Не выдержав боли, она закричала. Каждое грубое движение Серко мучало не знавшую любви девушку. И всё же Влада была искренне счастлива. Брат терзал её тело, словно попавшуюся на охоте добычу. Неожиданно юноша изменился в лице, руки поднялись к её нежной шее. Влада испуганно дёрнулась, попыталась освободиться, но Серко не позволил ей ускользнуть. Он душил сестру, не прерывая их близости.

  - Если хочешь - убей! - захрипела ведунья. - Забери мою жизнь и окажешься прав!.. Пусть погибнем, не изведаем жуткого будущего, а оно непременно настанет!

   Пальцы охотника ослабили хватку и Влада переложила ладони брата к себе на грудь. Вместо смерти Одинокая Волчица сполна насладилась запретной любовью. Два сорванных оберега так и остались лежать в стороне...

  ...Цель скрылась за стеной из жаркого пламени - запрет оградил серого волка от жертвы. В голове Зверя настойчиво билось желанье убить. Он должен был отогнать захватчицу от души и не позволить ей овладеть человеком в темноте междумирья! Ярость придала сил решиться на безумный поступок: волк прыгнул в огонь, ощутив жгучую боль на собственной шкуре, но и это не стало преградой.

   В огненном круге поджидала противница. Прижав уши и наклонив голову, она угрожающе зарычала. Голубые глаза внимательно следили за каждым движением опалённого силуэта. Грозно скалясь в ответ, хозяин души приготовился к битве.

   Но неожиданно остановился.

   Желанье убить испарилось. Он видел во взгляде волчицы себя. Вторая его половина не противилась смерти, не сражалась, а лишь только надеялась, что Зверь узнает её и примет обратно. Серый волк не напал. Он сделал шаг навстречу родной части души, которая явилась к нему вместе с кровью. Без всякой ярости дух склонил голову ко своей второй половине, потянулся к ней кончиком носа и волчица ответила тем же. Дыхание Зимнего Волка слилось воедино...

   Во рту ощущался вкус крови. Серко с трудом разлепил отяжелевшие веки, но лучше бы продолжал спать, или вовсе бы умер. Рядом с ним под серебряной шкурой лежала сестра. Обнажённое тело Влады дарило живое Тепло, которое обжигало не хуже адского пламени. Девушка пробудилась и, не сводя с брата любящих глаз, улыбалась ему. Серко был для неё дороже всего - единственной радостью в жизни.

  - Ты... - продавил парень сквозь пересохшее горло.

  - Нет больше проклятия, Серко... И нет больше Одинокой Волчицы...

   Влада Нежно погладила юношу по щеке, потянулась за поцелуем, но в ответ получила испуганный крик.

  - Ведьма!

   Это было всё, что Серко смог ответить. Вскочив на ноги, он почувствовал, как кружится голова; пошатнулся и чуть не упал голым телом в кострище. Но даже самую страшную боль Навий охотник принял бы за спасение, только бы она вырвала его из кошмара ставшего явью.

  - Как мы могли сделать такое! Как ты осмелилась смешать нашу кровь? Почему не послушала наставления матери?.. - Серко в ужасе сжал свои волосы, из глаз потекли слёзы раскаянья. - Что я наделал!

   Влада привстала на остывающем ложе и попыталась успокоить братские страхи.

  - Лишь то, что мужчина делает с любящей женщиной. И ничего теперь не изменишь, мы просто будем жить дальше...

  - Дальше?! - взревел раненым зверем Серко. - Как жить дальше в таком страшном позоре?! Ради этого ты меня отгоняла от Веры? Ради этого отворачивала от новой дороги? Ради этого околдовала?!

   Волк внутри Влады оскалился: он не желал слышать о крестианке и чувствовать слабость сородича.

  - Ради этого?! Думаешь, токмо из похоти и ужасного кровосмешения?! Я устала видеть смерть, Серко! Ту самую смерть, которая бродит вокруг меня, никому не давая приблизиться! Ты единственный, кто смог её побороть. Только тебе хватило сил, потому что ты - такой же как я! Нас только двое: больше таких в целом свете не сыщешь. Однако и здесь проклятие надо мной посмеялось, ведь ты мой родной брат! Ежели слушаться Совести и уклад соблюдать, так все дороги к спасенью были закрыты. Но я не из тех, кто терпит боль на собственной шкуре. Я буду сражаться за счастье, пока не погибну! Моя жизнь теперь принадлежит токмо мне. Я смогла изменить свою судьбу и победила! Мне бояться уже больше нечего...

