Пока они были в отъезде, к ним приезжала Ксения, чтобы сообщить о том, что отец Антона завет сына к себе в Лондон, и, конечно, он не против и переезда Ксении. В итоге они, недолго думая, согласились на переезд. Отправиться решили сегодня же, и Ксюша забежала домой, чтобы попрощаться с матерью. Надежда Алексеевна была весьма удивлена и еще больше огорчена данными известиями, поэтому Виктор решил перенести праздничный ужин, который он собирался устроить в честь переезда Николая. К тому же его настроение тоже весьма ухудшилось, ведь то, что его сестра водилась с этим Антоном, и раньше вызывало в нем недовольство, а теперь же, когда она с ним уедет неизвестно куда, аж в другую страну, да еще и не попрощавшись с ним, некогда любимым братом, вводило его в шок. Затем шок прошел, и затаилась в сердце обида.

На следующий день Виктор с Кристиной отправились подавать документы в ЗАГС. Молодой человек спешил, боясь, что что-то может пойти не так, что-то может опять испортиться, он хотел как можно скорее закрепить свое счастье, хоть и думал, что штамп в паспорте – не что иное, как формальность. Однако, этот штамп, как он заверял себя, все же способен помочь его внутреннему состоянию, которое хоть и начинало успокаиваться и приходить в гармонию, все-таки нуждалось в неком закреплении, жирной точке; оно требовало гарантий, и эти гарантии именно он должен был дать Кристине. Невеста так не спешила, но и не стала возражать. Вместе с ними во дворец бракосочетания отправились и Геннадий с Надеждой. Вторые уж точно никуда ни спешили, но идея провести две свадьбы им показалась неплохой, даже не смотря на отъезд Ксении. К тому же никто из них не хотел пышной, шумной свадьбы, привлекающей много совсем не нужного внимания, поэтому сошлись все на скромном тихом вечере в узком кругу семьи. Увы, Ксения по телефону сообщила матери, что не сможет присутствовать на бракосочетании, но из-за нее одной переносить торжества не стали, хоть Надежда Алексеевна и была изначально так настроена. Со своим братом Ксения даже не захотела говорить, видимо, держа обиду за недавний скандал. Этим поступком она задела братские чувства, затем обида переросла в оскорбление. Однако в защиту девушки нужно сказать, что она через мать все-таки попросила передать свои поздравления.

Ближе к вечеру, когда Виктор находился в комнате у Кристины, в дверь постучал Геннадий Юрьевич и попросил Виктора отойти с ним. Выйдя из комнаты в коридор, Геннадий Юрьевич сообщил, что к юноше пришел некий гость, который попросил с ним личной встречи.

Выйдя на улицу, Виктор обнаружил незнакомого мужчину, который мирно гладил его грозного пса. На вид мужчине было около сорока лет, одет он был в скромные одежды, темно-карие глаза смотрели тяжело и одновременно с грустью, седина на висках выдавала нелегкий жизненный путь, но он все-таки ровно, если не сказать торжественно, держал свою осанку. Подойдя ближе, Виктор приказал псу «место», но тот лишь недовольно фыркнул и отошел буквально на шаг.

– А мы с ним уже подружились, – улыбаясь, сказал незнакомец. Виктор оставил это без внимания и сразу перешел к делу.

– Здравствуйте. Кто Вы, и что Вам от меня нужно?

– Меня зовут майор Андрей Странков. Я пришел поговорить с Вами, – почувствовав настороженность Виктора, майор быстро добавил. – Но я не с официальным визитом.

– Так что же Вам от меня нужно, если Вы не с официальным визитом.

– Я хочу предложить Вам свою помощь.

– Что? Какую еще помощь? В чем? – недоумевал Кротов. – О чем Вы вообще говорите?

– Вам просто необходима моя помощь, так как я знаю, с кем Вы не в ладах. Поверьте мне, в одиночку Вы не справитесь, а я же могу дать слово офицера, что не обману Вас.

– Что бы Вы знали, моего отца тоже убил офицер.

– Я знаю, что убийца Вашего отца носил офицерскую форму, но офицером от этого он не стал. Поверьте, я лично был знаком с капитаном Козловым. Он был моим врагом.

– Я не думаю, что мне нужна Ваша помощь. А теперь я попрошу Вас уйти, – Виктор уже развернулся и собрался уходить, но Андрей Странков не думал заканчивать разговор.

– Я знаю, что Ваш отец никого не убивал.

После этого, Виктор на мгновение замер, затем медленно развернулся к собеседнику и спросил.

– Если Вы считаете, что это я убил Егора, то почему Вы меня не арестовываете?

– Я не сказал, что это Вы убили. А еще я Вас не арестовываю, потому что я тот офицер, который не просто носит свою форму, и я скорее умру, чем изменю себе. Я хочу Вам сказать то, чего никто не знает. Я был тогда, когда умирал Анатолий Козлов. Я видел в его глазах смерть, но я не стал ему помогать, потому что я ненавидел его так же, как и Вы.

