Нет, не переехал вроде бы. Я с облегчением вздохнул, увидев знакомую дверь, и направился к ней, насвистывая беззаботно на ходу, похоже, просьба Ольги оборачивалась простенькой прогулкой из разряда "Пришёл, увидел, доложил", а я то боялся. Выполню её поручение, а потом... Я мстительно улыбнулся, показав клыки, - берегись, Капитошкин! Берегись, потому что я тебя убью. Просто-напросто, без всяких лишних слов и доказательств и соображений - Ольга открыла мне глаза, спасибо ей за это. В моей теории ещё масса пробелов, но... Грэй откровенно чудил и в машине, и на фирме. Новая Элечка, ситуация с Директором, бледное лицо Грэя, когда Старик объявил, что он едет с нами - перечислять можно долго, суть останется сутью: к этому приложил свою старую костистую лапу этот дряхлый прыщ. Добро бы он обидел кого-нибудь другого, но Грэй мой лучший друг. Был... И теперь, Капитошкин, готовься: скоро и ты перейдёшь в прошедшее время. Ответственности я не боялся, я знал, что Шела пойдёт со мной, а с ней, с её помощью мне ни одна тюрьма не страшна, тем более, что опыт уже есть, ловили уже пару раз, ещё во времена Великой Зимы.
Задумавшись, я не заметил, как что-то упёрлось мне в грудь, заставляя остановиться и мешая мне. Мгновенно придя в себя, я увидел раскрасневшееся лицо Лидочки, очаровательной помощницы Самсонова, с которой когда-то хотел познакомиться поближе, однако потом быстренько отказался от этой затеи - барышня оказалась сродни Полине, чуть сама не затащила меня в кровать, я еле отбрыкался и позорно сбежал. Что поделать: изменять Шеле я не собирался, хотел лишь опробовать силы в преодолении преград к сердцу дамы, а выяснилось... что сдалось не только сердце. Жаль...
- Остановись же, - пропыхтела она, упираясь в меня маленькими кулачками, которые на фоне моей груди смотрелись попросту смехотворно.
- Да я уже давно стою, - сообщил я, глядя неё сверху вниз.
- Острить надумал? - фыркнула она сердито и отдышалась, утирая пот со лба. - Я тебя остановить пытаюсь, а ты прёшь как танк.
- Сила есть - ума не надо, - пожал я плечами.
- Этого у тебя не отнять, - кивнула она и отошла к своему рабочему месту, где принялась перебирать документы.
- К нему можно? - кивнул я на дверь в кабинет Самсонова.
- Ох, если б я знала, - вздохнула она и посерьёзнела: - Юрий Николаевич молчит, не отвечает на вызовы, заперся у себя и, судя по звукам, с документами работает, но... - Лидочка вдруг схватилась за голову. - О Триединый, у него же конференц-совещание скоро начнётся, а он ни слухом, ни духом! Как же быть?
- Свяжись с ним ещё раз, - предложил я.
- Ты думаешь, я мало пробовала?! - сверкнула она глазами. - Только этим и занимаюсь уже полчаса!.. Что тебе там нужно?
- У меня встреча назначена, - ляпнул я первое, что в голову пришло.
- На который час? - она развернула перед собой в воздухе страницы журнала посещений.
- Встреча неофициальная, - добавил я, глядя на неё.
- Тогда обратись лучше завтра, - посоветовала она. - Через десять минут конференц-совещание, а ещё не готово ничего! Потом, - она развернула в воздухе ещё одну панель и потыкала в неё пальцем, сверяясь по времени с отодвинутыми в сторону страницами журнала, - встреча с представителями "Ингрид Механикс" и отлёт вместе с ними на Юпитер, а потом разбор документов... Вряд ли у него будет время на тебя.
- Мне понадобится минута. Всего одна минута.
- Ты меня плохо слушал? - посмотрела она на меня. - Через десять минут... уже через восемь состоится конференц-совещание, а потом сразу же на встречу! Когда он тебе минуту выделит?
- В таком случае сейчас, - я решительно шагнул к двери, не обращая внимания на запищавшую протесты Лидочку. - Не знаю, как ты, а я ждать не могу - меня Зизольдий Гурабанович прислал за ответом письменным на его заявление, - решительно пресёк я её писк. - А будешь буянить и под ноги лезть, я тебя на тот шкаф посажу, замучаешься слезать с него в своей коротенькой юбке.
