Оставшееся время Даша посвятила изучению матчасти, как недавно выразился Антон. Она прочитала всю информацию про эротический массаж, которую только смогла найти в интернете. Многое ей было хорошо знакомо. В общем-то эротический массаж мало чем отличался от любого другого, разве что все приемы его были направлены на релаксацию и последующее возбуждение партнера.

«Пробуждает чувственность, сексуальное возбуждение, открывает новые эрогенные зоны…» Прочитав эти строки, Даша захотела сходить почистить зубы. Форменный идиотизм – то, чем она сейчас занимается. Изучает основы того, что делать не собирается. Мало того, она уже собрала походный саквояж и напялила на себя комплект развратного белья. А по пути в Царское село собирается зайти в интим-магазин и купить специальное масло с запахом лаванды. А к нему еще и ароматические свечи с похожим ароматом. Ну не ненормальная ли?

Из интим-магазина Даша выходила в частичном неадеквате. Вроде бы и знала, куда направляется и для чего, но плохо отдавала себе в том отчет. А через сорок минут, когда маршрутка остановилась на остановке «Царское село», Даша едва нашла в себе силы отлепиться от сидения. Ну и к особняку Антона она приближалась в полуобморочном состоянии. Кажется, если и дальше так пойдет, то сердечный приступ ей гарантирован.

Звонок, камера, все тот же голос, интересующаяся кто она и к кому…

– Массажистка, – проговорила Даша и не узнала свой голос.

Дорожка к дому показалась ей бесконечной. Или она какое-то время топталась на месте?

Дверь открыла горничная, но Даша даже не поняла, та же эта, что была в прошлый раз, или другая.

– Добрый вечер, Антон Максимович ждет вас…

– Я тут, Лиза. А ты можешь быть свободна, – раздался голос откуда-то издалека.

Даша повернула голову и как сквозь туман разглядела Антона. В ушах отчего-то шумело…

– Рад, что ты приняла правильное решение, – он приблизился к ней и всмотрелся в лицо. – Эй, да ты бледная как смерть. Ну-ка пойдем, – взял он ее за руку и куда-то повел. К тому моменту Даша накрутила себя до такой степени, что уже было все равно, кто и куда ее ведет. Хотелось только, чтобы поскорее отступила эта слабость.

Антон привел ее в какую-то комнату и усадил на мягкий диван, в который она буквально провалилась. Сам отошел, а вернулся с широким стаканом.

– Выпей, – протянул ей.

– Нет, спасибо.

– Выпей, говорю, станет легче, – силой сунул ей стакан в руку и сам поднес руку ко рту.

– Что это?

– Виски. Пей!

Даша глотнула обжигающей жидкости и зажмурилась. Крепкие напитки она не любила и не пила. А этот показался слишком крепким. Но по гортани прокатился обжигающе-приятно.

– До дна, – легонько подтолкнул под донышко бокал Антон.

И она подчинилась. Просто потому, что поверила.

Еще несколько глотков согрели внутренности. И туман, наконец-то, отступил.

Антон забрал у нее бокал и поставил на столик неподалеку. Какое-то время он стоял к ней спиной, и Даша даже примерно не знала, о чем он думает. А когда повернулся, на лице его увидела странное выражение. Он словно был расстроен чем-то сверх меры. Расстроен и разочарован. А еще он злился – это она поняла по тому, как сильно он сжал челюсти, как ходили его желваки.

– Ты боишься? – наконец, заговорил он, и голос его прозвучал хрипло. – Чего ты боишься?

Он даже не дал ей ответить на первый вопрос. Да и что бы она ответила, что, да, она боится того, на что идет? И как ей ответить на второй вопрос?

Антон приблизился и присел перед ней на корточки, заглядывая в глаза.

– Так чего де ты боишься, Даша? – тихо, даже вкрадчиво проговорил. Даша заметила, как расширились его зрачки, как увлажнились глаза. И с ней что-то тоже происходило, особенно когда горячие ладони мужчины легли на ее колени. – Того, что тебе придется делать? Или того, что это может тебе понравиться?

Руки его скользнули вверх по ее ногам, прожигая тонкую ткань форменного костюма. Даша ощутила внутреннюю дрожь. Умом она понимала, что надо бы воспротивиться и скинуть его руки. Но ей словно что-то мешало это сделать, а по телу разливалось блаженство, в то время как внутренности ее согревались виски.

