– Но ты можешь писать книгу и там, на проекте. Или это очень срочно?

– Это не срочно, а работа на телевидении, если все сложится, начнется не раньше марта. Но до тех пор у меня есть деньги на жизнь, и я не вижу необходимости возвращаться в проект. Я просто не хочу этого, Алиса.

Она догадывалась, что именно его пугает. На предыдущем этапе был момент, когда он во время приступа не смог совладать с собой, и все чуть не закончилось весьма печально. Но ведь и Алисе доводилось сталкиваться с серьезной угрозой, а она не отступила!

Нет, здесь другое. Он просто не получает удовольствия от проекта, и изменить это нельзя. Она не представляла, как будет обходиться без него. У них же настоящая команда, они так хорошо сработались.

Но может ли она настаивать? Если у него появились более серьезные перспективы, она не имеет права мешать.

Вступать в игру без него было страшновато, но о том, чтобы отказаться, Алиса даже не думала.

– Хорошо, для себя ты все решил. Но почему не должна участвовать я?

– Ты сама не заметила, что тебя дважды чуть не убили?

– Заметила. И еще заметила, что я сама спасла жизнь другим. Если рассуждать, как ты, мы рискуем каждый день. Даже если ты просто сидишь дома, на тебя может свалиться метеорит.

– Не стоит недооценивать теорию вероятности.

– Но у меня и жизнь не самая обычная, – развела руками Алиса. – Будь она обычной, из тех, что описывает твоя теория вероятности, я бы давно уже была замужем, нянчила пару-тройку детишек и ни во что не влезала. Но у меня задолго до проекта все складывалось не слишком предсказуемо, и тебе это хорошо известно. Далеко не всегда я этому рада, но уж как есть. А в проекте я делаю что-то, что на самом деле важно.

– Ты могла бы делать что-то важное и вне проекта.

– Пыталась уже – не очень получается.

– Все равно, не нужно туда возвращаться! – упорствовал Дамир.

– Но почему? Шоу должно продолжаться.

– Пусть продолжается без тебя.

– Если тебе есть что сказать, объясни. – Алиса выразительно скрестила руки на груди. – Или оставим этот разговор.

Он ненадолго замолчал. Чувствовалось, что он осторожно подбирает слова, чтобы ее не обидеть. Уже это было дурным знаком.

– Думаю, тебе нужно остановиться, потому что у тебя развивается нездоровая привязанность к игре, – наконец сказал он. – Зависимость, я бы сказал.

– Что?

– Вот именно. Условия, которые создает проект, ненормальны. Это может быть развлечение на один раз, на два. Но ты пытаешься превратить это в образ жизни.

– Это не просто развлечение! – возмутилась Алиса. – Это серьезное дело! Ты забываешь, что нам дважды удалось найти преступника!

– Да, но при этом и у тебя, и у меня, и у других участников искажается восприятие реальности. Преступления должны расследовать детективы, а не мы. Остальные поняли это, потому и не вернулись к Тронову. Кто решился на это в прошлый раз из первой семерки? Ты, я и Катя. Но только ты этого по-настоящему хотела. Я пошел за тобой, а у Кати так сложились семейные обстоятельства. Я звонил ей позавчера – в третий раз она туда не пойдет, и я не собираюсь. Остаешься только ты.

Если его собственный отказ Алиса еще готова была принять, то эти рассуждения просто обижали. Выходит, они все, сдавшиеся, нормальные, а она – нет? Можно забыть, что второй этап выиграла именно она, а остальные всего лишь получили компенсацию?

Поэтому она и относится к игре иначе – у нее просто получается лучше. Чем не призвание?

– Ты не будешь участвовать, поздравляю. Если я принимаю это, почему ты не можешь принять мое решение?

– Потому что ты сама себе вредишь, – терпеливо пояснил Дамир. – Это тоже признак зависимости.

– Знаешь ли!

– Разве это не очевидно? Или ты считаешь этот проект нормой?

– Нет единой нормы! Существуют разные профессии, разные подходы к жизни. Мне всегда казалось, что важнее заниматься тем, что получается.

– Да? И ты уже забыла, ради чего пришла в проект, при каких обстоятельствах это случилось?

