POV Эдвард

Тук-тук-тук!

Тук-тук-тук! Ба-Бах!

- Эдвард, я знаю, что ты там, открой дверь. Нам нужно поговорить.

«Нет! Я не открою дверь», - по-детски подумал я, продолжая лежать на кровати и надеясь, что голос по ту сторону просто исчезнет.

БАХ! БАХ! БАХ!

- Во имя Богов, я не уйду, пока ты не откроешь дверь и не поговоришь со мной!

Я перевернулся и встал с кровати. Золотисто-розовый свет струился из окна над моей головой. Сейчас не могло быть больше шести утра.

Черт возьми, Джаспер!

Я поплелся к двери и распахнул ее. Взглянув на высокого светловолосого мужчину на пороге, я вернулся назад, присаживаясь на свою кровать, желая лишь еще немного поспать. Я жестом указал на стул, и Джаспер сел. Он не отрывал от меня взгляда, пока я не посмотрел в его голубые глаза, мои же зеленые были по-прежнему сощурены из-за раздражения.

- Полагаю, ты знаешь, почему я здесь, - начал он, пристально глядя на меня. Мне стало неудобно, и я отвернулся. После стольких лет, он, казалось, видит меня насквозь.

Мы с Джаспером сражались плечом к плечу в течение многих лет, но наши взаимоотношения были намного глубже. Он является лидером Апеннинской армии. Мы встретились, когда он шел через Фивы – откуда я родом, – направляясь в Ахайю. Однако, не зная местности, он понятия не имел, как туда добраться. Вот и я предложил провести его кавалерию в Ахайю. С тех пор мы стали друзьями.

- Да. Думаю, знаю, - насмехался я.

Он потер виски и посмотрел в потолок, словно умоляя Зевса сделать меня сговорчивее.

- Эдвард, я пришел сюда не для того, чтобы доводы приводить. Я здесь по приказу, ты же понимаешь это, брат. Король Аро послал меня, чтобы я убедил тебя вступить в наши ряды и присоединиться к войне против Трои. Ты знаменитый воин, Эдвард; ты должен быть там, на стороне своих соотечественников.

- Подумай о трофеях - женщины, золото, слава, Эдвард! Ты мог бы стать бессмертным, запечатлевшись в истории для будущих поколений, как великий воин, который привел своих людей к победе. Подумай об этом. Что тебе терять?

Я задумался над его словами.

Я был известным воином в Греции, являясь ценным приобретением для греческой армии, но сражаться в войне против страны, обладающей лучшими лучниками и стенами, неприступными как горы, мне вовсе не хотелось. Но не это было главным – я не желал участвовать в войне против страны, которая не сделала ничего плохого; разве что их принц был слишком развратным для собственного блага. Нет.

Мне не нужны были женщины - в Греции было бессчетное множество девушек, готовых согреть мою постель. Моя мать учила меня быть почтительным с женщинами, а не осквернять их тела изнасилованием.

Мне не нужно золото - у меня было все, о чем только можно мечтать.

- У меня нет оснований сражаться, Джаспер, особенно за такого короля, как Аро.

- Тогда не сражайся за него, сражайся за меня. Сражайся за своих мужчин. Сражайся за свою страну! – Он был полон живой надежды, произнося последнее предложение.

Я задумался над его словами.

- И мне не придется общаться с Аро?

Чувствуя победу, Джаспер слегка усмехнулся. Самодовольный бастард.

- Только если ты захочешь.

Я фыркнул от смеха.

- Я ведь не хочу выглядеть сволочью, поэтому согласился сражаться за тебя, не за него.

Джаспер широко улыбнулся.

- Я и не ожидал большего от великого Эдварда Каллена, - ответил он, встав и с издевкой поклонившись мне. Я поднялся, подталкивая усмехающегося Джаспера к двери.

- Убирайся отсюда, скотина, - сказал я, усмехаясь, пока он садился на лошадь.

- Эдвард, помни – мы уплываем в Трою через три дня. Будь у берега на рассвете, - сказал он и ускакал.

Я покачал головой и забрался на лошадь; мне нужно было подготовить свое войско.