– Что же ты молчишь? – Антон немного сместил руки к внутренней стороне бедра, и большие пальцы его коснулись треугольника между ног. Даже через ткань одежды Даша это настолько отчетливо почувствовала, что невольно дернулась, чтобы отодвинуться. Но он не позволил, мгновенно переместив руки на бедра.

– Ответь, – велел. – Я настолько тебе неприятен? Или ты боишься переступить ту грань, что наметила себе жирной линией?

– Нет, – тряхнула Даша головой. Алкоголь сделал свое дело: раскрепостил и придал ей смелости. – Но это неправильно. Так не должно быть.

– А как правильно, Даша? – усмехнулся он, став самим собой. А то его, нового, она боялась даже еще сильнее, того, как он действовал на нее. – Когда встречаешься с парнем, а потом он тебя бросает, или ты узнаешь, что он тебе изменяет? Или когда выскакиваешь за муж по любви, а потом понимаешь, что все это было только игрой твоего воображения? Или когда тебе нравится девушка так сильно, что аж внутри все сводит, а она тебя не только не замечает, а еще и унижает перед другими? Что из этого правильно, Даша?

Он больше не усмехался, а смотрел на нее так, словно именно от ее ответа зависело то, как он поведет себя дальше. Но она не знала, что ответить. И она не понимала, о чем именно он ее спрашивает?

– Молчишь? – он встал, отошел и снова отвернулся. А когда повернулся Даша узнала в нем снова того же самоуверенного мудака. А ведь еще минуту назад ей казалось, что он был самим собой. – Как я уже сказал, условия изменились. Теперь, когда ты мне должна крупную сумму, ты будешь приходить ко мне по моему вызову, в любое время суток. Всех клиентов ты должна отменить, навсегда. На них у тебя не будет оставаться времени. В поликлинике, если хочешь, можешь работать и дальше, днем я все равно занят. Иногда тебе придется оставаться у меня на ночь. Долг я буду высчитывать из платы за сеансы, но тебе будет оставаться достаточно, чтоб не бедствовать и не брать дополнительных клиентов. Вопросы?

Даша не могла избавиться от ощущения, что проходит сейчас заключительный этап собеседования на высокооплачиваемую работу, когда работодатель озвучивает основные ее обязанности и предлагает спрашивать, если что-то не понятно.

– Отказаться я могу? И выплатить долг как-нибудь по-другому?

– Нет. Иначе я сделаю так, что мужа твоей сестры посадят за долги банку.

Как же она сейчас его ненавидела. Всей душой, всем телом, которым она должна теперь отрабатывать долг. Даша уже жалела, что обратилась к нему, но, как он правильно сейчас сказал, обратного пути нет.

– Скотина! – процедила она.

– Да, – усмехнулся он. – И такого меня тебе придется ублажать. Встань.

– Что? – вскинула голову Даша.

– Я сказал, встань.

Ноги плохо слушались, когда поднималась с кресла. К естественной слабости примешалась, по всей видимости, еще и вялость, рожденная алкоголем. И послать его не могла. Вот не могла и все. Понимала, что если пошлет, то только оттянет неизбежное. И только неутихающая злость поддерживала в ней силы.

Как же она его ненавидит!

– Расстегни жакет.

– Мы договаривались на массаж, – сделала попытку протестовать Даша.

– Сегодня массажа не будет. Я не хочу. Расстегни жакет, – повторил он.

Господи! Что он с ней творит? И взгляд такой, словно сострадание для него пустой звук. Неужели не видит, как ей плохо?

Она надела то белье, что он велел. И в нем она была все равно что голая. Прозрачный бежевый гипюр без тиснения не скрывал ничего!

Даша коснулась собачки молнии и не смогла потянуть за ту вниз, выпустила ее из ослабевших пальцев. Наверное, взгляд ее молил о пощаде. А ненависть в душе все возрастала.

– Тебе помочь? – направился Антон к ней. – Это же так просто, Даша, – одним махом расстегнул он молнию на ее жакете. При этом он смотрел ей в глаза. И она не могла отвести взгляда от его лица.