— Тебе нужен учитель, — говорит он, нависая над нею и чувствуя, как дрожит ее рука, а вместе с ней вибрирует и синий поток энергии. — Тебе нужен я. Я помогу тебе познать Силу.

Они так близко друг к другу, что Кайло Рэн может сосчитать веснушки на ее носу и увидеть крохотные пятнышки на радужках.

Наверное, сама планета не в состоянии выдержать их двоих сейчас, она трясется и дрожит, как будто ее разрывает на части, кругом с треском валятся деревья и осыпается земля, обнажая глубокие трещины, а Рэй смотрит на него так, будто видит впервые.

Почему она не понимает, что вместе они достигнут большего?

Она оставляет на его лице глубокую рану-ожог, но вместо того, чтобы убить его, это оказывает обратный эффект.

Теперь они связаны и физически, и духовно, и когда Рэй бежит по лесу, поддерживая раненого предателя, Кайло чувствует ее. Он наконец может слышать ее эмоции — чистые и сильные.

От боли, смешанной с бешенством, он теряет сознание, но когда приходит в себя в госпитале на Старкиллере, с замотанной головой, запах песочной девушки такой сильный, будто она рядом.

— Ты провалил задание, — с ненавистью смотрит на него Хакс. Еще бы, генерал потерял слишком много — половину армии, корабли, возможность свести личные счеты с повстанцами, в конце концов, и теперь готов придушить прямо тут, если бы не Сноук.

— Да, — разлепляет пересохшие губы Кайло. Он может только шептать, потому что сорвал себе горло, когда кричал вслед Рэй.

Нет. Это говорит в нем Бен Соло. Все только начинается.

Хвала Тьме, никто не услышит это.

Комментарий к Sprouts

Ох канон, порезанный и перенизанный заново в таком порядке, что от него мало что остается.

Но зато здесь заканчиваются события седьмой части, и можно спокойно отталкиваться от своего.

И да, прямого калькирования мифа Аида и Персефоны тут нет. А много отсылок и намеков)

========== Flowers ==========

Цветы

Медитация. Вот чем заняты ее дни, каждый из них как две капли воды похож на предыдущий.

Рэй встречает восход двух солнц на вершине горы, приняв молитвенную позу лотоса, как требует учитель Люк, и смотрит на небо, пока глаза не начинают слезиться. Слепящие лучи пронизывают облака и оседают на ее одежде, волосах, коже потоком теплоты.

Это особенное состояние, когда Рэй понимает, что она вся сейчас состоит из света. В свете растворяются ее мысли, и остается только благословенная пустота.

Тогда она поднимается на ноги и делает шаг в пустоту.

— Отпусти, — требует учитель. — Разожми пальцы.

Рэй висит на дереве, держась за ветку одной рукой, она смотрит вниз на Скайуокера и прикидывает — не меньше четырех метров, и падать будет очень больно.

— Но я же разобьюсь! — она хочет успокоиться, но страх подступает к самому горлу и не дает дышать. Пальцы такие скользкие, и их уже сводит от усталости, правда, если Рэй отпустит, то разобьется. Она призывает Силу, которая должна помочь ей, но внутри нее слишком много страха. Страх забивает все.

— Рэй! — учителю не надо кричать, его голос она услышит, даже если будет находиться за сотни миль отсюда, — успокойся. Ты должна контролировать Ее.

Как можно контролировать страх? Как можно отрицать боль и неминуемую гибель?

Рэй закрывает глаза и коротко дышит, кусает губы и пытается избавиться от страшного видения — ее свернутая шея и застывший взгляд в небо, когда в ее разум врывается чужой шепот.

Он другой, хрипловатый и низкий, это не голос учителя с его обычными ворчливыми нотками, и кажется таким знакомым.

Отпусти, Рэй, — он шепчет ей на ухо, и она чувствует, как дыбом поднимаются волоски на шее. — Позволь себе выбрать.

Это голос Кайло Рэна.