Подумав недолго, Виктор решил все-таки выслушать подозрительного мужчину и пригласил его в дом, где они и уединились в его комнате. Конечно, Виктор ему не доверял, но офицер явно многое знал и этим он заинтересовал Кротова. Нужно отметить, что только заинтересовал и ни чуть не напугал, ведь Виктор решил, что, если бы этот Странков желал ему зла, зная, что это именно Виктор убил Егора и других из окружения Двардова, то непременно взял бы его под стражу. Поэтому Виктор принял решение выслушать, что ему мужчина сможет рассказать. И Странков начал рассказывать. Он рассказывал, что он со своим сыном начал расследование после убийства Романа Александровича. Затем он поведал, как они увидели нестыковки в деле отца Виктора, а после нашли на «черном» рынке табельный пистолет, который принадлежал Козлову. Так как Странков давно пытался разоблачить Козлова, и он вел на него неофициальное дело, ему было нетрудно догадаться, что это именно то оружие, которым когда-то владел тогда еще майор Козлов; а так как Роман Кротов никогда не был замечен ни рядом с наркодилером Аркадием, ни с майором Козловым (которые между собой связи имели), офицер сделал вывод, что пистолет достался Аркадию либо его пасынку Филиппу, который либо передал оружие Виктору, либо сам совершил убийство. Но так как мотива у Филиппа не было, Андрей все же склонялся к первому варианту. Затем он рассказал о своих догадках на счет того, что Роман Александрович решил взять на себя вину за своего сына и после расплатился за это жизнью.

– Не понимаю, зачем Вы делитесь со мной своими догадками? – внимательно выслушав, спросил Виктор.

– Я ведь говорил, что хочу помочь. Более того, я хочу Вас защитить от того, кто приказал убить Вашего отца и, я уверен, Ваших братьев.

Виктор был в смятении, ведь он понимал, о ком идет речь, а так же от того, что Странков стал первым, кто ему сказал, что смерть Димы и Юры не была несчастным случаем.

– Допустим, я Вам поверю. Но зачем Вам это? Почему?

– Чтобы все объяснить, мне потребуется намного больше времени.

– Тогда начните сейчас же, – посоветовал Виктор.

– Дело в том, что у меня личные счеты с Борисом Двардовым… а также с его головорезом Михаилом. Но я предупредил, что это длинная история.

После они направились в дом, где Андрей начал свой рассказ. Они не догадывались, что в момент их знакомства за ними наблюдали.

Глава IV

                   На войне.

Афганистан. Шел 1987 год. До окончания войны оставалось немногим больше полутора года, но простым бравым солдатам это было не ведомо. Среди таковых были три брата: старший Михаил, средний Петр и младший Андрей. Самому старшему было всего двадцать четыре, Петру – двадцать три, а Андрею и вовсе – двадцать один. Михаил уже давно окончил службу, Петр полтора года как сошел с корабля северного флота, где он три года отдавал долг Родине, а вот Андрей же только-только вернулся со службы в элитных десантных войсках.

На самом деле, старшие братья и раньше стремились записаться в добровольцы, но они дали обещание младшему дождаться его и отправиться вместе. Они были недовольны, что даже после того, как Андрей обрел совершеннолетие, они все никак не могли отправиться на войну. Но все же спустя три года бюрократии, всевозможных отговоров и споров с матерью, которая так и не дала добро на «семейный Крестовый поход», и прохождения службы в учебке молодые и отважные воины Советов все же собрали необходимые документы и получили право отправиться в самую горячую точку 80-ых. К слову сказать, согласие матери они так не получили и отправились в тайне ночью, пока мама их мирно спала. Причина их решительности лежала не в патриотизме, который, кстати, тоже имел место быть; основная причина того, что они оставили родной Ленинградский дом, заключалась в мести. Все дело в том, что их отец был профессиональным военным. Такой классический образ советского офицера: человек чести, дисциплины и искренней любви к отечеству. Конечно же, все эти качества перешли и его детям, которые его безгранично любили. Была у него еще одна отличительная черта русского офицера: будучи в звании подполковника, он никогда не отсиживался в штабе и всегда принимал участие в реальных боевых действиях. Конечно, кто-то его осудит, мол, офицер, грамотно командуя и отдавая правильные приказы, принесет больше толка отчизне, нежели будет просто махать шашкой и в итоге падет смертью храбрых. Да, есть здесь доля правды, но порой боевой дух, закрепленный зримой верой в командование, творит поистине чудеса. Ведь слова кудесников об идее и реальный пример – совсем разные вещи. Но да ладно, дело не в этом, суть же в том, что сыновья, узнав о том, что отец пал смертью храбрых, дали клятву отомстить. И вот они здесь, в стране, что за всю свою историю так никому и никогда не покорилась… Ну, афганцы, собственно, никого и не побеждали, но, будучи постоянно битыми, продолжали оказывать какое-никакое сопротивление. Да и сопротивление их в большинстве своем было не более чем разбойничьи набеги. Ну да пусть, трех советских ребят это не волновало так же, как не волновали их политические реалии. Им нужна была кровь тех, кто пролил кровь их отца. А об остальном пусть думают другие.