Мы точно заново знакомились друг с другом, изучали, порой нерешительно и робко. Просто вместе. Рядом. Так хорошо и так правильно. Совершенно. Дура, какая же я была дура!..

… – Ты жива?

Прекрасный вопрос! Но не праздный: я так и не сумела определиться, на каком свете нахожусь. Придвинулась как можно ближе и, обняв его руками и ногами, затихла.

- Ага-ах… – такой безмерной усталости и всепоглощающего счастья не доводилось испытывать никогда прежде. Влажные от пота простыни и бегающие по коже «мурашки» казались дорогим подарком.

Не отпуская меня от себя, он переместился на более-менее сухой участок и укрыл нас обоих одеялом. Сонная апрельская ночь была довольно прохладной.

«Ночь? – рука Артемия лениво погладила мое плечо и спустилась к груди. – Сейчас полчетвертого утра».

Я удивленно дернулась, заставив его рассмеяться.

«Счастливые часов не наблюдают…»

- Не впадай больше в меланхолию, – попросила заплетающимся языком, – еще одного такого сеанса психотерапии я просто не выдержу.

Разбудило меня отнюдь не пение птиц, не кофе в постель и далеко не нежный поцелуй вкупе с шаблонным: «Доброе утро, солнышко!» В заспанный мозг вгрызалось пронзительное дребезжание и поедало его без масла и хлеба. Я попыталась спрятать голову под подушку, но ужасный звук стих так же неожиданно, как и возник.

- Извини, совсем забыл. Будильник, будь он неладен!

Меня хватило на неразборчивое «угу». Службу никто не отменял, а сегодня, к сожалению, не воскресенье. Как же хочется спать…

- Еще пять минуточек…

- Да хоть десять.

Морфеево царство звало и манило, мы были только «за»…

Во второй раз я проснулась без чьей-либо помощи. Было приятно убедиться, что минувшая ночь – не фантастический сон. Доказательство крепко спало рядом, умудрившись прихватизировать большую часть одеяла. Я умиленно вздохнула и сладко потянулась. Вот сейчас встану, заварю кофейку, соображу нам что-нибудь на завтрак, а потом соберу мысли в кучу. Дорогая Скарлетт, я по достоинству оценила твою мудрую методику…

Предметы моего гардероба обнаружились в различных, порой неожиданных местах. Юбка дохлой медузой повисла на двери, а бюстгальтер – на той самой настенной лампе.

Одеваясь, я зацепила взглядом часы. Спешат, наверное. На них уже десять минут девя… Проспали!!! Позабыв о блузке, кинулась будить Воропаева.

- Тёма, вставай. Тём, мы проспали! Ну вставай же!

- Сильно проспали? – сонно уточнил он, не открывая глаз.

- Сильно! Начало девятого.

- Наивная моя, будь добра, поставь чайник.

Понимая, что спорить бесполезно, я пошлепала исполнять просьбу, на ходу застегивая блузку. Раз повода для паники нет, не будем ее создавать.

Из дома вышли без четверти девять, наскоро хлебнув кофе и сжевав по бутерброду. Действительность в очередной раз вступила в схватку с мечтой и запинала ее солдатскими ботинками. Ни тебе неторопливых утренних разговоров, ни завтрака в постель. И как только киношные героини находят для всего этого время?

У поста старшей медсестры мы столкнулись с доктором Полянской. Не сочтя нужным заметить меня, она сразу обратилась к Воропаеву:

- Артемий Петрович, вашим неандертальцам, как и просили, задание дала. Все готовы к труду и обороне, кроме Малышева: он просит больничный.

- С какой это радости? – рассеянно спросил Артемий, расписываясь в поданных Дуняшей документах.

«Подождешь минутку? Поможешь мне сегодня с Куприяновым»

- Руку сломал, представляете?!

- Вот ведь жук! Когда только успел?

- Упал с лестницы во время обхода, – криво усмехнулась Наталья, – гипс выглядит донельзя натурально. Не знаем что делать, решили вас дождаться.

- Разберемся. Спасибо за помощь, Наталья Николаевна. Меня кто-нибудь спрашивал?

