- Кх…Ты так хочешь чтобы Амон пришел за мной? Он придет, придет, и тогда ТЫ пожалеешь об этом.
- Пожалею?!? – лица «похитителя» не было видно, однако Корра почувствовала как ее слова нашли определенный отклик в его сердце. Наплевав на осторожность, пленитель подошел к своей пленнице и, изменившись в голосе, проговорил. – А теперь послушай меня внимательно, Аватар. Ты и Он, отобрали у меня то, чему я посвятил всю свою жизнь. И это… Я заставлю пожалеть тебя и его за ваш совместный обман. Он обещал нам равенство?…Что ж…Вы оба получите от меня поровну...
- Я не вижу причин задерживать поиски Аватара. – прошипел генерал Кай, буравя золотыми глазами сенатора Тарлока, который, вернувшись из своего кабинета, говорил о вреде скороспешности действий. Остальные сенаторы полностью согласились с магом воды, что не нашло ответного согласия в рядах великочинных солдат армии освободителей.
- Что-то подсказывает мне, что это дело рук уравнителей. Насколько нам известно, они продолжауют терроризировать Репаблик-Сити. – добавил какой-то командор, отчего и остальные втянулись в общее обсуждение.
- Только подумайте! – перебил нараставший шум сенатор, представлявший нацию Земли в совете. – Мы не знаем, чего хочет этот похититель. Мы должны дождаться дальнейших сообщений от него, а потом....
- Дождаться? – встав с места, генерал Кай вновь заговорил, раздражая уши присутсвовавших своим змеиным шипением. – Вы и так чего-то ждете, сенаторы, а Амон и его революция благодаря вашей “компетентности” продолжает свое существование.
- Я бы не стал на Вашем месте, генерал, сомневаться в наших действиях. – проговорил мужчина, окутанный оранжевым праздничным плащом, когда ему в ответ послышался голос его старшего брата.
- Братец,..Предоставь дело нам, профессионалам...
- Как Вы смеете! – вспылила сенаторша, представительница нации огня, когда в зал заседаний вбежал секретарь младшего сына Якона.
- Сенатор Тарлок, сенатор Тарлок!!!
- В чем дело, торопыш, а? Пхааа....
- Буми...Простите, командор Буми, я попрошу Вас сохранять...
- Да, ладно Тензин, расслабься. – все успокоились, в готовности слушать посланника, когда, напоминив о себе, сенатор, представлявший Северное племя Воды, задал свой вопрос.
- В чем дело?
- Сообщение. Похититель Аватара...Он вышел на связь. – в кабинете повисла угрожающая тишина. Сенаторы, спорившие с солдатами-освободителями смолкли, и, воспользовавшись общим замешательством, инициативу в свои руки взял командор Кай.
- Что ж...Сенаторы. – золотые глаза перелились в едком сарказме. – Теперь мы узнаем о требованиях “похитителя”. – прошипел темноволосый мужчина, и что-то в словах его подсказывало Тарлоку, что младший брат не сможет исполнить обещание, данное старшему магу крови.
====== Мысли серой тени... ======
Неслышно закрыв за собой дверь, Ноатак вошел в свой бывший кабинет. Раздался щелчок выключателя, и проснувшиеся лампы нехотя осветили некогда великую обитель революционера. Окинув помещение собственническим взглядом, белая маска расплылась в улыбке – за все годы здесь ничего не изменилось, и Амон приписывал подобную заслугу хозяйке дома.
Никакого секрета в этом не было. Корра действительно оберегала эту комнату, отчаянно сражаясь с пылью и грязью, что намеревались погрести под своими толщиями то, что было дорого девичьему сердцу. И хотя, маг крови как правило не уделял должного внимания такой сентиментальности Аватара, не удосуживаясь зайти сюда хотя бы раз в год, сейчас лидер уравнителей был искренне рад, что может воспользоваться всем необходимым, что так и осталось лежать на своих местах все эти годы.
Обходя по пути мягкие потемневшие от времени диваны, Ноатак проследовал к своему рабочему столу. Половицы паркета трепетно заскрипели, выдавая тоску по тихому скользящему шагу хозяина, а сбоку из темноты приветливо навстречу возвысился книжный шкаф. От полок повеяло старой бумагой, запах которой выдавал в себе навеки пропечатанные истины, и маг крови, жадно поглощая все увиденное, на минуту позволил себе провалиться в прошлое. От взгляда Амона не утаилась раскрытая дверь, ведущая в некогда его спальню, и прежде чем приступить к изучению карт и нужных бумаг, лидер уравнителей вспомнил о том, как он схватил Аватара и, по сути, сам же и стал инициатором их с Коррой отношений.
