Но вот разговор стал медленно затихать. Бамблби увел девушку за отдельный столик, а Джаз решил посидеть один. Он грустно потягивал холодный энергон из своего бокала, но вдруг что-то заставило его посмотреть в сторону:
На мягком диване сидела компания молодых Автоботов: три парня и две девушки, одна из которых веселилась, а вот вторая грустила, молча глядя в окна на прохожих. Своим загадочным видом она заинтересовала парня, поэтому тот встал и подошел к ней:
— Привет! Как тебя зовут?
— Аврора. — девушка перевела взгляд на серого меха и продолжила так же грустно смотреть, но теперь не него.
— Какое красивое имя!.. Приятно познакомиться! А меня зовут Джаз.
— Мне тоже приятно!
— Эй, не грусти, дай пять! Или пошли за бар, если твоя компания не против.
— А ты забавный… Это не моя компания. Пойдем, они даже не заметят. Ты, кстати, здесь один?
— Вон там мои друзья, но они точно не будут против. — Джаз улыбнулся.
— Миленькая пара…
— Ага. Аврора, ты живешь в этом городе?
— Вроде бы да, но своим домом считаю Иакон. Сейчас же я служу в армии. А ты откуда?
— Я из команды Оптимуса Прайма и здесь мы будем вам помогать. Кем служишь?
— Разведчицей.
— Вот как, мои друзья такие же бесстрашные, как и ты. — парень улыбнулся, глядя в сторону тех двоих.
Джаз и Аврора сидели и мило беседовали, узнавая все больше и больше друг о друге, но парень несколько остерегался «чесать языком», а вот Аврора болтала без умолку. Столько слов за минуту диверсант не слышал никогда, если только от разозлившейся Эмилис.
Они кажется влюбилась друг в друга и даже обменялись контактами. Однако, их идиллию нарушил звонок Прайма:
«Берите руки в ноги и бегом в штаб! У меня есть очень важное объявление.»
— Ой, мне тоже пора, но почему мне запретили общаться с вашей командой? — Авроре тоже пришло сообщение, но иного содержания:
«Приказываю вернуться на базу! И никакого общения с командой Прайма.»
— Я не знаю; пойдем с нами, если что Прайм тебя выручит, он добрый!
— Хорошо, пойдемте…
К ним присоединились Эмилис с Бамблби, начав активная беседа.
На месте их ждали. На незнакомку реакция была бурная, но не такая, как на нового члена команды. Оптимус, осмотрев собравшихся, быстро прекратил весь шум, начав обращение:
— Вы все заслужили почетного отдыха, но нашим братьям необходима помощь. Поэтому я обращаюсь к вам, за поддержкой: прошу вместе со мной и здешней регулярной армией принять участие в войне против Десептиконов здесь, на Каминусе. Даю двое суток на раздумья. Пойму, если вы окажетесь.
— Что если согласимся? — Мираж выступил вперед со всеобщим вопросом.
— Вероятнее всего, через месяц совместных подготовок мы начнем боевые действия. На этом предлагаю разойтись, мне пора. — с этими словами Оптимус развернулся и направился к выходу, провожаемый удивленными взглядами.
Не обращая внимания на дождь он шел вперёд, размышляя о правильности своего решения. Дождь стекал по его лицу, смывая пыль, но не сомнения. Сам не зная как, он оказался у дверей «Музея совместной истории Кибертрона и Каминуса».
Войдя внутрь и осмотревшись, Оптимус прошел мимо фресок, предметов быта и оружия к самому концу зала, в котором были скульптуры. Подойдя поближе Прайм просто встал перед ними и склонил голову:
— Великие Праймы, я знаю — вы меня слышите! Прошу, дайте знак о верности или неверности моего решения… — Прайм простоял в безмолвии около двадцати минут, но ответа не было и быть не могло.
Его искра развивалась на две части: одна — его команда, ставшая для него настоящей семьей, другая — обязанность Прайма. Тяжкий выбор, который он так или иначе уже почти сделал. Но ответственность… Она слишком велика, даже для него.
На следующий же день, не без локальных споров и скандалов внутри сложившихся пар, команда со скрежетом в сердце все же согласилась своим полным составом.
