На первый заработанный миллион чистой прибыли Короленко по его словам "Дом на Балеарах покупать не стал", а начал активно вкладываться в кадры и современные технологии. Заказал в Штатах у одной из серьезных компаний адаптацию перспективных пород к местным условиям. Через пять лет холдинг производил сорок процентов мяса Нечерноземья.
Вскоре, чтобы не зависеть от переработчиков, купил и переоборудовал самый большой в России Брянский мясокомбинат.
- Теперь три из пяти батонов колбасы, которые продают в Москве - наши. А три года назад, когда нефтяные рубли по госпрограмме пошли на развитие заброшенных земель, наш холдинг вышел за границы района и скоро развернется на всю Брянскую область.
- Эх, нам бы так, в Украине, - не выдерживаю я. - С нашими-то эталонными черноземами.
- А кто мешает? Только жулье от управления страной оторвите, а то присосались, как пиявки... Ваши нынешние - кто? "Бизнесмены" - лавочники, торгаши, посредники, - словом, вирус. Вирус своих мозгов не имеет, ничего не производит, в питательной среде активно размножается, корежа здоровый организм, а когда все сожрет вокруг себя, быстро загибается. Так что, мой вам совет - ждите кризиса да готовьте вакцину... А это все, - завершает рассказ Петрович, кивнув на дом, - как-то само собой. Начал быт улучшать, одно за другое. Да и, в сущности, такие копейки...
Похоже, что дяде Леше можно рассказать абсолютно все... Ну что же, поедим и приступим.
Ужинаем за просторным столом, на выходящей к озеру веранде.
Моя команда, умытая и причесанная, уже немного пришла в себя. По выражениям морд можно сделать вывод, что мылись все же раздельно.
Беркович сразу же ввел в ступор повара, в ответ на вопрос, что он будет заказывать, традиционно поинтересовавшись, можно ли гамбургер и картофель-фри. Очень расстроился, получив отрицательный ответ, но узнав, что в этом доме (о, счастье) имеется кофе без кофеина, успокоился, и начал хлебать аппетитнейший суп-харчо так, что за ушами трещало. Мила ведет себя не в пример сдержаннее.
В разгар дружеского обеда на площадку между верандой и озером, вдруг, словно чертик из табакерки, выскакивает приземистая двухдверная машина со стремительной угловатостью обводов, в которой безошибочно узнается "Ламборджини-Дьябло".
Лицо Петровича озаряется улыбкой.
- А вот и Ольга! Ты ее, наверное, еще совсем маленькой помнишь...
Дверца машины хитрым вывертом поднимается наверх, из нее вылезает и быстро идет в нашу сторону девица лет двадцати. Да, уж, Алексею было чем гордиться! Простая футболочка и драные джинсы от какого-нибудь Версачи, в сочетании со стройными ногами, узкими бедрами и грудью не меньше третьего размера и в Москве бы, наверное, не остались незамеченными. А уж в здешней глуши...
За столом воцаряется тишина. Мила щурится, внимательно разглядывая небрежный наряд, будто поймав гостью в прицел, а Беркович почему-то густо краснеет. Ну все, потеряла Милка кавалера...
- На каникулы приехала, - не скрывая гордости, добавляет Петрович.
- Где учится, в Штатах или в Англии?
- Еще чего не хватало! - делано обижается Короленко. - В МГУ на историческом. Диплом пишет по Чингисхану...
Ольга подходит к столу и, не обращая на нас внимания, клюет Алексея в щеку.
- Была у одноклассников, в клуб поехали. Выступал там один известный бард. Хорошо пел, я его в Москве пару раз слушала. Только народ тут... Племянник твоего главы райадминистрации просто проходу не давал. Жених...
Понятно... Столичная штучка на вынужденном отдыхе у богатенького папочки, который души в ней не чает.
- Есть будешь?
- Неа. Накормили в городе. Разве что чаю попью.
- Тогда знакомься, это Витя Верещагин. По Киеву ты его помнить должна.
Ольга поворачивается, скользит взглядом, безразлично пожимает плечами. Когда я закончил школу и уехал в Одессу, ей и было-то года три.
- А это его друзья. В городе встретились случайно. Виктор по делам мимо проезжал.
