Дерек Джармен
Хрома. Книга о цвете
Данное издание осуществлено в рамках совместной издательской программы Музея современного искусства «Гараж» и ООО «Ад Маргинем Пресс»
© Derek Jarman 1994
© Андронова А., перевод, 2017
© ООО «Ад Маргинем Пресс», 2017
© Фонд развития и поддержки искусства «АЙРИС»/IRIS Foundation, 2017
От переводчика
В оригинальном издании «Хромы» какие-либо комментарии отсутствуют. Таким образом, все комментарии в этой книге принадлежат переводчику. Я сочла необходимым объяснить те искажения, которые вынуждена была внести в перевод (например, из-за использования Джарменом идиом), чтобы дать читателю хоть какую-то возможность представить себе оригинальный замысел автора. Также дана информация о некоторых английских товарах и названиях, найти которую можно лишь в англоязычном интернете.
Авторы переводов цитат, включенных Джарменом в «Хрому», приведены в сносках, в противном случае подразумевается, что перевод мой. У Джармена не все цитаты выделены, некоторые вставлены в текст без кавычек и указания авторства. В этом случае, если существует общеизвестный перевод, я даю сноску с именем переводчика, если перевод выполнен мной – то на указание автора цитаты, иначе едва ли возможно ее найти. Вполне вероятно, что какие-то цитаты остались мною неузнанными.
Джармен несколько раз употребляет в книге слово «квир» (queer). Его изначальное значение было «странный», «чудной», «иной», но в настоящее время оно стало термином для обозначения всего отличного от гетеронормативной модели поведения. Квир-идентичность позволяет одновременно сделать политическое заявление против гетеронормативности и вместе с тем отказаться от традиционной политики категоризации идентичностей. Поэтому для Джармена важно было использовать именно термин «квир», а, например, не «гей». Я сочла возможным оставить его без перевода, поскольку термин уже достаточно распространился в русском языке.
Хрома
Книга о цвете
Блестящий, пышный, раскрашенный, пестрый,
Живой, щегольской, уносящий прочь слезы.
Пылкий, сияющий, огненный, яркий,
Кричащий, вопящий, гордый, жаркий,
Сочный, уместный, глубокий и мрачный,
Пастельный, спокойный, тусклый, невзрачный,
Насыщенный, красочный и неприметный,
Призматический, разноцветный,
Калейдоскопический, неоднородный,
Светящийся, крашеный, сумасбродный,
Растворы и краски, лессируешь, трешь
Высокий ключ, цветная ложь
[1].
Я посвящаю свою книгу Арлекину,
оборванцу, что знается со всяким сбродом,
в красных, голубых и зеленых заплатах.
Находчивый ловкач в черной маске.
Хамелеон, принимающий любой цвет.
Воздушный акробат, прыгун, танцор,
крутящий сальто. Дитя хаоса.
Пестрый и лукавый
Само непостоянство
Смешливый до кончиков пальцев
Принц воров и мошенников
Глоток свежего воздуха.
Доктор: И как вам удалось попасть на Луну?
Арлекин: Ну… это было вот так…
(Луи Дюшартр. Итальянская комедия)
Предисловие
Свернувшись в клубок в кувшине золота на том конце радуги, я размышляю о цвете. Международный синий цвет художника Ива Кляйна. Блюз [2] и далекая песня. Я знаю, что Альберти, архитектор пятнадцатого века, сказал: «Глаз – самое быстрое, что есть на свете». Быстрый цвет. Нестабильный цвет. Он написал эти слова в книге «О живописи», которую закончил в 8:45 утра в пятницу, 26 августа 1435 года. После чего устроил себе длинные выходные…
(Леон Батиста Альберти. О живописи)
Когда Марк, мой редактор, приезжал ко мне в Хижину Перспективы, мы говорили о цвете. О голубом и красном, и о наших прошлогодних изысканиях по поводу Голубого Концерта, который Саймон Тернер в эту самую минуту исполнял перед Золотым Павильоном в Киото, и все это глубоко погрузило меня внутрь спектра. Сейчас Марк уехал. А я сижу в тишине своей новой комнаты, из которой могу видеть электростанцию Дангенесс в сумерках:
Вглядитесь в вашу комнату поздно вечером, когда вы уже больше практически не можете различать цвета, – затем включите свет и нарисуйте то, что вы видели в сумерках. Существуют пейзажи и изображения комнат в полутьме, но как вы можете сравнить цвета на этих картинах с теми, которые вы видели в полутьме? Цвет светится в своем окружении. Так же, как и глаза улыбаются лишь на лице.
(Людвиг Витгенштейн. Комментарии к цвету)
Утром я просмотрел указатели своих книг – кто писал о цвете? Цвет встречался в… философии… психиатрии… медицине… еще в искусстве, и эти упоминания эхом звучали сквозь столетия:
В этой связи мы должны кое-что сказать о свете и цвете. Очевидно, что цвет изменяется в зависимости от света, и каждый цвет выглядит по-разному, когда на него падает тень, и помещенный под лучами света. Тень делает цвет тусклым, а свет – чистым и ярким. Темнота проглатывает свет.
(Альберти. Указ. соч.)
Ночью я думаю о цвете.
Некоторые сны приходят в цвете.
Свои цветные сны Я ПОМНЮ.
Вот один из них – тридцатилетней давности…
Мне снится фестиваль Гластонбери. Тысячи людей разбили лагерь вокруг безупречно белого дома в классическом стиле, одиноко стоящего на совершенном зеленом газоне. Над парадной дверью, на тимпане нарисован фриз, изображающий добрые деяния владельца. Чей это дом? Мне отвечает один из подвыпивших участников фестиваля: «Дом Сальвадора Дали».
Позднее я смотрел на картины Дали и нашел в них мало цвета.
В детстве я, больной от заплесневелых стен ниссеновского барака [3] ВВС, боялся цветов и их изменений. Мой отец поставил на газоне желтую резиновую лодку, наполнил ее из шланга, и, после окончания работы, мы купались в золотой воде. Даже позднее я считал воду желтой и юношей бился над картинами с отражениями, потом пришел период «Модернистов», перед тем как настало время отправиться в Академию.
Я отказался от души и от интуиции в связи с отсутствием необходимости – 19 февраля 1914 года на публичной лекции я отверг разум.
Или вот этот здравый совет…
Только скучные и бессильные художники искренни в своих работах. В искусстве нужна истина, а не искренность.
(Казимир Малевич. Эссе об искусстве)
Возможно, мои черные ватермановские чернила выльются в истину.
Химия и романтические названия – марганцевый фиолетовый, лазурный, ультрамарин – и далекие страны, неаполитанский желтый. География цвета, антверпенская синь, сиенская земля. Цвет достигает далеких планет – фиолетовый Марс; называется в честь старых мастеров – коричневый Ван Дейк. Внутренне противоречивая – черная ламповая (сажа).
