Немного успокоившись, я смотрю на Майли, которая тот час смотрит в окно, будто видит там какого-то знакомого. Я, не обратив внимания на её серьёзный взгляд, встала и подошла к чайнику, а затем залила две чашки кипятком и кинула в них пакетики фруктового чая.

Вновь переведя взгляд на подругу и поняв, что она не сдвинулась с места, я также посмотрела в окно. На тротуаре напротив моего дома стоял Остин, нервно курящий сигарету. Казалось, что они с Майли видели насквозь друг друга на таком расстоянии, хотя он вряд ли мог её видеть через окно, которое у меня на кухне.

- Деми, мне нужно идти. Ты не против? – девушка резко вскочила на ноги и посмотрела на меня умоляющими голубыми глазами.

- Нет, конечно, иди, – ответила я. – Что-то случилось?

- Нет, всё в порядке. Я позвоню тебе, – бросила подруга и быстро выбежала из дома.

Я подошла к окну и стала смотреть, как Майли отправилась в сторону своего дома. Переведя взгляд на Остина, я заметила, что он быстрым шагом перешел дорогу и оказался у дома моей подруги. Она явно что-то скрывает от меня. И это что-то называется Остин Дирроу. Может у них роман? Хотя я не вижу чего-то, что могло бы соединять этих двоих.

Решив не забивать свою голову Майли и одногрупником, я поднялась на второй этаж и зашла в свою комнату. Сейчас меня больше интересовал хирург, который отвечал на вопросы. Я села за рабочий стол, открыла ноутбук и ввела в поисковике: «Джозеф Джонас».

Я зашла на первый сайт с его именем. Мне высветилась статья и с левого края находилась фотография молодого парня, который улыбался милой улыбкой и пожимал руку какому-то пожилому мужчине, который тот час тоже не скрывал своей радости. Что-то в этом фото было не так, но присмотревшись, я увидела, что у пожилого мужчины вместо руки стоит протез. Как я не обратила на это внимание сразу?

Изучив фотографию, я перевела свой взгляд на статью, которая явно гласила о жизни молодого хирурга. Я прочла немного о его успеваемости в школе, об учёбе в Йельском университете и об отъезде в Германию. Дальше последовали его достижения в другой стране. Я увидела фотографию какой-то девочки, которой было лет двенадцать. Она, улыбаясь, смотрела в камеру, лежа на больничной кровати. Рядом с фото была статья, которую я тут же принялась читать:

«Кейтлин Глорис Камбел – двенадцатилетняя девочка, требовавшаяся в срочной пересадке сердца. Все доктора, которые видели Кейтлин, просматривали её историю болезни и отказывались оперировать за любые деньги. Девочка была в крайне тяжёлом состоянии, и никто не мог давать гарантий, что она переживёт операцию. Времени оставалось мало и сроки, которые оставались у Камбел, подходили к концу. Рейчел – мать Кейтлин проводила дни и ночи со своей дочерью, а отец пытался найти хоть одного доктора, который мог бы провести операцию.

- Поймите, мы не можем прооперировать её, - в который раз произнесла Элизабет Элмарз – заведующая отделения.

- Мы можем заплатить любые деньги, да и донор есть, вы же говорили. Пожалуйста, – Родители девочки не переставали надеется на положительный ответ.

- Простите, нет. Она не сможет, – это было последнее, что произнесла заведующая в адрес семейства Камбел. Они понимали, что не смогут отпустить их дочь, но никто не говорил им «Да». Никто не хотел дарить им надежду.

- Я прооперирую, – послышался мужской голос позади Элизабет Элмарз.

Рейчел посмотрела на мужчину в белом халате с глазами, которые медленно наполнялись слезами. Элизабет обернулась к хирургу, стоящего позади неё.

- Джозеф, это слишком опасно, – серьёзным голосом произнесла миссис Элмарз. – Она может умереть на операционном столе. Вы понимаете последствия? - скорее, женщину волновало то, что станет с больницей и с ней самой, нежели девочка, которая медленно умирала.

- Элизабет, тогда почему мы являемся теми, кем есть сейчас? Чтобы смотреть, как умирают пациенты, дети? Или чтобы спасть их? Я изучил историю болезни Кэйтлин и готов сделать пересадку сердца.

