Серко закрыл глаза и успокоил дыхание; видения и звуки исчезли. Теперь вагон был просто железной коробкой, которая уже никуда не поедет. Влада устало опустилась прямо в проходе и прижалась спиной к ближайшим сидениям. Прихрамывая, к ней подошёл верный Вук и устроился возле хозяйки. Пёс только раз поднял голову, когда по вагону прошли Вера с Егоркой. Крестианцы опасливо посмотрели на боевую собаку, но без дозволения Влады пёс не напал. Михаил и вовсе сел у самого входа; обхватив голову, парень глядел в пустоту и больше ни на что не реагировал. Покосившись на него из-под полуопущенных век, Влада вспомнила слова сказанные недавно Серко. Но ей было совершенно не жаль "ломать" крестианца. Он этого сам заслужил, а сможет ли пережить - так это не дело Волчицы. Прижав затылок к подлокотнику кресла, девушка закрыла глаза. Боль в рёбрах никак не уходила и Владе вновь стало холодно. Мёрзнуть даже посреди короткого лета - вот где истинное проклятие.
Серко прошёлся по всем вагонам и вернулся обратно. Как он и ожидал, кроме них в поезде никого не оказалось. Полезных вещей среди хлама тоже совсем не нашлось; лишь ненужный мусор, да истлевшее тряпки. Присев рядом с Верой, Серко погрузился в молчание. В таком месте говорить не хотелось и только грохот дождя по металлической крыше сопровождал неподатливую тишину.
- Можно нам посмотреть? - вдруг указала Вера на тамбур, из которого недавно вернулся Серко.
- Там ничего нет.
- Может быть нам повезёт? Это же место из прошлого, должно тут хоть что-то остаться...
- Пусть катится. Без братца старшего всё равно не утекёт, а он отморозился, - даже не открыла глаз молодая Волчица. Серко был уверен, что она уже спит, но сестру оказалось не так легко раскусить. Он кивнул и Вера, взяв ладошку Егорки, отправилась по вагонам. Некоторое время Серко просто сидел и слушал, как ветер с дождём стучится в стекло. Он осторожно посмотрел в сторону Влады, под чуткой стражей Вука она, кажется, и вправду уснула. Михаил застыл на дальних сиденьях и никого не хотел сейчас видеть. После жестокой игры крестианец словно утратил опору и теперь тяготился собственным существованием.
Внезапно до чуткого слуха Серко донёсся испуганный вздох. Встав с места, парень решил всё проверить. В следующем вагоне он увидел Егорку. Мальчик спрятался между сидений и шуршал страницами потемневшего от времени журнала. Среди залежей мусора ему повезло найти что-то стоящее. Ухмыльнувшись, Серко прошёл дальше в последний вагон купейного типа. Все двери в нём были распахнуты, ящики приоткрыты, а стеллажи откинуты. Он нашёл Веру как раз в одном из купе: девушка сидела на нижней полке и возилась с каким-то предметом. Увидев Серко, она приветливо улыбнулась.
- Нашла чего?
Крестианка кивнула и показала небольшое зеркальце размером с ладонь. В другой руке у неё был яркий футляр из пластмассы.
- Я открыла, а оно возьми да и выпади, чуть не разбилось, - словно стыдясь своих жалоб, ответила Вера.
- Дай посмотрю.
Присев рядом, Серко аккуратно принял в ладони находку. Поместив зеркальце в раму, он крепко прижал его пальцем и стекло с щелчком встало на место.
- В оплату за ночное шитьё, - отдавая зеркало, улыбнулся Навий охотник. - Только Владе не показывай. Она не сознается никогда, но коли увидит девичьи штучки, так голову за них отгрызёт.
- Вы очень близки. Хоть порой кажется, что растерзать друг друга готовы.
- Да уж, близки... - задумчиво повторил следом юноша. Из его воспоминаний вдруг вырвался образ накрашенных губ и прикосновение опасного поцелуя. Серко вновь почувствовал трепет нежного тела под тонкой рубашкой. Он мотнул головой, отгоняя прочь страшное воспоминание. И ведь думал, что похоронил эти мысли глубоко в своём прошлом, но былое вернулось и жаром запретных страстей разбудило крепко спавшего Волка. Учуяв горячую кровь, Зверь оскалился...
Лицо Серко побледнело и Вера заметила это.
- Что-то не так? Тебе плохо?
