылись легким румянцем.