- Зим на десять, - задумчиво поправил охотник.

  - Что?

  - Ничего. Значит, рядом убежище, но что внутри ты не знаешь? - Крестианец хитрил, пытался перед ним извернуться и это Серко не понравилось. - Побожишься? На кресте своём клятву дашь?

  - Зачем вы так? - вдруг ответила Вера. - Зачем держите нас, почему просто не отпускаете? Мы ведь можем вам всё сейчас рассказать, о каждом кресте передать слова Яны, и тогда окажемся не нужны. Хотите, чтобы мы вместе с вами все отмеченные места осмотрели, а коли обманем, так тут же расправиться?

   Серко усмехнулся, Вера не постеснялась сказать прямо о том, что он действительно думал при их первой встрече. Но теперь была и другая причина, из-за которой Навий сын не отпускал крестианцев. Эта причина сейчас смотрела на него глазами изумрудного цвета. Одарив девушку многозначительным взглядом в ответ, охотник слегка намекнул.

  - От вас правды и так не добьёшься. Может только из-за тебя остальных и держу... - с этими словами он довольный пошёл прочь, оставив Веру в полнейшем недоумении.

  - Доигралась! - прошипел Михаил. - Свяжешься с чёртом - добра не жди! Молчала бы, как и положено девке, так он бы блудом своим тут не натряхивал! Бежим, сегодня же бежим! При первой возможности!

   Продолжая улыбаться, Серко отправился навстречу сестре, но как только Влада приблизилась, брат услышал неласковое:

  - Чего скалишься? Блохи на загривке свадьбу играют?

  - Что со следами? - сразу помрачнел юноша. - Кто к ручью ходит на водопой?

  - Догадаться не сложно - кругом крупный медвежий след.

  - Наше чудовище?

  - Не одно. Есть следы и помельче, но тоже медвежьи.

  - Как же это? Не уж то медведица с молодняком?

  - И хуже для нас быть не может, - ответила Влада. - Увидит медведица кого-то рядом с детьми - тотчас нападёт. Так что за крестианцами своими приглядывай, а то быстро кого-нибудь недосчитаемся.

  - Сложно будет одним глазом за медведем следить, а другим за Волчицей, - поддел её брат. После приступа белой ярости, Влада как будто опять успокоилась. Серко вновь хотел увидеть её улыбку, почувствовать, как на сердце сестры стало легче, но в ответ дождался только холодной ухмылки.

  - Серко, а ведь не только медвежьи следы на водопое я видела...

  - А чьи же ещё?

   Недобрый оскал Влады стал ещё шире.

  *************

   Медвежий след уходил глубже в чащу. Не было здесь ни дорог, ни хорошо протоптанной стёжки. Только узкая тропа, по которой ходил страшный Зверь со своим выводком. Как только охотники ступили на землю подвластную Духу, лес словно теснее сжался вокруг, навис вековыми елями и заслонил собой даже солнце. Среди стволов загустела недобрая тьма, в воздухе пахнуло промозглой сыростью, даже снег во многих местах ещё не растаял.

  - Что же это - дурная сила, или просто солнце садится? - Михаил крепче стиснул Верину руку. Крестианцы по-прежнему оставались полностью безоружны. После услышанного возле ручья, Серко не рискнул отдать им даже ржавого револьвера с двумя патронами. Людям оставалось надеяться только на мастерство Одинокой Волчицы и карабин Навьего сына.

  - Любую медвежью берлогу зверьё старается обходить - это дело обычное. Но чтобы совсем из леса прочь уходило, такое я вижу впервые. Зверь всех оттолкнул, - размышляла вполголоса Влада. Изредка она останавливалась и присматриваясь к чёткому следу когтей на земле. В эти моменты Серко обводил прицелом сумрак между деревьев. - Таким не родишься, - продолжила девушка, - быть может Дух сам выбирает чудовище покрупнее, чтобы в него подселиться. Мог и медведицу захватить, когда та раздобрела. К нам тоже Волчьи души под землю приходят и пробуждаются в молодняке при взрослении.

  - Но могут спуститься и тёмные души, - вдруг вспомнил Серко одержимость Виданы.

  - Думаешь, Зверь одержимый и к нему тёмный дух привязался?

  - Не я у ведуньи учился скрытое видеть. Ты мне скажи.

