Это ― Жизнь. Жизнь двух, любящих друг друга, красивых современных людей. Полноценная жизнь, в которой каждый из нас, доставляя партнёру удовольствие, пожалуй, ещё большее удовольствие от этого, получает сам. Как тут не вспомнить противоположные отношения, когда запустившая себя мясистая баба, уперев руки в бока грязного, не имеющего цвета и формы «платья», победно сообщает поддакивающим рыхлым разведёнкам: «а я сваму сёдня не дала! (аплодисменты), и на той няделе не дала, не заслужил, сучий потрох, козлина, бля! (бурные аплодисменты)». Да кому ты, грязь, нужна! Кто сказал, что мужик должен заслуживать близости, ты сама, вошь, заслужи! Вот такие мысли, как ложка дёгтя в бочке мёда. И это тоже «жизнь», «жизнь» двух ненавидящих друг друга дебилоидов. Что же, каждому своё!
Мы оделись в домашнюю одежду и счастливые, еле передвигая ноги, спустились в гостиную. Дети смотрели на огромный экран телевизора. Местные новости, репортаж о презентации. Успели к концу, завтра утром посмотрим или в интернете найдём.
– Дочки! Есть хотите?
– Папуль, налей, пожалуйста, белого вина. И сыр с мёдом и орехами, если есть, дай, пожалуйста, ― Машуле уже девятнадцать лет… Ни разу не видел, как она пьёт вино, я очень много чего не видел из её жизни. Я кивнул подошедшей Лоре и попросил ещё каких-нибудь холодных закусок и фруктов.
– И мне тоже, только красного! ― пискнула Анечка. Сестра грубо её осадила.
– Мала ещё, мелочь!
– Лора, приготовь какой-нибудь вкусный безалкогольный коктейль Анечке и Лене, пожалуйста! Я поддержу Машу. И чай с пирожными, чуть позже, мне Earl Grey.
– Лора, я тебе помогу! ― корректная Лена ушла на кухню, оставив меня с дочерьми. Обе прижались ко мне на диване, я обнял их. Мы просто молчали. Нам было хорошо вместе.
Утро. В офисе ― выходной день. Комплекс Елены работает без выходных, но я запретил кому-либо покидать территорию острова. Охрана на том же уровне, что вчера. Мы со Стасом добрались на катере до берега, пересев на пристани в гелендвагены, к парням Стаса. Едем в сторону склада. Через сорок минут мы на месте. Снаружи никаких движений, никто не давал повода привлечь внимание. Два наших Mercedes G 500 быстро проскочили в открывшиеся ворота. В принципе, делать здесь мне нечего, ничего нового я не услышу, смотреть в глаза крысе мне неинтересно. Если он профессионал, вряд ли будет умолять меня о пощаде, да и не наше дело решать его судьбу, мы его через пару дней отпустим, судьба его уже решена хозяевами, за провал операции, вряд ли он останется жив. Другое дело, террорист. Он будет уничтожен. Мы направились к арабу. Стас задал вопрос на родном языке исламиста. Тот злобно шипел, не забывая вставлять в несвязную речь, заученные с младенчества, суры из Корана. Я подошёл ближе, молча, посмотрел в чёрные глаза фанатика. Ненавижу. Не задав ни одного вопроса, я перечеркнул своим большим пальцем своё горло и развернулся, уходя. Мразь этого не ожидала. Я слышал английскую речь вслед. Мне было неинтересно. Если Стас что-либо услышит полезное, хорошо. Нет, значит, нет. Я подошёл к Виктору. Он поздоровался, я промолчал.
– Ты мне хочешь, что-нибудь сказать, что я ещё не знаю? ― спросил я бывшего «соратника», спокойно глядя сквозь него. Он мне был, совершенно неинтересен.
– Нет смысла, Тони. Я просто выполнял свою основную работу. Меня никто не подкупал. Я военный человек и приказы не привык обсуждать, какими бы неумными они не были. Я связан присягой. По-человечески, ты мне очень симпатичен, и мне искренне жаль, что наверху решили так всё решили. Можешь не верить, но я хочу, чтобы ты выиграл эту шахматную партию. Ферзя я не знаю, по слону, то есть офицеру, дам подсказку ― он ушёл на повышение в Москву из Пеноморска. Я имел контакт только с ним. Это мой тебе прощальный подарок, Тони. Я любил и уважал тебя. Прости…
– Прощай, Виктор. Бог простит.