  - Нечего?!! Да весь род нам теперь в глаза плюнет, даже мать отвернётся! Такого позора быть не должно!

  - И пусть! - рявкнула Влада. - Мы нашли Тепло для нашего рода, никто не посмеет нас упрекнуть за любовь, даже если узнает. Мы спасём Навье племя и сородичи будут нам благодарны...

  - Дура! - закричал Серко, подскочив ближе к Владе. Она вздрогнула, ожидая удара, но кулак юноши медленно опустился. - Я никогда не вернусь обратно к нашему племени. Я не буду с тобой, что бы ты не желала сотворить со своей лживой жизнью, и не возьму на себя преступление против уклада...

   Сестра потянулась к нему.

  - Серко...

   Но брат грубо отбил её руку.

  - По своей жизни пойду теперь сам! Нет больше нашей семьи, ты сама её погубила! Перед родом отвечать будешь тоже сама: меня в Навьем племени больше не будет. Я давно сделал выбор и со своего пути теперь не сойду никогда.

   Только сейчас Влада начала понимать, что теряет его непоправимо. Сердце девушки в ужасе заколотилось.

  - Серко! Неужели ты не чувствуешь, что должен быть рядом? Ты опора мне - вторая часть моей силы! Ты забыл свои старые клятвы? Я видела в рунах, что мы возвысимся и будем жить в вечной любви, и Веды Девятитравы о такой судьбе говорили. Не отрекайся от меня, не бросай!

  - Старая ведунья погаными наветами тебя соблазнила. Это она заставила думать, будто есть доля изменить свою жизнь через похоть, но кровосмешением ты прокляла себя заново! Обещания? Я их в детстве давал, той девчонке, которую считал лучше всех. Я клялся защищать сестру, но не любовницу! Лучше бы твой нож пронзил не плечо, а ударил мне в сердце! Своим колдовством ты теперь мне душу сгубила!

   Схватив свои вещи, Серко выскочил прочь из норы. Он не обернулся на отчаянные крики Волчицы.

  - Стой, Серко! Остановись! Мы можем пройти этот путь и не сломаться! Нам нельзя разлучаться друг с другом, ведь душа у нас токмо одна!

   Но брат не обернулся.

   Застыв на пороге, Влада смотрела, как он уходит от неё навсегда. Одиночество и холод заставили осесть на пол, сжаться, словно брошенного на морозе ребёнка.

  - Жива твоя душа, Серко, жива!.. - шептала девушка, вытирая горячие слёзы. - Не убила я её, не сгубила, а лишь позволила соединиться, - нагое тело колотила крупная дрожь. Обхватив плечи, Влада горестно взвыла. - Холодно мне Серко... Братец, так холодно!

  *************

   В вечном сумраке медицинского блока пахло болезнью. Даже здесь электричество давно не включали. Каждую каплю драгоценного топлива берегли напоследок. Но Девятитрава легко пробиралась между коек и стеллажей заставленных лекарствами. Далеко не всё, что было в запасах убежища она умела использовать. Многие средства были совсем незнакомы. Тёплое Лето давно миновало и никто не мог научить старую женщину новым секретам. Однако, она могла помочь сородичам и по-своему: травами, надёжным заговором, или тем, что несла сейчас внутри тёмного свёртка.

   Присев возле страдавшего от боли охотника, ведунья притронулась к его ноге. Мужчина тут же мучительно взвыл. Не нужно было снимать лоскуты, чтобы знать: под повязкой продолжается нагноение. Ногу следовало отрезать сразу, как только воина принесли с поля битвы, но тот не дал искалечить себя. Что такое Навь без ноги? Волк, которого должны кормить лишь из жалости. Столь скорбный итог даже страшно представить, поэтому охотник принял другое решение...

  - Твоя жена... веста знает об этом? - негромко спросила ведунья.

  - Я делаю это токмо ради неё. Ведь племя позаботится о нашей семье?

  - Она сможет найти себе нового мужа. До тех пор род будет её содержать и отдавать твою долю добычи. Ты будешь и дальше охотиться с нами от имени предков, даже когда станешь частью их славной Прави.