По плану были начаты тренировки с имеющимися войсками, чья субординация заставляла желать лучшего. Но благодаря попыткам найти общий язык и манеры ведения боя, наиболее существенные разногласия были сглажены.
Вот только планы Оптимуса посыпались как замок из песка. Десептиконы всего за двое суток оперативно стянули свои войска невероятно близко к предполагаемому месту столкновения, буквально устроившись за ближайшим холмом, еще и вооружились по всем законам войны.
Оптимусу ничего не оставалось как вместе с разведкой и некоторыми желающими наблюдать за их возней.
— Что! Здесь Мегатрон со своей сворой?!!! Как?! Откуда?! — Смоукскрин, обернувшись к Прайму, всячески жестикулировал и выражал крайнее возмущение.
— Тише, тише… Не смущай остальных! — Эмилис одернула его за руку и тут же отошла поближе к Би.
— Хитрец, он знал, что здесь есть чем поживиться. Но ничего, прорвемся. Готовитесь. Вскоре мы дадим этому злодею бой, ознаменующий истинное начало конца войны. — Прайм отдал приказ привести в боеготовность всю армию, но это сообщение получили не только Автоботы.
— Я ожидал от тебя такого решения, мой дорогой братец…
Десептиконы, приготовиться к атаке.
Едва последний луч солнца скрылся за горизонтом, целая армада, под предводительством самого Лорда Мегатрона выступила вперёд. В этот раз элемент внезапности был на их стороне и первый удар был нанесен прямо по солдатским корпусам. Раздался звук тревожной сирены.
Всеобщий хаос охватил военную базу. Темнота, крики раненых, дым и огонь были повсюду и значительно затрудняли организацию обороны.
Оптимус метаться среди бойцов и всеми силами старался привести их в чувства и исключить прецедент дезертирства, но тщетно. Около двадцати солдат отступило в тыл, даже не забрав с собой раненых. Только в этом их вины не было. Предыдущий опыт поражений породил собой животный страх, который оказался куда сильнее идеологический убеждений.
Но Прайм был не одинок в своих стараниях. Его команда вместе с другими, более стойкими на дух бойцами, всячески старалась помочь, собирая бегающий, словно тараканы, военнослужащих. И совместными усилиями это начало получаться.
Первых Десептиконов Автоботы встретили достойно.
Лицом к опасности и смерти сошлись лед и пламень, две разные, но взаимосвязанные стихии, безжалостно поглощавшие друг друга столь длительное время. Но в этот раз Мегатрон не стал «отсиживаться». Он сцепился с Оптимусом в страшной схватке, нанося удары по самым слабым местам корпуса и искры:
— Ты слаб и безответственен. Все твои дорогие друзья сегодня останутся лежать здесь. Безжизненные и холодных. Ты даже не узнаешь их изуродованных лиц. Они будут безлики.
— Только ты бросаешь своих! Но сегодня придет тот самый момент, когда и ты останешься вместе с ними.
— Ошибаешься. — Мегатрон активировали плазменную пушку и открыл огонь по выполнившему зеркальное действие оппоненту.
Ели бы существовал вечный механизм войны, то его двигателем были бы эти двое. Вечные противники, равные в шансах на победу или смерть.
Но битва шла не только на поле. В городском медцентре, куда по первому же звонку прибыл Рэтчет, тоже шел бой. Но он был за жизни. Врачи не отходя от операционного стола штопали раненых одного за другим и отправляли в переполненные палаты.
— Рэтчет, ты еще не потерял сноровку?! — Фёрст Эйд пытался разрядить обстановку подколами, видя, как сильно пытается сосредоточиться его друг.
— Издеваешься? С нашими — ни за что. Постоянно что-нибудь да случалось…
— Ты сюда действительно помогать пришел или ты боишься, что можешь узнать не очень приятные новости сидя на диване со сложенными руками?
— Я нужен здесь. Но и боялся я не меньше.
— Боялся? Где же сейчас страх?
— За дверью ждет! Что ты как новенький?! Или ты забыл, что большинство раненых и убитых поступает к нам в первые часы битвы? Им наш страх только навредить может.
— Вот! Теперь я вижу настоящего Рэтчета. А то как пружина: весь взведенный.
Прошло два изнурительных часа.
