-Т ам есть хоть кто-то из наших?!
Пашкин не уточнил, кого имеет в виду под "нашими", но его поняли с полуслова. И ответили:
- Войска, какие могут, уже подтягивают. Гайцы уже в работе. Кремлевский полк портянки мотает, готовится стать в оцепление. Но если рванет, то фули от них толку ...
"Пиндец, приплыли" - это было единственным, что успел подумать майор до того, как вертолеты, обойдя по дуге очередное скопление пафосных "несоветских" высоток выскочили к самому центру Москвы.
Перед глазами Пашкина лежало самое что ни на есть "сердце родины". Зубчатые стены, сверху кажущиеся приземистыми. Река, размашистой излучиной задевающая неровный треугольник Кремля. Неестественно длинный корпус судна, просевшего почти до бортов под тяжестью неподъемного и страшного груза.
* * *
Автоматная очередь прозвучала как гром среди ясного неба. Джамаль, по выработанной годами привычке, еще не успев ни о чем подумать, упал на камни. Быстро огляделся, крутя головой. Что произошло между Шарифом и пьяным русским курд видеть не мог, потому что находился на противоположной стороне насыпи. Но если Авдар, находящийся в рубке, открыл огонь - значит на это были серьезные основания.
- Он убил Шарифа ножом и укрылся в камнях! - доложил Авдар, не ожидая вопроса.
Джамаль бессильно скрипнул зубами. Теперь не оставалось ни малейших сомнений в том, что катер появился не случайно. И поняв это, курд отчетливо вспомнил, где видел проникшего на борт человека. Именно эти упрямые пронзительные глаза смотрели на него со страниц личного дела Виктора Верещагина. Человека, который с самой Русы упорно двигался по следу Джамаля. Стало быть, догнал, герой-одиночка.
- Внимание! - коротко произнес Джамаль сжимая рацию с такой силой, что костяшки побелели. - Убейте его, не мешкая! Как уберете русского, сразу же уходите на нос и спускайте на воду лодки. Мне нужно, чтобы правый борт был свободен!
Не успел он закончить, как из рубки и с позиций на насыпи послышались короткие, в два-три патрона, очереди. Курдские воины были профессионалами и, в отличие от голливудских творцов, знали, что длинными очередями из автоматического оружия стреляют только киногерои и дураки - магазин пустеет за три-четыре секунды, при этом в цель попадает в лучшем случае первая пара пуль.
* * *
Птица Сирин мне радостно скалится.
И ФилИн, зазывает из гнезд.
А напротив тоскует, печалится,
тр-р-р-р-авит душу чудной Алконост.
Бьют сразу с нескольких точек, видать, координируются по рациям. То место, где я стоял какую-то секунду назад, засыпает гранитной крошкой. Ворошиловские стрелки, блин!
Молясь всем богам, чтобы автомат не запутался в ветровке, выдергиваю его из-под одежды. Вскидываю и даю неприцельную очередь - прицельной с одной руки и не получится. Высовываться опасно, а вот показать противнику, что у нас самих револьверы найдутся - очень даже реально. К тому же, надо попробовать засечь примерное местоположение стрелков...
Краем глаза ловлю шевеление между "ласточкиных хвостов" кремлевской стены. Вот откуда вся диспозиция как на ладони. Будь наверху парочка толковых снайперов даже с антикварными СВДшками, было бы легче, они бы не давали боевикам свободно перемещаться. Вот только похоже дрыхнут местные ФСОшники, будто медведи, а я тут...
После очередной неприцельной очереди из-за камней слышится крик, переходящий в стон. Ага. Прилетело кому-то по разнарядке лотерейное письмо счастья. И очень надеюсь, что не в мягкие ткани, а с хорошим и качественным огнестрельным переломом.
Вражий стон перекрывает частая пистолетная стрельба со стороны катера. Похоже мой цэрэушный ковбой очухался, и садит часто, словно из автомата. Как бы пальчик себе не натер...
Не дожидаясь, пока боевики сообразят, что нас всего двое, меняю позицию и кричу в сторону рубки с расчетом на речников: "В воду прыгайте, мужики!". Из-за спины, после недолгой паузы, снова грохочет. Похоже, мой Джеймс Бонд научился менять магазины.