   Но Влада ничего не ответила. Она тихо кралась впереди общей группы, стараясь ничем не выдать себя в синеватом сумраке леса. В любой момент охотники ждали открытого нападения. Медведица с потомством была всегда зла на чужаков, особенно если те подходили слишком близко к берлоге. А то, что они приближались, не оставляло сомнений. Серко заметил первые метки - глубокие борозды на древесных стволах. Такие следы оставались после могучих медвежьих когтей, предупреждая не ступать за границу владений.

  - Территорию метила, значит скоро увидимся, - шепнула Волчица. Вниманием Серко завладели предметы лежащие на земле. Нагнувшись, он поднял отстрелянную гильзу из самозарядного карабина.

  - Охотников из Звонкого Бора медведица у своих границ встретила, может кого-то из них прямо здесь заломала. Люди много стреляли, страшно им было.

  - Любой охотник встреч с медведем боится. Даже если мужчин было двое и даже если с оружием шли.

  - Они хотели зверя в берлоге застать, - догадался Серко. - Шли уверенно, грамотно, будто на простую добычу охотились.

  - А Лесной Дух сам выследил чужаков, да первым напал, - хмыкнула Влада. - Как бы с нами такой же беды не случилось. Запомни, братец, - одержимый зверь уже не безмозглая животина. Он ведёт себя по-другому и как простое животное никогда не поступит.

   Серко оглянулся и мрачно посмотрел на маленького Егорку. Мальчик жался возле своей старшей сестры, видя в ней и безоружном брате единственных надёжных защитников.

  - Крестианцев надо оставить. Они могут погибнуть...

  - Нет, - резко ответила Влада. - Я одна против такой твари не сунусь! Ты мне нужен опорой, а не пастухом при ягнятах. Вук тоже нужен, а значит и крестианцам с нами идти. Погибнут, так значит Недоля их не задремала. Или предлагаешь в лесу привязать?

   Серко одарил сестру мрачным взглядом, но согласился; более опасной охоты у них ещё не было. На такое дело следовало отправляться всем вместе, не расставаясь, но сердце щемило дурное предчувствие. Всё могло обернуться слишком круто и тогда смерть непременно подкараулит кого-нибудь из беззащитных.

  - Не о том ты думаешь, братец! Выкинь её из своей головы и даже думать не смей! - вдруг сжала зубы Волчица. Не объяснив ничего, она зашагала вперед, глубже в захваченные медведем земли.

   Даже не следуя по тропе Серко мог сказать, где они точно повстречаются с зверем. Карта ясно указывала, что в этом лесу когда-то было убежище. Если медведь не рыл себе берлогу на Зиму и под развесистой елью спать не ложился, то искал пещеру поглубже. А что могло стать лучшей "пещерой", чем подземелья старого бункера?

   Люди, что в далёком прошлом строили эти убежища, едва ли думали, что многие годы спустя все окрестности зарастут диким лесом. Не знали архитекторы прошлого и о том, что к тяжелому люку выйдут охотники, которые отвергают свою человечность, называя себя не иначе как Навью.

   Проведя больше часа на звериной тропе, Серко и Влада наконец-то отыскали вход в бункер. Бетонный козырёк над люком давно порос мхом и раскрошился. Но даже поглощённое молодой порослью сооружение выглядело чуждым дикому лесу. Люк оказался приоткрыт наполовину. За тяжёлой дверью зиял проход в темноту. Уже с порога стало понятно, что в бункер давно не спускались. Лишь гудящие сквозняки рвались на поверхность из глубины этажей, забивая чутьё смрадом помёта животных и старой гнилью.

  - Вот тебе и Тепло, - проворчала Волчица. - Здесь жить точно нельзя, только медведю такая берлога сгодится. Как думаешь, когда люди отсюда ушли?

  - Отец об убежищах мне много рассказывал, - ответил Серко. - Ещё во времена Долгих Зим большинство подземелий просто разграбили. Выломали двери снаружи, жильцов перебили, а добро растащили по разным весям. Но некоторые подземелья сами давно опустели. Как только еда и топливо кончились, люди решились выйти наружу. Двадцать Зим назад мать могла на такую же развалюху наткнуться, однако, племени повезло...

   Влада метнула на него рассерженный взгляд. Размышляя, Серко позабыл о стоявших вблизи крестианцах. Он тут же спохватился, но исправляться уже было поздно. Лицо сестры повернулось в сторону леса.