Я не стал сейчас говорить Виктору, что не я буду его судить. По-человечески, мне его жаль, не смотря ни на что. Советская идеология психологически профессионально зомбировала кадровых военных, особенно, как Виктор, людей с лычками василькового цвета. Сколько загублено душ после тупой фразы, что приказы не обсуждаются. А если приказ отдаёт не Родина, в лице преданного командира, а продажная мразь? Нужно даже в погонах оставаться человеком. Поэтому мой порыв жалости и понимания Виктора ошибочен. Нет, мне его не жалко. Но не я судья. Бог уберёт с поля лишнюю пешку. А информация, которую мне «подарил» Виктор, действительно ценная. Всё-таки я не зря приехал. Мы сели со Стасом в гелендваген и направились обратно на остров. Нужно продумать план дальнейших действий.
Дома я попросил не беспокоить меня часа полтора. Мне хотелось побыть одному, послушать вчерашние, подаренные Клодом диски.
Рождество в Вильнюсе
Я поставил диск на проигрыватель, протёр его графитовой щёткой, тонарм с приятным уху щелчком иглы плавно опустился на винил. Послышался звук лёгкого похрустывания и комната наполняется волшебной музыкой. Я делаю небольшой глоток виски и закрываю глаза. Мысли возвращают меня на два с половиной месяца назад.
…Мы медленно, обнявшись, пошли в сторону заката.
Да, мы неторопливо прошлись с Еленой по зимнему, декабрьскому Павильнисскому парку. Погода была безветренная, лёгкий морозец щекотал мои щёки. Все мои мысли были о новости, которую сообщила жена, сидя в автомобиле, пять минут назад. Лена снова беременна, обещала красавицу дочку. Сыну Алексу через месяц и несколько дней исполняется год, он уже делает первые шаги, крепыш! Удочерённая мной старшая дочь Лены ― Маруся учится в Англии, как и Анечка, у них разница в возрасте четыре года. Маруся в начальной школе, Primary school, Анечка уже в Secondary school.
Впереди ― серьёзный разговор с Еленой. Я до сих пор не знаю с чего начать. В сентябре я приобрёл себе большое имение в континентальной Франции, вдолбив себе, что это мой будущий Дом, где в будущем я буду жить один. За прошедшее время многое изменилось. Во-первых, мой бизнес во Франции становится основным, много проектов уже в стадии реализации. Во-вторых, наверное, я правильно сделал, что сразу не сказал, для чего мне большой дом под Дижоном. За это время я понял, что я уже не смогу жить без Елены. После неудачных предыдущих браков, я уже не верил в настоящую любовь. Я не мог поверить, что в моей жизни появилась настоящая женщина. Но я не могу себе представить сейчас жизнь врозь с Еленой. Я действительно люблю её, она ― необыкновенный человек, и я смог ей поверить. Она любит меня. А скоро она подарит мне малышку. В-третьих, я приобрёл квартиру в центре Парижа. Дорогую, большую, шикарную. И это будет сюрприз для жены. Там мы встретим Новый год. Вместе с Марусей и Алексом. Через неделю открываются более пятисот монобрендовых магазинов LENA TONUS. Мы не поедем на какую-либо презентацию, магазины в разных странах Европы, Азии и Северной Африки, в том числе и в России, там же, в Москве, в этот день произойдет открытие представительства в Mercury Tower. Отправим туда Тоню. У нас много дел в Сингапуре, через сутки, другие, мы с Леной туда возвращаемся. Дай Бог сил и Лене, и Тоне, слишком большая на них сейчас нагрузка.
А впереди, в недалёком будущем, наша экспансия на рынке США. Где взять силы, ума не приложу. И тормозить нельзя. Очень много времени отнимают перелёты. Вот бы, как в интернете, нажал кнопку и ты в любой точке мира. Но никакой Skype не заменит личного общения. Может быть в будущем, действительно появятся реальные аватары. Сейчас только человеческие сверхусилия могут решать проблемы международного бизнеса.
– Родной, что ты думаешь о будущей встрече Нового года. В этом году мы встретим его, наконец-то вместе? У тебя больше не ожидается внебрачной дочери? ― я никак не отреагировал на сарказм Елены, она права, прошлая встреча Нового года прошла по незапланированному сценарию.
– Лена, ты снова читаешь мои мысли. Я, только что, думал на эту тему. У меня есть интересный сценарий, надеюсь, ничто не сможет его нарушить. Давай я тебе его объявлю за неделю до праздника, вернее, на Рождество. Его мы отметим дома, в Вильнюсе, хорошо?