Это был удар ниже пояса. Вряд ли Дамир хотел причинить боль, это не в его стиле. Но причинил.

Она и сама много думала о том, что цель, которую она с самого начала ставила, оказалась не такой уж привлекательной. На втором этапе она получила большой гонорар, хватило бы как минимум на то, чтобы начать расследование обстоятельств маминой смерти. А что толку?

Это оказалось не так просто – начать копать могилу собственному брату. Алиса не слишком любила его, не была с ним близка, считала его виноватым. И все же не могла избавиться от ощущения, что мама это не одобрила бы.

Да, и поэтому тоже хотелось снова нырнуть с головой в разгадывание очередной троновской загадки, в этом Дамир прав. Когда она занята расследованием, не нужно думать о мести, справедливости и семейной вражде. Достаточно сосредоточиться на том, что сейчас перед ней, ни на что другое сил просто не остается. У человека праздного этой роскоши – не думать о неприятном – нет.

– У тебя адреналиновая зависимость, – вел свое Дамир. – И если так будет продолжаться, нормальная жизнь станет для тебя окончательно пресной.

– Снова ты о норме! Но кто задает норму, ты?

– Здоровые люди.

– А я, значит, нездоровая! – фыркнула Алиса. – Да, это не самый обычный образ жизни, но мне он подходит. Так ведь живут… Ты что, фильмы об Индиане Джонсе не смотрел?

– Алиса, ты в своем уме? Не сравнивай себя с киногероями! Ты не персонаж, ты человек!

– Я человек, который хочет делать что-то по-настоящему осмысленное, а не смотреть каждый день на унылые физиономии студентов, которым этот английский даром не нужен, они просто отбывают повинность. Я готова рискнуть, когда на кону что-то стоящее. И да, ты прав, я не могу смотреть на мир по-прежнему! Не могу выносить нотации старой тетки, которая считает, что на моих занятиях не хватает армейской дисциплины. Не хочу писать псевдонаучные труды, переливая из пустого в порожнее. Я не хочу изображать деятельность, когда можно действовать! Я вернусь в проект не потому, что я зависима от него, а потому, что там мое место.

– Даже если я против?

– Это что, шантаж? – Алиса удивленно приподняла брови. – Или я, или проект – это ты хочешь сказать?

– А если и так?

– При любом шантаже я всегда выбираю ту сторону, которая его не начинала.

– Ты куда? – Он растерянно смотрел, как она спрыгивает со стула и направляется к выходу из кухни.

– Домой! Здесь я не живу, так что находиться здесь, как ты любишь говорить, ненормально.

– Алиса!

– Отстань, а? Вам, здоровым, с нами, зависимыми, не по пути.

Она знала, что реагирует слишком бурно. Дамир вообще не из тех, кто идет на шантаж, скорее, он просто хотел проверить почву. Но она уже была слишком раздражена и не хотела притворяться спокойной.

Ей было обидно, что его не будет рядом на следующем этапе. Алиса всерьез сомневалась, удастся ли ей выиграть без помощи Дамира. Да и продолжатся ли теперь их отношения? Может, он еще передумает? Хотя вряд ли, он говорил слишком серьезно, и это первая большая ссора для них, и черт его знает, как здесь выкрутиться.

А ведь утро обещало быть таким счастливым.

Лю Ланфен не могла поверить, что согласилась на эту встречу. Она прекрасно знала, что согласие – первый знак того, что она уже готова к этой работе. Она себя не узнавала.

Конечно, дело прежде всего в уважении к Алексею Тронову. Один из близких друзей ее покойного мужа, профессионал, отчасти даже ее учитель. Именно благодаря ему она когда-то заинтересовалась психологией.

Однако их давнее знакомство не обязывало ее всегда и во всем поддерживать его. В случае с этим проектом она была на распутье.

С одной стороны, она терпеть не могла все эти реалити-шоу, считала их самым низким проявлением массовой культуры. Да и люди, которые на это соглашаются, как правило, ничего интересного собой не представляют.

С другой – Ланфен просмотрела все материалы, отснятые в отеле Ероева. Там действительно было много интересного. Личностные изменения, отношения между лидерами, экстремальные ситуации – сокровищница для психолога.