Теперь во взгляде девушки загорается интерес. Но вяленький-вяленький. Похоже, мы далеко не первые однокашники, соседи и дальние родственники, которые побывали в гостях у папы-миллионера...
- Ладно, я в душ с дороги!
- Давай, - кивает Короленко. Ольга убегает. Беркович не отрываясь смотрит на аккуратную попку, обтянутую джинсами. Мила, так же не отрываясь, на самого Берковича...
- Так, ребят, а вы не хотите по округе прогуляться? - неожиданно спрашивает Петрович моих подельников. - Или на втором этаже телевизор есть. Людмила Васильевна вам чай туда подаст.
Мила с Берковичем переглядываются. Смотрят на меня. Утвердительно киваю. Вообще, молодцы. Вон как, без команды не спешат разбегаться.
Остаемся вдвоем. Перекочевываем к чайному столику.
- Ну что, Вить, а теперь, давай рассказывай, что да как. Есть у меня очень стойкое подозрение, что твои дела очень непросты. И ты здесь совсем не зря объявился.
Молчу, все еще размышляя. Но теперь не о доверии, а о том, стоит ли переваливать мой груз, даже его часть, на плечи Короленко. Он настоящий офицер, и узнав, что происходит, никак не останется в стороне. Но я очень боюсь втягивать нового человека. Хватит с меня Милы с пиндосом. Но, с другой стороны, если кто и мог сейчас помочь, то только Петрович. Не бросаться же в атаку, размахивая ПСМом с одним магазином? Да и куда бросаться-то?
- В общем, Петрович, слушай. По возможности не перебивай. И главное, не удивляйся...
Если верить роскошным напольным часам, которые отбивали каждую четверть, то на вводный доклад, обрисовку оперативной обстановки и ответы на уточняющие вопросы ушло около часа. За все время Алексей ни разу не перебил и вставал лишь единожды - чтобы переставить коньяк со стойки бара на столик.
- Такие вот дела, - завершаю я повествование, сам по ходу дела подивившись, что, оказывается, с того злосчастного утра, когда все это началось, прошло меньше двух недель.
Петрович делает глоток и долго молчит. Что-то для себя оценивает, прикидывает. Голову даю на отсечение, что мой старинный наставник, ныне правильный олигарх, усматривает в этом деле не только государственный интерес ...
- По негабаритному грузу, который черные проволокли через полесский "зеленый коридор", я в курсе, - произносит он неожиданно. - Сам понимаешь, территория моего района, у холдинга там тоже имеется интерес. Но я значения не придал, мало ли зачем нужно было контрабандой ввозить мостовую ферму. Так что тут все сходится. Будем искать.
Короленко, прихватив телефон, отходит к окну и вполголоса кому-то ставит задачи.
- Ну вот, - говорит он, возвратившись к столу. - Если не загрузили эту дуру в какой-нибудь самолет или не распилили, то часа через два узнаем, куда они путь держат.
- Что предлагаешь дальше делать, дядь Леш?
Короленко пожимает плечами.
- То же, что делал ты, только другими силами. Обнаруживать, догонять и только потом вызывать спецслужбы.
- Считаешь, что их люди могут засесть на самом верху?
- Не исключаю. Да и не только это. С начальником УФСБ у меня, такое дело, война. Его два года назад поставили. Пригласил меня, попросил помочь с квартирами для сотрудников. Почему нет? Я на их фонд деньгу перевел. Проконтролировал расходование, конечно. Оказалось, новый внучек Дзержинского под "сотрудниками" имел в виду исключительно себя-хорошего, и справил над Десной милый семейный особнячок. На второй раз был послан, конечно, на хрен, а при попытке надавить, проинструктирован по поводу того, как на его социальную деятельность посмотрит Генеральная прокуратура. Так что он спит и видит меня в СИЗО.Через область сейчас можно разве что дезу сливать...
- Согласен! - киваю я. - Но зафиксировать мои показания надо. Так что, давай нас всех троих запишем на видео. С кассетой Сербина - это будет уже материал. А потом, если есть такая возможность, выдели машину, пару надежных ребят и, если есть, оружие. Двинем в сторону Брянска. Когда выясниться, куда фура идет, мы в пути уже будем, время зря не потеряем.
