Она прислоняется к столу позади нее.

— Когда я проходила эту программу, вторая неделя была самой сложной для меня. Чтобы смотреть в глаза другим, рассказать, что вас тревожит, что съедает изнутри. Это трудно. Вы должны быть сильными, встретиться со своими демонами. Только это поможет вам с проблемой.

Осмотрев комнату, она встает, подняв палец вверх.

— Не бойтесь задавать вопросы, но уважайте личное пространство. Как только ваша группа закончит, напишите письма. Вы можете ходить по комнате. Пожалуйста, необязательно всегда сидеть на своих местах, — скрестив руки перед собой, она оглядывает группу. — Как всегда, если у вас возникнут вопросы, я буду рядом. Будьте добры, будьте мужественны и продолжайте двигаться вперед. Продолжайте доказывать свое существование день ото дня. Докажите это.

Черт, как доказать свое существование? Я даже не понимаю, что это такое. Я вспоминаю время между встречами и понимаю, что я действительно горевала. Длительные ночи на диване, мое лицо, зарытое в подушку или в одну из старых футболок Эрика. И прослушивая на повторе его сообщения в приложении Voxer.

Другими словами, я продолжала делать то же самое, что и каждую ночь.

Звук движения стульев вырывает меня из воспоминаний. Взглянув на мою группу, я вижу, что Дейзи подвигает свой стул ближе к Картеру. Джейс, выглядя еще более мрачным и склонив голову, двигается, подпрыгивая на нем. Кажется, у него нет настроения делиться своими переживаниями. Несмотря на его замкнутость, я не могу не заметить сильную челюсть, виднеющуюся из-под бейсболки, или выделяющиеся мышцы под рубашкой с длинным рукавом. Или его длинные ноги. Нужно жить у черта на рогах, чтобы не знать, кто он. Итак, почему он здесь?

Надеюсь, я скоро это узнаю.

— Кто хочет начать? — спрашивает Дейзи, наш молчаливый руководитель группы.

Она выглядит раздражающе оживленной в ее стеганом жилете, постоянно поглаживая руки. Должно быть, у нее нервный тик. На прошлой встрече она постоянно дергала ремни на своем комбинезоне.

— Почему бы не начать тебе, Снежинка? — предлагает Картер, не глядя на нее.

— Снежинка? — Дейзи оглядывается, не понимая, что он говорит о ней. — Про кого ты говоришь?

Он приподнимает бровь, встречаясь с ней взглядом.

— Про тебя.

— Ох, — она указывает на себя, выглядя смущенной, идет вперед. Похоже, она нервничает. — Нужно ли нам стоять, когда будем говорить?

— Я, бл*дь, не собираюсь стоять, — говорит Картер, щелкая жвачкой.

Как долго этот кусок резинки был у него во рту? К настоящему моменту он должен был превратиться в цемент.

— Ладно, стоять необязательно, — Дейзи сглатывает. — Ты точно хочешь, чтобы я пошла первая?

Он кивает, Джейс не двигается, и я плохо себя чувствую, когда говорю:

— Нет, я могу начать.

— Правда?

В ее глазах я вижу надежду и облегчение. Может, ей проще, чем всем нам. Но заметно, как она нервничает и как волнуется с каждым произнесенным словом. Поэтому я дам ей передышку.

— Да. Так мы просто говорим наше имя, наше предложение, и на этом все?

— Верно, — слышу голос Марлен позади. Мне хочется, чтобы она ходила по залу и не слушала о моих переживаниях. — Не забудьте сделать глубокий вдох, встретить своих демонов, и одним толчком выпустить их, чтобы создать счастье и дарить его окружающим. Прежде чем мы уйдем, и когда все будут писать свои письма, мы перейдем к следующему шагу в программе.

— Ладно, — мой голос становится выше, пытаясь быть более милой по отношению к ней. Это не может быть для нее добровольной работой, вынуждая людей говорить о том, что их беспокоит.

— Продолжай.

К моему счастью, когда я прочищаю горло, Марлен подходит к следующей группе.

— Привет. Вы знаете, меня зовут Холлин…

— Привет, Холлин, — говорит Картер с недовольным лицом, действуя как полный мудак. Мне нужно все самообладание, чтобы не прибить его. Вместо этого я наклоняю голову и показываю ему самую лучшую «пошел ты» улыбку.