При обычных обстоятельствах Ноатак никогда не позволял себе думать о том, почему он полюбил этот комок хаоса полный своего особого обаяния, да еще и добился взаимности. Скрывая свои думы за полотном маски, Амон однажды просто принял для себя простую истину – когда-то могучий революционер уловил в воздухе особый призыв, исходящий от этой особы, возможно еще с их первой встречи, и ответил на этот странный импульс, вспомнив о том, что он – человек. Позволив в полной мере проявиться природе вещей, маг крови увидел в своем пленнике не только шумную девчонку, несуразного противника или же рядового повелителя стихий. Нет, он почуял нечто большое, что поймал и так и не отпустил. Впрочем, никто и не сопротивлялся. Шумная девчонка… Невозмутимо спокойный он всегда забавлялся этой ее петушиной дерзости еще до того как понял, что питает особые чувства к юному Аватару. Впрочем, Корра изменилась, и Ноатак прекрасно понимал, что в этом не только его заслуга.
Она повзрослела. Причем, повзрослела не в последние годы, а тогда, когда его как пойманного зверя держали в камере, злорадно надсмехаясь над поверженным грозным призраком революции. Тогда Корра столкнулась в полной мере с обязанностями Аватара, совмещенных с простой участью влюбленной девушки, вынужденно разлученной со своей второй половиной.
Амон никогда не говорил повелительнице стихий, чтобы не шокировать, да и не было его привычкой жаловаться на подобное стечение обстоятельств, но пребывание в тюрьме Репаблик-Сити одной камерой не ограничилось. Маги долгое время пытались выяснить у лидера уравнителей возможное местоположение непойманных революционеров, устраивая допросы, отличавшиеся порой должной пристрастностью… Уж теперь маг крови в полной мере знаком с техникой ведения таких мероприятий, оставляющих шрамы на душе и на теле.
В тюрьме Ноатак редко представал голышом перед Аватаром, предпочитая раздевать, а не раздеваться, но однажды все же Корра увидела рубцы и кровоподтеки, оставленные неизвестными. «Наглый обманщик» тогда нагло соврал об их истинном характере, сославшись на нелепые истории, а потом просто замолчал, выказав всем своим видом явное нежелание обсуждать этот вопрос даже с ней. Девушка, знавшая, насколько маг крови не терпит вмешательства в свои дела, промолчала, закатив потом истерику одному знакомому сенатору, потребовав должного обращения с военнопленными. Не настолько она была глупа чтобы не догадаться. Да и к тому же ее смущала какая-то неестественная свежесть «давнишних» ран, что как отзывчиво стягивались под воздействием целебных водных пузырей. Но она молчала, и он молчал…Это было не единственной их проблемой, и они все прекрасно понимали. Поэтому после многозначительных взглядов и так и невысказанных слов, маг крови вновь запахивался в тюремную одежду серых тонов, привлекая к себе повелительницу стихий, и Корра лишь крепче обнимала его, принимая для себя бесповоротоное решение справиться абсолютно со всеми неприятностями, встреченными ею на пути.
Тогда это и спасло их, спасло его. Ноатак закрылся бы от всех и навсегда, разочаровавшись в последний раз в человечестве, если бы не этот Аватар, который всегда радостный вбегал к нему и вешался на шею, щедро одаривая поцелуями. А он, оттаивая от нападавшей временами бесчувственности, уворачивался от этих ласк, специально чтобы раззадорить ее еще больше, а потом перехватывал инициативу в свои руки.
Ему было тяжело пустить ее в свою жизнь, но еще сложнее осознать и принять, что без нее для него наступит не жизнь вовсе. Тогда, плененный, Ноатак не мог ей ничего предложить и каждый раз, с непривычки от общества другого человека, отгоняя ее от себя, он опасался что Корра больше не вернется, и радовался что по крайней мере сможет спокойно вернуться к мыслям о революции. А тюрьма сковывала не только его плоть, но и дух. Кто-то из добрых людей выкрикивал ему «Уравнителей схватили. Целый отряд», и великие льды вновь подступали к самому сердцу мага крови…И когда Амон вспоминал о своих скрытых способностях, что могли позволить расправиться ему со всем одним махом, тогда и возвращалась юный Аватар, неся за собой глоток свободы во всех отношениях этого слова. Скрывая тоску и какие-то печальные мысли в своем упрямстве и в порой шумной ребячливости, прижимаясь к его каменной груди, Корра отогревала его, провоцируя на ответные ласки, и это придавало ему силы.
