В этот раз тишина не была давящей.

========== Конец или начало? ==========

Робин даже не знала радоваться ей или огорчаться тому факту, что про Клариссу она была права целиком и полностью. Сперва она стоически пыталась не вмешиваться, просто поддерживала Барни советом, словом. Была рядом каждый раз, когда ему это было нужно. Но Кларисса не унималась и не хотела идти на компромисс. Трепала нервы Барни, доводила дочь до слез. Элли абсолютно не понимала что происходит, почему ее постоянно отвозят к тете, которая требует, чтобы она называла ее мамой. Ведь раньше Кларисса не особо стремилась к общению с ней. Пожалуй, вчерашний день, когда Элли плакала, приехав от Клариссы — все окончательно решил для Робин.

И сегодня, садясь в такси, чтобы поехать к Барни, она все-таки чувствовала облегчение. Кларисса не стала разыгрывать представление и перед ней, а просто назвала сумму, которой хватит, чтобы она «пока что исчезла». Робин и не сомневалась, что во всем этом замешаны деньги. Впрочем, их ей не было жалко нисколько.

Она лишь откинулась на спинку сиденья в такси, думая о том, стоит ли рассказывать Барни правду. Голос Лили словно сам по себе всплыл в голове.

«Не стоит всем и всегда говорить правду»

Робин улыбнулась. Даже, когда подруги не было рядом — она давала прекрасные советы. Теперь осталось решить, что делать со второй насущной проблемой. И помочь в ее решении мог только Барни и никто иной.

***

— Робин, проходи, — улыбнулся Барни, пропуская ее в квартиру.

Она давно не видела его таким радостным. Синяки под глазами служили напоминанием о непростом времени, выпавшем ему. Да и недельная щетина слишком непривычно смотрелась на его лице. Но он улыбался, а в глазах снова блестели. Во взгляде Робин видела прежнего Барни, которого она так сильно любила.

— Представляешь, позвонила Кларисса и сказала, что все-таки решила, что Элли со мной будет лучше. Может, немного вина? — предложил он, доставая бутылку.

Робин лишь кивнула в знак согласия и удобно устроилась на диване перед журнальным столиком. С улыбкой посмотрела на лежащий на нем рисунок Элли с надписью: «Я, папа и тетя Робин». Она знала, что сегодня Элли на дне рождения у подружки. Причем, останется там с ночевкой. Поэтому она лишь наблюдала, как Барни открывает вино, разливает его по бокалам и наконец-то ставит один перед Робин. Они пили молча, но эта тишина не раздражала, а, наоборот, успокаивала.

Однако необходимость поговорить заставила Робин нарушить эту тишину:

— Мне предложили вести новую программу.

— Я рад за тебя. Ты всегда хотела получить как можно больше, — улыбнулся Барни, — и рад, что ты вернулась.

— Мне снова придется уехать. Надолго, — наконец призналась Робин, избегая смотреть на Барни.

Она даже не знала, что именно так боялась увидеть в его глазах. А, может, не знала, что именно хотела услышать в ответ.

— Для тебя это всегда было важно, — произнес Барни, мягко накрыв руку Робин своей, переплетая вместе их пальцы, — и я был готов следовать за тобой куда угодно. Наверно, я готов к этому и сейчас. Только уже не могу.

Робин ничего не ответила, только крепче сжала руку Барни и подумала, что все уже решено. Хотя чего она ожидала? Что ее будут держать и просить не уезжать? Что Барни так просто пустит ее обратно в свою жизнь? Пора уже понять, что все осталось в прошлом.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала. Оставайся с нами, — произнес Барни, делая очередной глоток вина.

Его слова звучали так правильно и по-настоящему. И Робин поняла, что ждала только их. Наверное, Барни до сих пор не разучился ее понимать. А значит все ее страхи были глупыми и выдуманными. Вместе они могут справиться со всем. В этом она больше не собиралась сомневаться.

Робин ничего не ответила — нарушать тишину абсолютно не хотелось. Но она точно знала, что останется. И знаела, что прошлое осталось в прошлом. Но разве это должно влиять на их будущее?