Глубоко вздохнув, я продолжаю:

— Как я сказала, меня зовут Холлин, и я двадцатидвухлетняя вдова.

Я чувствую горечь от этих слов. Как будто в меня вонзают маленькие иголочки, вызывая онемение.

Вдова.

Это то, кем я являюсь.

— Господи, мне так жаль, — говорит Дейзи, дотягиваясь до моей руки, но потом сразу же тянется назад.

— Мне тоже, — я слышу глубокий голос Джейса, когда он слегка приподнимает голову, чтобы посмотреть в глаза.

Взглянув на Картера, и, ожидая встретить его надменный взгляд, но он выглядит извиняющимся.

— Теперь я чувствую себя плохо, говоря о своем. Это ничто по сравнению с твоим, — отвечает Дейзи.

Подвинувшись на стуле, Джейс говорит:

— Не надо, Дейзи. Ты не можешь обесценивать свои переживания, сравнивая с другими. Мы общаемся. Это не соревнование. Мы все проходим через эту программу, независимо от масштаба проблемы.

Это больше, чем я когда-либо слышала от Джейса. И, черт, это проникает мне прямо в сердце.

— Ладно, — учитывая ее слова, Дейзи сидит на краю стула, готовясь к тому, чтобы говорить. — Я Дейзи, и я все время была укрыта от жизни. Это вызывает во мне пугающую тревожность. У меня нет друзей и маленький жизненный опыт.

Вот блин. Я хочу наклониться к ней и обнять.

Сглотнув, она смотрит на меня и говорит:

— И теперь я живу со своей сводной сестрой Амандой, которая является твоей лучшей подругой.

Это для меня новость. Интересно, почему Аманда ничего мне не сказала. Теперь я еще больше хочу обнять ее.

— У тебя нет друзей? — Дейзи краснеет и качает головой. — Ну, по крайней мере, у тебя теперь есть я.

В отличие от нее, я подвигаюсь и утешаю ее. Я вижу ее яркую улыбку на смущенном лице.

— Что значит «укрыта»? — спрашивает Картер, выглядя более заинтересованным. — И ты можешь не отвечать, если не хочешь.

— Я не против. Это же для того, чтобы отпустить, да?

Скрестив руки на коленях, она отвечает Картеру:

— У моих родителей не было возможности меня воспитать, поэтому я жила с бабушкой. Она занималась моим образованием, обучила меня всему, что я знаю, и сделала меня той, кем я являюсь на данный момент. Очень замкнутой, наивной девушкой, не знающей, как существовать в реальном обществе. Я надеюсь оставить свое прошлое позади и научиться быть свободной, жить.

Картер с благодарностью кивает головой:

— Я чувствую себя так же, Снежинка.

— Да? Ну, тогда поделись с нами, Картер, — говорю я.

Я хочу, чтобы он действительно попытался серьезно относиться к этой программе. Зная, что он пережил с его дядей, это может быть хорошим решением для него.

— Без проблем, — все еще сгорбившись, он пытается выглядеть непринужденно, но я могу заметить подавленность в его голосе. — Я Картер, и жизнь лишила меня всего.

Он замолкает, без намека на продолжение.

Я спрашиваю:

— Хочешь поговорить об этом?

Я слышу щелчок от лопнувшего пузыря жевательной резинки. Он качает головой:

— Не-а, я в порядке.

Дейзи, которая надеялась найти связь с кем-то в группе, сразу же вычеркивает его из этого списка.

Несмотря на его черствое сердце, он замечает, как плечи Дейзи опускаются, потому что прежде чем Джейс начинает говорить о причине своего нахождения здесь, Картер добавляет:

— Я потерял единственное, что изменило бы мою жизнь и поставило бы меня на правильный путь. И это же освободило бы меня. Я знаю, как ты себя чувствуешь, Снежинка. Желая этой свободы, — более спокойно, глядя на свои руки, он добавляет: — Я знаком с этим.

Получив от меня сигнал, Дейзи подходит и неловко похлопывает Картера по плечу, слегка поглаживая его:

— Ты получишь свободу. Просто оставайся с нами.

С каждым движением ее жилет приподнимается. Какая милая девушка. Мне нужно поговорить с Амандой о том, чтобы помочь ее сестре обновить свой гардероб.

Мне также придется поговорить с ней о том, что у нее есть сводная сестра.

Наше внимание переключается на Джейса, когда он прочищает горло и поднимает голову. Яркость его глаз…