- Девочка в тяжелом состоянии, – повысила свой голос заведующая.

- Готовьте операционную, миссис Элмарз, – строго, грубо, но чётко произнёс мужчина. – И, пока не поздно, я предупреждаю, что операция не стоит никаких денег. Вы слишком долго мучили её.

Операция по пересадке сердца Кэйтлин прошла удачно. Сейчас девочка находиться в отличном состоянии и учится в школе вместе со своими сверстниками. Операция состоялась бесплатно, как и сказал молодой двадцатишестилетний хирург»

Прочитав эту, так называемую статью по моей щеке пробежала слезинка, а за ней и другая. Маленькая история из реальной жизни заставляет поверить, что Джозеф действительно хирург с золотыми руками, пускай я прочла лишь про одну операцию, описания которой тут не даны, к сожалению. Мне было бы довольно интересно с ним побеседовать об этой профессии и узнать больше.

Рядом зазвенел телефон и, вытерев слёзы тыльной стороной ладони, я подняла трубку.

- Алло, – говорю я.

- Привет, ты как? – послышался заботливый голос подруги.

- Отлично, – дрожащим голосом отвечаю я.

- Что случилось? – спрашивает она.

- Всё в порядке. Просто… – я вытерла ещё одну слезу со щеки и только собралась договорить, но Майли перебила меня.

- Это из-за него? – спрашивает резко она, имея в виду Алека.

- Нет, нет.

- Я сейчас приду, – говорит подруга, и только я собираюсь возразить, слышу гудки на той стороне. Сбросила вызов. Значит, спустя минуту она будет у меня.

***

Я сижу на кровати и смотрю на Майли, которая внимательно смотрит на монитор моего ноутбука. Её губы расползаются в милой, искренней улыбке и я не понимаю, что стало причиной такой реакции.

- Это было два года назад, – утверждает она и переводит свой взгляд на меня.

- Да. Почему ты улыбаешься? – спрашиваю я. – Это не смешная история.

- Я улыбаюсь, потому что это очень мило с его стороны.

- Мило? – переспрашиваю я. – Да это же почти что героический поступок, хотя почему почти? Он спас жизнь ребенку, не смотря на то, что она могла умереть.

- Деми, давай обратим внимание на тот факт, что ты у нас слишком эмоциональная. Да, он спас ребёнка, но ведь это его дело, его работа. Он просто пошел на риск. Но назвать это героическим поступком… Нет, не могу. А статья милая.

- Я эмоциональная?

- Да.

- Я нормальная. Сама ты эмоциональная, – обиженно бормочу я на девушку, а затем вспоминаю, что пора бы поинтересоваться про Остина. – Кстати, почему приходил Остин и почему ты так резко убежала? - из головы сразу же вылетели и хирург, и статья.

- Эм… Я не знаю, что он делал здесь. Мне нужно было позвонить папе. Я просто вспомнила, что он сегодня обратно в Вашингтон возвращается. Точнее вернулся уже, – она постаралась произнести это убедительнее, но у неё не получилось.

- Ты сейчас так неубедительно соврала, – говорю я и вглядываюсь в её глаза.

- Теряю хватку.

- Выкладывай, – я улыбаюсь и жду её ответа.

- Пошли пить чай, а там и расскажу.

Я бегом встала с кровати и вышла из комнаты; следом за мной вышла подруга. Спустившись вниз, Майли сразу же уселась за стол, а я подошла к чайнику, взяла его в руки и долила кипяток в две чашки с чаем, которые мы так и не выпили. Всё я делала быстро, так как сильно хотела услышать, что же скажет подруга.

- Вот, – я ставлю кружку перед русоволосой девушкой и сажусь напротив. – Рассказывай.

- Деми… Может… Не надо? – Спрашивает она и застенчиво улыбается.

- Если сейчас же не расскажешь, я начну страдать прошлым. А то есть начну говорить про Алека, – вставляю я, а Майли тяжело вздыхает.

- Шантажировать нельзя, – возмущённо пропищала девушка, а я удивлённо вскинула брови. – Ладно, хорошо.

- Целиком и полностью в твоём внимании.

- Мы встречаемся, – выговаривает она, и мой рот слегка приоткрывается. – Вчера мы поссорились, пока ты была здесь одна. А сегодня он пришел просить прощение, – Майли немного покраснела.