- Ладно, будь по-твоему, - кивнула она, подумав, и подошла ближе, прижимая к груди здоровенную папку, битком набитую бумагами разных форм и цветов. Никак я Самсонова не пойму! Ну что у него за любовь к этой бюрократии и бумажной волоките? Во всей Системе давно уже пользуются пси-кристаллами, настроенными на офисную работу, - они заменят и ежедневник, и все папки на свете, и послужат календарём, и даже советы могут давать, исходя из анализа заложенной в их память информации. Самсонов же... Бюрократ! - Не знаю, чем Юрий Николаевич там занят, но конференц-совещание не менее важно, чем встреча с представителями фирм, а у меня тут сценарий со всеми последними изменениями и дополнениями, - кивнула она на папку.
- Ты пробовала её открыть? - указал я на дверь, останавливаясь возле неё.
- Как? - фыркнула она язвительно. - Ногтями? Или зубами?
- Языком своим слишком длинным, - пробурчал я под нос, протянул руки и потянул за ручку - Самсонов и тут оказался любителем старины: вместо дверей с матричными, генными, голографическими или виртуальными замками, славящимися своей надёжностью, поставил обыкновенные деревянные с обыкновенными ригельными замками, который сейчас может вскрыть любой двоечник.
Ручка подалась под моим нажимом, пошла вниз, я повернулся к Лидочке, открывая рот, и в этот момент чувство опасности взревело как корабельный ревун.
Слепяще-яркий свет! Мешанина цветов! И грохот направленного точечного взрыва!
Всё это вместе обрушилось на меня, смяв, оглушив, ослепив и разбив, швырнуло прочь от двери и протащило по полу. Кашляя, фыркая и яростно ругаясь, я покатился по полу, ощущая сильную боль в обожжённых и исцарапанных осколками руках и лице, потом, шатаясь, попытался подняться на ноги, очумело озираясь - перед глазами плавали разноцветные круги, я видел всё как в тумане, свет то вспыхивал ярко-ярко, то куда-то исчезал, и тогда становилось темно как в погребе.
Я что-то простонал, растирая ладонями глаза, потом раскинул руки в стороны, удерживая равновесие, и попытался встать на нетвёрдых разъезжающихся ногах, держась чуть ли не за воздух и шатаясь и дрожа как заправский пьянчужка, картинок перед глазами было больше десяти и все колыхались и плавали, я чувствовал себя как на палубе корабля в жестокий шторм, когда качает и швыряет немилосердно; что-то красное залило мой правый глаз, я раздражённо сморгнул, потом, едва не проткнув пальцем левый глаз, попытался аккуратно стереть помеху. В ушах стоял комариный писк, в голове бухали тяжеленные молоты, загоняя раскалённые гвозди в и без того раскалывающуюся черепушку; не соображая, что я вижу - происходящее вокруг воспринималось мной в заторможенном варианте - я поднёс палец к губам и лизнул его. Солёное, с резким металлическим привкусом... Кровь! О Триединый, опять кровь! На мне скоро места живого не останется, тысячу раз была права Элана, когда предлагала сдать меня на опыты.
Чья-то тень мелькнула мимо меня, обдав резким порывом воздуха, отчаянно завизжала Лидочка, её крик проник в затуманенные взрывом и контузией закрома моего могучего интеллекта, невероятным волевым усилием я заставил себя встряхнуться и... наконец-то пришёл в себя. Первое, что я увидел, были остатки догорающей двери, болтающиеся на уцелевшей петле, разгромленный кабинет Самсонова, затянутый дымом, ворох бумаг... Мой взгляд сместился на Лидочку, она кричала, прижав ладони к щекам, глядя куда-то внутрь кабинета, я поморщился, резко шагнул вперёд, одним прыжком покрыв отделявшее меня от входа расстояние, бросил быстрый взгляд и замер на мгновение. Недалеко от меня на полу, возле своего рабочего стола лежал на спине Самсонов с неестественно вывернутыми руками в какой-то изломанной позе, его остекленевшие глаза неподвижным взглядом неотрывно смотрели в потолок - сомнений и быть не могло, он был мёртв. Ярость, вскипевшая во мне, ударила в голову и закричала на все лады о кровавой мести, я мигом вспомнил проскользнувшую тень и рванулся назад, подскакивая к Лидочке. Схватив её за плечи, я встряхнул её как следует, однако это не помогло, и вслед за этим настала очередь затрещины. От оплеухи голова девушки мотнулась влево, она тряпкой повисла в моих руках и обмякла, однако истерика прекратилась, и, не стесняясь в средствах, я прорычал ей на ухо:
