— Ты сомневался в моих действиях, — сказала она.

— Нет. Не в твоих.

— В следующий раз я все расскажу, Сохан, — заявила она. — Обещаю.

— Спасибо, — сказал я.

— Я зря сделала выбор без тебя.

Она уже лучше владела собой, и я убрал руки от ее тела и опустил их на землю.

— Ты думала, что я тебя остановлю, — просто сказал я.

Ана кивнула, встала и протянула мне руку. Я обхватил ее и взглянул на ее раненое бедро под порванной одеждой.

— Не важно, попытался бы ты меня остановить или нет, — сказала она. — Мы соглашались на это вместе.

Я встал, держа ее за руку, но не дал ей принять лишний вес.

— Прости, что ранил, — пробурчал я.

— Ты ранил меня не сильнее, чем я тебя.

Мы пошли к дому.

— Думаю, я ранил тебя немного сильнее, — сказал я, поддразнивая ее. — Я использую камандалу, чтобы исцелить тебя, когда мы вернемся.

— И я хотела бы искупаться и выспаться.

— И я.

Мы шли домой бок о бок в приятной тишине. У горы она замерла при виде людей, ночующих там. Казалось, тут был небольшой город. Я прислушался и уловил несколько языков, атмосфера была веселой и с общим уважением.

— Нужно спустить припасы, — сказала она, считая костры у горы.

— Я это устрою, — устало сказал я. — Обойдем? — спросил я, думая о тайном ходе.

— Нет, — она обвила мою шею и прижалась телом ко мне.

Я отреагировал инстинктивно, хоть и был в смятении. Я обвил руками ее талию. Я смотрел на ее нежные губы, густые ресницы. Она закрыла глаза. Воздух вокруг нас менялся. Золотой свет окружил наши тела, пузырясь, напоминая солнечную пену. Ее волосы задели мою руку, их подхватил ветер, что понес нас в ночное небо.

Мы парили над лагерем, ее сила обвивала нас, и я прижался щекой к ее щеке, мы держались друг за друга. Я не знал, пропала ли брешь между нами, но она точно должна была стать меньше. Мы опустились, и я взял ее за руку и повел в ее комнату. Я закрыл ее дверь с улыбкой, нашел нашего юного ученика Син-Сина и вручил ему Золотой плод.

Его глаза выпучились, когда я рассказал о силе плода. Пару раз показав, как его использовать, я оставил его в комнате, чтобы он создал еды для двух тысяч воинов. Он взялся за работу с энтузиазм, и я невольно рассмеялся, ощутив запах меда и сахара.

Я быстро помылся, не стал сушиться. Я тряхнул волосами, как тигр, и забрался под одеяло. Я проспал двенадцать часов, а, когда пошевелился, тут же понял, что что-то не так. Голова болела, была мокрой, радуга плясала тьмой перед глазами. Кто-то был в моей комнате и ударил по голове, что убил бы меня, будь я смертным.

Засохшая кровь была на моих простынях. Я сел и ощупал шишку на затылке. Я встал и чуть не упал, схватился за столбик кровати и попытался выпрямить дрожащие ноги. Я, шатаясь, поспешил к комнате Аны, открыл дверь, и ее комната оказалась в бардаке, а кровать — пустой. Запах нескольких людей ударил по моему носу. Как они пробрались?

Я позвал Син-сина и Бхавина. Они не ответили. Я в панике искал в комнате Аны. Она сняла амулет? Ее могли поймать, ударив по голове, как меня, если она сняла амулет. Она делала так порой, пока купалась, хотя я все время напоминал ей оставлять его при себе.

Я порылся в ее шкатулке, но не осталось ничего ценного. Пропало ее оружие, как и бесценные дары, что ей давали годами. Я обрадовался, увидев золотой хвост за шторой.

— Фаниндра, — сказал я. — Ты поможешь найти ее?

Золотая кобра моргнула, вытянулась, пока не стала полного размера. Она скользнула по кровати Анамики, пробуя язычком воздух, быстро сползла по столбику на пол. Я последовал за ней в купальню Аны, и Фаниндра сунула голову под полотенце на каменном краю.

Я поднял его, и амулет со стуком упал на пол. Я поблагодарил Фаниндру, надел амулет на шею и опустил руку. Фаниндра обвила ее и застыла золотом, а я побежал из комнат, следуя за запахом мужчин. Их запахи привели к моему скрытому проходу, и я ругал себя за то, что ушел резко днем, оставив дверь открытой. Я не бежал по лестнице, а прыгнул, и ветер смягчил мое падение. Я опустился на землю.