Рэй вздрагивает, и когда ее замлевшую руку наконец простреливает от боли, она отпускает ветку. Страх затапливает разум и на короткий миг превращается в немой крик. Она падает вниз, слишком плавно и медленно для обычного человеческого тела в условиях нормальной гравитации.

Тело с силой шмякается о землю, но Рэй цела. Она жива, хоть и поцарапалась, а из ссадины на колене идет кровь. Ветка над головой кажется такой далекой, и совершенно не верится, что несколько секунд назад она была так высоко, а теперь тут. И жива.

Видишь? — голос Кайло Рэна смеется над ней, — все дело в выборе. А я дал бы его.

Она трет лицо и уши, стараясь избавиться даже от отголосков этого голоса, потому что не хочет слышать, не хочет даже думать, почему он здесь и сейчас, и только после этого поднимает взгляд на учителя.

Люк смотрит на нее с укоризненным взглядом.

— Ты не должна была поддаваться эмоциям, Рэй. Я страховал тебя, но ты все равно испугалась. Придется начать все сначала.

Она поднимается на ноги, растерянная и потерявшаяся, а издевательский смех Кайло Рэна отдается внутри головы, не замолкая.

И она не знает, как это прекратить.

Теперь он приходит к ней постоянно. Когда Рэй бежит по ступеням, стараясь концентрироваться на шаткой и неровной дороге под ногами, когда Рэй ест, медитирует, глядя на солнце, или собирается спать.

Он высмеивает ее мысли и действия, приказы учителя, и Рэй не знает, может, она сама выдумала себе его голос и он так нужен ей после той битвы на Старкиллере, чтобы получить прощение.

От этой дряни немудрено загнуться, — комментирует он ее завтрак, состоящий из жидкой порции каши, размазанной по тарелке. А Рэй заставляет себя проглотить хотя бы ложку этой самой дряни, которая теперь не лезет в горло.

Решила смыть с себя кожу, грязная мусорщица? — поддевает он Рэй, когда та снимает с себя верхнюю одежду, всю грязную и запыленную после длинных пробегов, чтобы помыться в озере. Она нервно оглядывается и прижимает майку к груди, проклиная себя за то, что думает о нем в такой момент. В этот раз она плавает прямо в одежде, которая тянет ее на дно, но Рэй все равно.

Она лезет вверх по скале, цепляясь за выступы и подтягивая измученное тело, и совсем не удивляется его внезапным репликам.

Ты могла бы использовать боль, чтобы подняться, — хмыкает он где-то внутри головы, и впервые Рэй выходит из себя.

— Заткнись! — кричит она в воздух, — просто исчезни уже наконец и оставь меня в покое!

Камень под ее стиснутыми пальцами сейчас раскрошится в пыль, но ей становится легче. Ярость придает силы, и Рэй ползет наверх, она закидывает ногу на выступ и перетаскивает себя снова и снова, под аккомпанемент благословенной тишины.

Когда она переваливается через край и падает на ровную землю, то лежит без сил еще полчаса, слушая громкое трепыхание сердца, и тогда он снова возвращается.

Ведь так легче?

Рэй ни за что не признается, но если он и взаправду умеет читать мысли, то и так поймет, что ее ответ да.

Беги направо! — советует он ей, когда Рэй соревнуется со своей тенью в беге на скорость.

Осторожнее, там яма.

Прыгай! Уворачивайся!

Он становится частью ее поневоле. Помощником. Вторым наставником. Но его голос — это то, о чем она никогда не захочет рассказывать учителю Люку.

Спокойствия в ней явно не хватает, поэтому Рэй неловко дергается и охает, соскальзывая с мокрого камня, машет руками, пытаясь словить воздух, но баланс нарушен, и со сдавленным криком она падает в воду. Левую ногу жжет огнем, и когда она добирается до берега, то только морщится. Она умудрилась порезать ступню об острый скол, и теперь на нее невозможно ступить.

Тебе нужно обезболить и зашить ее.

— Заткнись, — отмахивается она от бесплотного советчика и шевелит пальцами. Нет, так еще больнее. — Заживет само.