***

Три дня спустя. Середина утра

POV Белла

- Элис! Помедленнее, похоже, ты хочешь, чтобы я упала, - воскликнула я, когда маленькая черноволосая нимфа бросилась через труднопроходимую местность.

Я подняла юбку своего бело-голубого платья, ступая по лестнице храма Аполлона.

Мы с Элис – моей кузиной и очень близкой подругой – часто приходили сюда, чтобы насладиться морским воздухом. Воздух в Трое всегда был теплым и сухим, но морской бриз помогал избавиться от изнуряющей жары. Вода была прохладной и успокаивающей, и очень освежающей в сравнении с грубой средой.

Сегодня все было иначе. Я слышала, как мужчины на берегу ворчали и кричали, возводя оборонительные сооружения против греков. Воздух нисколько не охлаждал и не успокаивал меня, наоборот, казался угнетающим, а вода - беспокойной. Будто знала, что плывет к берегу.

Меня переполняла не только печаль, когда я думала о кровопролитии, которое вот-вот состоится, но и яростный гнев. Греки не имели права угрожать моей родине, не имели права приходить сюда, требуя нашего подчинения эгоистичному королю! У них было достаточно земли, достаточно богатства, и, что более важно, уже погибло много людей.

- Прости, Белла, нам надо торопиться! Мы должны вернуться в город до прихода греков, – воскликнула Элис и бросилась к широким дверям храма, врываясь внутрь.

Я неуклюже последовала за ней, открывая свой кожаный мешочек. В своей мягкой сумке я искала цветы и монеты, что мы с Элис приносили в дар Аполлону. Я отодвинула пергамент и тесьму для волос и достала мешочек монет и цветы, передав их Элис.

Мы поприветствовали верховного жреца, положили наши цветы и монеты на алтарь и начали молиться.

Я молила Аполлона, чтобы вместе со своей семьей я пережила надвигающееся нападение на наш город, чтобы как можно меньше моего народа погибло, если это возможно. А еще я молилась за греков. Я молилась, чтобы они поняли, что их путь ошибочный, и вернулись к своим семьям. Дело было безнадежным, но если кто-то из Богов и мог сделать это, то только наш великий защитник Аполлон.

Я встала и подошла к Элис, тихо беседующей с одной из жриц о своих опасениях по поводу предстоящей войны.

- Простите, - обратилась я к жрице, которая, заметив меня, почтительно поклонилась. Мы с Элис были частью королевского двора в Трое. Наши родители, ее отец и моя мать, брат и сестра короля – или дяди, как мы его зовем, – Приама. Мне не нравилось, когда люди кланялись или приседали передо мной, однако с этим мне приходилось жить. – Элис, нам, правда, нужно вернуться во дворец до прибытия кораблей.

Она кивнула, широко распахивая свои серые глаза, и взяла меня под руку. Мы прошли по Храму, выходя на солнце.

Мы не прошли и двадцати футов, когда услышали звон колоколов, раздающийся от ворот нашего города. Я повернулась к Элис с паническим выражением на лице. Оглянувшись на море, я почувствовала страх.

Я в ужасе ахнула. Сотни судов плыли к берегу. Цветные флаги колыхались на ветру, простираясь так далеко, насколько позволяло видеть наше зрение.

- Белла! Мы должны вернуться в город, - воскликнула Элис и развернулась, намереваясь уйти.

Я схватила ее за руку.

- Нет. Времени больше нет! Наши солдаты уже выступили, нет ни единой возможности безопасно вернуться в город! Мы должны спрятаться в Храме, - торопливо крикнула я, таща ее обратно.

Она кивнула, и мы побежали обратно к лестнице. Мы подбежали к двери, и я повернулась, чтобы еще раз взглянуть на суда - некоторые уже вот-вот подойдут к берегу. Мной овладела паника, и Элис пришлось втаскивать меня в храм.

- Давай, Белла! Мы должны спешить, - пропищала Элис, когда вокруг нас образовалось столпотворение.

Жрецы, жрицы и подручные слуги носились вокруг; мужчины, вооруженные кинжалами, направлялись к задним и передним выходам; женщины бегали по храму, пытаясь спрятаться.