- Принял он Мамаева в офисе на Бульварном кольце, в своем кабинете, продолжил Тюрин. - Там у него стоят микрофоны и видеокамеры, пишутся все разговоры.
- А это еще зачем? - не понял Артист.
- Понятия не имею. Знаю, что запись ведется.
Я объяснил:
- Чтобы потом проанализировать. Он считает, что при разговоре воспринимается не больше пятнадцати процентов информации.
- Видеопленку мне достать не удалось. Посмотреть дали, а переписать не дали. Но аудио перегнали. Так что я буду давать комментарий по ходу дела. Так вот. Мамаев приехал с Николаем. Тот тащил чемодан. Средних размеров, довольно тяжелый. А теперь включай.
Я пустил воспроизведение.
II
- Господин Мамаев, с ним его человек, - прозвучал голос референта.
- Пусть войдут, - ответил высокий тенорок президента Народного банка.
Мамаев:
- Доброе утро, господин Буров.
Буров:
- Доброе утро, сударь. Почему вы с вещами? Вы пришли ко мне навеки поселиться?
Мамаев:
- Поставь и выйди. Подожди в приемной.
- Это он говорит Николаю, - прокомментировал Тюрин.
Буров:
- Нет-нет, сударь. Мелкоуголовный элемент мне в приемной не нужен. Я дорожу своей репутацией. Пусть ваш чичероне подождет в курительной.
- У него рядом с кабинетом комната, - объяснил Тюрин, остановив пленку. - Туда он и выпроводил Николая.
- Что было у него в чемодане? - полюбопытствовал Муха.
- Баксы.
- Вы сказали, что чемодан тяжелый.
- Он и был тяжелый.
- От баксов?!
- А ты знаешь, сколько весит миллион баксов? Около десяти килограммов! В стольниках. А в полтинниках вдвое больше.
- Сколько же там их было?
- Сейчас узнаешь.
Буров:
- Итак, сударь? Долго вы ко мне собирались. Но все же собрались. Что ж, это благоразумно. Остается выяснить, с чем вы пришли.
- Мамаев открыл чемодан, - пояснил Тюрин.
Буров:
- Что это такое?
Мамаев:
- Доллары.
Буров:
- Это я вижу. Но смысла не понимаю. Здесь, полагаю, миллиона три?
Мамаев:
- Ровно три.
- Теперь понятно, почему чемодан был тяжелый? - спросил Тюрин. Тридцать килограммов!
- Никогда не слышал, чтобы доллары считали на килограммы, - озадаченно заметил Муха.
- Ты много чего не слышал. Сейчас услышишь.
Буров:
- Это и все, с чем вы ко мне пришли?
Мамаев:
- Нет. Это за моральный ущерб.
Буров:
- Ну, допустим. Ваша мысль движется в правильном направлении.
Мамаев:
- Я пришлю к вам своих юристов. Составят с вашими дого- воры на остальное.
Буров:
- Что вы понимаете под остальным?
Мамаев:
- То, о чем вы говорили. Акции "Интертраста".
Буров:
- И только?
Мамаев:
- А что еще? Вы сказали, что хотите получить акции "Интертраста".
Буров:
- Я сказал вам это около трех лет назад. С тех утекло много воды. Очень много воды, сударь.
Мамаев:
- Что еще?
Буров:
- А вы подумайте.
Мамаев:
- Акции моего банка?
Буров:
- Совершенно верно. Акции "ЕвроАза". Я же говорю, что вы рассуждаете правильно. Продолжайте.
Мамаев:
- Я сказал все.
Буров:
- Нет. Вы не сказали, о каком количестве акций идет речь.
Мамаев:
- Что значит о каком? Двадцать шесть процентов. Блокирующий пакет.
Тюрин выключил диктофон и пояснил:
- Двадцать шесть процентов - это сорок два миллиона долларов.
- Как?! - ахнул Муха.
- А вот так. И это еще не все.
"Play".
Буров:
- Поразительна способность человека улавливать из разговора только то, что ему выгодно слышать. Даже такого делового человека, как вы, сударь. Да, в свое время я назвал вам цифру в двадцать шесть процентов. Но я сказал и другое. Я предупредил, что завтра будет дороже. Не намекнул. Не дал понять. Сказал совершенно четко.
Мамаев:
- Сколько?
Буров:
- Как вы думаете, сударь, почему я никогда не препятствовал вашему бизнесу, а напротив - всячески ему способствовал?
Мамаев:
- Почему?
Буров:
- Даже сейчас не догадываетесь? Потому что ни один хозяин не станет морить голодом домашнюю животину. Кабанчика не морят голодом. Его откармливают. Вот так же, сударь, я откармливал вас.
Мамаев:
- Сколько?
- Пятьдесят один процент. Контрольный пакет.
Мамаев:
- Сколько?! Но это же...
Буров:
- Вы хотите сказать, что в долларах это будет... А в самом деле, сколько это будет в долларах? Мне самому интересно. Сейчас прикинем вашу капитализацию...
- Он сел к компьютеру, - прокомментировал Тюрин.
Буров:
- "Интертраст"... Неплохо вы поднялись, сударь, очень неплохо... "ЕвроАз"... Тоже прилично... А что у нас с нефтяными акциями?
Мамаев:
- Вы хотите получить и мою долю в нефтяном проекте?
Буров:
- Я хочу получить не вашу долю. Я хочу получить свою долю... Что же мы имеем? В целом мы имеем цифру порядка ста шестидесяти миллионов. Приятная цифра. Мне нравится. А вам?
Тюрин нажал кнопку "Stop".
- Ясно? А вы говорите, что миллион - это мифология! Это для нас с вами мифология.
- Он же без штанов выйдет от этого Бурова, - предположил Боцман.
- Не без штанов. У него осталось бы сорок девять процентов. Если бы сделка состоялась.
- А она не состоялась? - спросил я.
Не ответив, Тюрин нажал "Play".
Буров:
- Получается, что моя доля - восемьдесят один миллион. Ну что? Нормально. Меня устраивает.
Мамаев:
- Это беспредел, господин Буров! Настоящий бандитский беспредел!
Буров:
- Это не беспредел. Это та цена, за которую я остановлю Калмыкова. Это цена вашей жизни, сударь.
Мамаев:
- Вы ничего не выгадаете от моей смерти! Вы не получите ни копейки!
Буров:
- Каждый человек имеет право на выбор. Следует ли из ваших слов, что вы сделали выбор? Не отвечайте. Сначала я сделаю один звонок.
- Набирает номер, - пояснил Тюрин. - Звонит оператору пейджинговой компании.
Буров:
- Примите сообщение для абонента десять восемьдесят четыре. Текст: "Приступайте"... Да, все... Да, без подписи... Итак, продолжим. Но учтите, сударь, что теперь мы разговариваем за ваш счет. За счет времени вашей жизни. У вас осталось двадцать четыре часа. Если за это время я не отменю свой приказ, Калмыков приступит.
Мамаев:
- Вы хватаете меня меня за горло! Так не делаются дела!