Не давая себе засохнуть, а врагам пристреляться, присматриваю ложбину в камнях и рывком меняю позицию. Справа на меня вылетает горный орел. Видать тот самый, задетый. Держится за правое плечо, по которому расползается кровавое пятно. Борзый и смелый, но от боли медлительный. Я успеваю раньше.
Первая пуля попадает почти рядом с раной, и потемневший от крови камуфляж разом делается почти черным. Вторая врезается аккурат в череп, и выглядит это не в пример эффектнее, хотя и до отвращения грязно.
Укрывшись за конвульсирующей тушкой, перезаряжаюсь. Не забывая орать на разрыв гортани древнюю мантру:
- Вы окружены, сопротивление бесполезно!!! Всем немедленно сложить оружие и выходить по одному, иначе открываем огонь на поражение!!!
Естественно, никто сдаваться не собирается. Не тот контингент. В ответ прилетает несколько очередей. Ага, щас. Я среди камней, и чтобы меня гарантировано положить, хлопцям треба мыномёт. На крайняк - удачно брошенная граната. А вот гранат, в отличие от ядреной бомбы, на мое счастье, у них похоже и нет. Или есть, но супостаты все еще опасаются шуметь, во избежание.
В паузах между очередями слышу сдвоенный всплеск с кормы. Кажется, матросы въехали в ситуацию и, забив на гешефты своих незаконопослушных пассажиров, покидают "Титаник".
Еще одна очередь высекает искры из гранитных глыб. Так, а ведь сейчас поймут, что меня не достать и, сукой буду, станут лупить по нашему десантному средству. А той дойче пластмассиш много не надо. Утопят с двух магазинов.
Но теперь интеллигентски рефлексировать поздно.
- Беркович, уходи с катера!!!
Чтобы прикрыть пиндоса, даю длинную, патронов на десять, очередь. Похоже Жужик услышал и внял. Слышу шлепок за спиной. Бросаю короткий взгляд назад. Есть, приземлился и живой. Ошалевший немного, и рожа подрана, наверное, в катере битым стеклом кабины посекло, но это в сложившейся ситуации сугубые мелочи.
Мой шпыгун успевает вовремя - по катеру молотят уже из трех-четырех стволов. Тут не всякий МТ-ЛБ выдержит, а уж борта сугубо мирной игрушки ... Белоснежная рубка рассыпается на мелкие осколки, и борт дорогой покупки на глазах превращается в решето. Жаль денег Короленко. И красивое изящное суденышко тоже. Но почему-то больше всего жаль подаренную фуражку... Ну ничо, победим, на допросе скажу, что в подкладке коды доступа к центральному компьютеру ЦРУ, водолазы достанут.
Стрельба становится громче. Глушаки они, что ли, скрутили? Хотя, что удивительного. Обстреливая меня и катер, они высадили не по одному магазину. А потроха в ПБС-4 хорошие, но не вечные. Но шум нам на руку! Часть гадов выведена из строя, мы на судне, патроны есть...
Чтобы не расслаблять клиентов, поднимаю над головой автомат, и даю очереди в направлении звука. Сам же в это время верчу головой на триста шестьдесят градусов. Берег осматриваю, ожидая хоть какой-то подмоги. Надежда, она как говорится, помирает обычно крайней...
- Вот, вот... - Беркович бормочет что-то непонятное и дергает меня за ногу, вжимаясь в гранит при каждой близкой пуле - а их, пуль этих, скажем прямо, до хренища. Я отмахиваюсь той же ногой и рычу сквозь зубы - вот не нашел Жужик лучшего времени... Только недоделанный шпиен все настойчивее.
- Вот! - почти кричит он. - Ты забыл!
Только тут я скашиваю глаз и замечаю, что камрад протягивает мне ... а протягивает он мне тот самый военно-морской раритет, который я уже заочно похоронил на дне.
- Ты забыл ...
Я бы умилился, только слишком все быстро развивается. И слишком страшно. Поэтому ограничиваюсь тем, что забираю головной убор, кладу рядом и молча киваю, пытаясь изобразить на лице выражение благодарности. Получается плохо. Позицию мы сменить не можем, а противник свободен в маневре. И обкладывает нас все плотнее. Еще чуть-чуть, и изничтожат, как Ленин буржуазию. В нос лезет специфический запах пороха и жженого камня.