Я закрыл за собой дверь и запечатал ее амулетом, а потом побежал за теми, кто забрал Ану. Изумрудные глаза Фаниндры озаряли путь для меня, хотя я видел в ночи как тигр. Я заметил, как она озаряла живых существ.

— Помоги найти их, — шепнул я. — Помоги найти Ану.

Без амулета они могли подавить Ану, держать ее без сознания. Они не смогут управиться луком или гадой, но могли забрать с собой. Если там много людей, они могли легко разделить вес оружия, а мой нос говорил, что их много.

Их становилось больше. Запахов было все больше, пока я бежал. Моя кровь холодела от мысли, что они могли сделать с ней. Ана была воином, но без своих сил она не справится с таким количеством. Чтобы не думать об этом, я пытался понять, кто мог это сделать. У нас было много врагов, даже если брать только это время.

Силы богини были заманчивыми. У нас было много стражи, но, видимо, этого не хватило. Я плохо исполнил долг. Расслабился. Я должен был проснуться раньше, чем мужчина зашел бы ко мне в комнату, и тогда он не успел бы ударить меня по голове.

Мы устали, но это не было оправданием. Рен таскал бы меня за хвост за такое. Я бежал, пока не стемнело снова, и я попал в лес. С ночным зрением, обостренным слухом и обонянием я бежал, а мужчины замедлились.

Я добрался до их лагеря. Какое-то мясо трещало над огнем, я сглотнул. Я давно не ел. Я опустил Фаниндру на землю и сказал:

— Ты можешь найти Ану? — змея подняла голову, расправила капюшон и повернулась направо, покачнулась и повернулась налево. Она свернула капюшон и опустилась, поползла в траве.

Я старался не отставать, она двигалась по краю лагеря, но подобралась близко к стражу, тот закричал и отпрянул. Я присел, а он ударил ятаганом по земле. Я раскрыл рот, но молчал, а мужчина отскочил, и другой подошел к нему.

— Что такое? — спросил тот.

— Змея. Я такую еще не видел. Альбинос. Вряд ли я попал. Я не могу ее найти.

Я хотел двигаться, надеясь, что Фаниндра не поранилась, но тут что-то задело мою ногу. Фаниндра без хвоста. Я провел по ней пальцем. Она при этом задрожала, ее пасть открылась, и на моих глазах у нее вырос новый хвост.

Она повернула голову, словно посмотрела на новый хвост, и снова поползла среди деревьев, в этот раз обходя стражей. Мы обошли лагерь по кругу, и Фаниндра замерла и посмотрела вперед. Я отодвинул папоротник и увидел Ану, привязанную к дереву.

Я подхватил Фаниндру, дождался, пока страж задремлет, и приблизился. Большой синяк был на ее челюсти, голова была опущена. Ее руки были привязаны к дереву за ней, ноги — тоже. Она была в ночной рубашке, задранной до середины бедра, воротник был разорван так, что виднелась часть груди. Я не знал, случилось это при борьбе, или они напали на нее тут.

Лиловые синяки размера пальцев были на ее длинных ногах и руках, и я яростно стиснул зубы. Я убил бы их за то, что они трогали ее. Мужчины у костра говорили на своем языке, хвалили свой ум и радовались трофею. Один перечислял, что сделает с Аной, другой открыто хвастался. Они спорили, кто возьмется за нее первым, и поздравляли человека с магией, что отогнал тигров.

Я застыл и слушал. Все стало ясно. Они нашли себе потомка байга. Среди них был знахарь. Я обрадовался, что не подвел ее. Вмешалась магия. Та, что вывела из строя Рена. Они дальше обсуждали богиню, а я удерживал себя, чтобы не убить их на месте.

Я планировал убить их. Да. Но я хотел, чтобы сначала она спаслась. Я склонился к ней, поправил платье и похлопал по ее щеке.

— Ана? — прошептал я. — Ана, милая, тебе нужно проснуться.

Она застонала и заскулила. Ее голова покачнулась.

— Ана, — я потряс ее плечо. — Нам нужно убрать тебя отсюда.

Она облизнула треснувшие губы в крови и отдернула голову.

— Нет, — тихо сказала она. — Нет! — я закрыл ее рот, чтобы она не разбудила стража, но она приняла меня за врага. Она вдохнула, и я знал, что она хочет кричать.