Полянская округлила глаза и покосилась на сидящую у входа в отделение женщину. Незнакомка щебетала по мобильному телефону, попутно отшивая подсевших к ней с двух сторон мальчиков постарше. Она находилась достаточно близко, чтобы я могла ее как следует рассмотреть. Замшевый плащик цвета сгущённого молока, сумочка на коленях, идеально уложенные светло-каштановые волосы, чересчур яркая помада – незнакомка напомнила Элиз из фильма «Турист». Беззастенчиво закинув ногу на ногу, она демонстрировала голубую мечту Эльки: невероятно роскошные и баснословно дорогие полусапожки от любимого дизайнера подруги. Элла буквально молилась на каждое его творение, но чтобы приобрести заветную обувку, ей придется питаться манной небесной в течение ближайших десяти лет. Это с учетом нынешней заработной платы и переезда на вокзал.

Сидящая же у входа мадам не жаловалась на недостаток средств. Я не фанат модных трендов, но сумочка и плащик тоже выглядели недешевыми. Именно так моему воображению рисовалась жена олигарха. На крайний случай, его единственная сестра или любовница.

- Очень интересовалась, – шепотом пояснила Полянская, – сказала, что дождется здесь, охрану отослала. Уж не родственница ли Льва Иннокентьевича?

Львом Иннокентьевичем величали нашего спонсора.

- Родственница, но не Льва, – загадочно уронил Воропаев и достал из кармана телефон.

Незнакомка вдруг прервала разговор, взглянула на дисплей и что-то нажала.

- Повернись вправо на девяносто градусов.

Она послушно повернулась. Мальчики постарше были забыты; мадам изящно поднялась с места и направилась к нам, покачивая бедрами. Вблизи ее сходство с Элиз стало не таким очевидным: волосы темнее, губы поменьше и выражение лица попроще.

- Маргарита Георгиевна, чем обязан?

Так это его сестра! Я прикинулась мебелью, тактичная Наталья Николаевна удалилась по своим делам. Поймав ее последнюю мысль, скрыла улыбку за зевком: Полянская надеялась выведать подробности у Дуняши. Старшая медсестра изображала кипучую деятельность, ловя каждое слово. Обеих можно понять, нечасто наше скромное отделение навещают подобные барышни.

- Мне необходима ваша консультация, – серьезно ответила Маргарита и шепнула одними губами: – по жилищным вопросам.

- Раз необходима, пройдемте.

«Вер, история Куприянова в верхнем ящике, как найдешь – иди к нему в палату. Я скоро подойду, только Марго ключи отдам».

Роскошная мадама собирается поселиться на съемной квартире? Гостиницы нынче не по карману? А спать она где будет, на коврике? А охрана?

Уловила мысленный смешок. Надеюсь, потом мне всё объяснят.

- Ну, привет, королева Наваррская. Какими судьбами?

Она театрально закатила глаза.

- Ты совершенно не меняешься! В гости приехала, брата навестить. Дорогого и единственного, между прочим!

- И в какой валюте я, по-твоему, дорогой? – Воропаев отпер дверь и посторонился, пропуская нежданную гостью.

- В долларах, конечно, мы с Котиком с другими не работаем. Еле отпустил меня, только представь! В Москве недавно одного бизнеса шлепнули, а в марте – еще двоих, так что теперь мы просто помешаны на безопасности.

Пока сестра осматривала кабинет («Тесно, душно, шкафы на психику давят! Окна, считай, нет. А это что за ужас на полу?! На твоем месте я бы возмутилась»), Артемий открыл тайник и достал оттуда связку ключей.

- Если помнишь, большой ключ от ворот, тот, что поменьше – от гаража. Охранку я снял, только не забудь…

- Знаю-знаю, «не подходи к дому, пока на брелоке не загорится красная кнопочка. В пристройку не суйся, а то я опять забыл, чего туда навертел» – передразнила она, умело копируя интонацию.

- Совершенно верно, – не обиделся Воропаев. – Уже не припомню, когда ездил туда в последний раз.

- А я контролирую, – похвасталась Маргарита, пряча ключи в сумочку. – Садовника нового наняла, так что к лету будут груши. Малина и смородина – само собой.

- И охота тебе возиться? Такую махину отгрохала, зачем-то передарила мне и, когда я вернул подарок, превратила ее в дачу. Там ведь можно полгорода поселить, одной прислуги полсотни, и всем надо платить.