Он хотел улыбнуться и просто соврать что-нибудь лёгкое, но в глазах Веры снова светилось сочувствие и парень понял, что хочет совершенно другого. Резко схватив крестианку за плечи, он повалил девушку на вагонную полку. Вера испуганно упёрлась руками в тело охотника и попыталась его оттолкнуть, но она была гораздо слабее и легче. Преодолев отчаянное сопротивление, Серко с треском рванул рубашку на ней и покрыл поцелуями грудь. Но Вера не отвечала на ласки. Извиваясь, крестианка старалась выбраться из-под него всеми силами. Серко давно привык к таким играм. С женщинами Нави иначе и быть не могло; не покажешь зубов - не получишь награды. Даже самые тихие из них хотели видеть в любовниках страсть горячего духа. Потому Серко лишь крепче прижал пленницу к полке, перехватив запястья Веры над головой. Сковав таким образом последнее сопротивление, он расстегнул ремень и начал стягивать с девушки брюки. Он чувствовал, как дрожит под одеждой её юное тело и видел ужас застывший в зелёных глазах. В голове вдруг мелькнула мысль, что у Веры он станет первым мужчиной. Спрашивать о таком сейчас было глупо, останавливаться тоже, но всё шло не так, как хотелось. В испуганном взгляде зелёных глаз не проснулось и тени желания, хотя Серко был уверен, что она тоже тайно хочет его. Зачем же тогда всё внимание, жалость, зачем их ночные беседы?!
- Не надо, пожалуйста... Отпусти меня, отпусти меня, не прикасайся... - Вара шептала это дрогнувшим голосом и больше не пыталась сопротивляться. Она закрыла глаза и всё что могла, так это лишь обратиться к сердцу Навьего сына. Зеркальце выкатилось из ослабевшей ладони и со звоном упало на пол. Разбилось.
"Если не хочет, почему не кричит?" - огнём вспыхнула мысль в голове у Серко. Но тут он вспомнил, что в соседнем вагоне сидит маленький брат крестианки. Вера не хотела, чтобы Егорка увидел насилие и даже если бы охотник довёл задуманное до конца, на помощь звать никого бы не стала.
Судорожно выдохнув, он отпрянул от грубо раздетой девушки.
- Прости меня. Я не понял тебя и ошибся...
Дрожащими руками Вера пыталась застегнуть оставшиеся на рубашке пуговицы. Все её тело тряслось от сдавленных всхлипов. Парень неловко потянулся за зеркальцем, но увидев, что стекло раскололось, сразу отдёрнул руку.
- Ч-честен брак и ложе не скверно, прелюбодеев же судит Бог, - сказала Вера, задыхаясь от слёз. - Я никогда, никогда...
Крестианка не смогла удержаться и, спрятав лицо, зарыдала.
Серко не мог больше терпеть такого стыда и мигом выскочил прочь из вагона...
Услышав рядом с собой подозрительный шорох, Влада приоткрыла глаза. Рука Волчицы привычно легла на свой нож, однако, угрозы рядом не оказалось. Перед охотницей робко стоял маленький мальчик. Егорка внимательно смотрел на неё, прижимая к груди истрёпанный годами журнал. Это было весьма интересно, Влада не стала возвращаться ко сну.
- Дай... - потребовала она. Мальчик отрицательно мотнул головой и отступил на шаг назад.
"Побежит, змеиный вымесок", - мелькнуло в голове у охотницы. Её ребра все еще ныли, требуя отдыха; Вук повредил лапу и гнаться за Егоркой тоже не мог. Влада раздосадовано скривила губы. Ей нужно было быстро придумать какую-нибудь хитрость, с помощью которой она выманит драгоценный журнал.
- Будешь меняться? - неожиданно предложил ей Егорка.
- На что?
Мальчик задумался, прикидывая, чтобы такого у неё попросить. Влада тем временем смотрела так, будто не отдаст и маленькой ерунды из вещей, а скорее и вовсе его поколотит.
- На ножик. У тебя их много, а у меня отобрали, - определился Егор.
Влада фыркнула:
- Мне самой нужны.
- Да зачем же так много? Их ведь на тебе целых пять!
- Восемь. Ты не все видел.
- Покажешь?
- Нет. Если только прирезать тебя ночью придётся, - губы Волчицы растянулись в довольной ухмылке. Но разговор не заладился; Егор испугался и явно хотел уйти вместе с журналом.
