— И что… — опустил он глаза в пол, прожевывая несказанные слова губами. — Нет никакой возможности, что это когда-нибудь… предастся забвению?

Сидевшая вполоборота Санса внимательно посмотрела на супруга. Вспомнив о том, чего натерпелась от этого жестокого человека, миледи невольно задрала голову. Она ведь думала об этом. Расшивая каждую незабудку на платье, она невольно представляла, что иглой да нитью помечает каждое свое страдание. Она была для него игрушкой, точно такой же, каким был Теон, а, может, кто еще другой. Нельзя было тогда быть с ней таким, каким он был сейчас? Нынешний Рамси, конечно, тоже был не подарок, да и принца и внешне, и внутренне напоминал очень отдаленно, но все было лучше, чем тогда. Тогда он, видимо, не воспринял ее всерьез. Многие совершили тот же проступок. Серсея представляла ее глупой девочкой, Мизинец своей фигурой в игре, про Джоффри, тетю Лизу и даже Джона она и думать не хотела. А она что-то сделала для того, чтобы в ней видели не только красивую безмозглую куклу?

Многое поменялось. После пережитого в столице и до его похождений в Хорнвуде все было более чем хорошо. Она даже порой чувствовала, что счастлива... Мешало лишь одно — груз, что она упрямо тащила за собой из прошлого. Может… Пора было и вправду забыть обо всем? Рикона уже не вернуть, чтобы она ни делала. Робба убил не Рамси, а Русе, павший от руки своего собственного сына. Обвинявшая ее в предательстве семьи Арья сама более не Старк. Джон простил ее. У нее было четверо детей, которым она всей душой хотела лучшей жизни, а еще… Она хотела счастливой жизни себе. Она, в конце концов, это заслужила, разве нет?

Что толку от этих вечных терзаний? У нее порой голова пухла от этого кома, висевшего тяжелым камнем на душе. Он поменялся, может… Стоило поменяться и ей? В глубине души она чувствовала себя готовой, но как всегда осторожничала, опасаясь ошибиться. Не сразу, но, наверное, она смогла бы. Пусть и не думает, что она влюбится в него, вспыльчиво подумала девушка, вспоминая его наглую самоуверенность, но чего-то светлого и теплого ей очень хотелось…

Светлого? Все, к чему прикасается Черный лорд, становится черным. Ну что ж… Может, так и лучше. На черном темные пятна прошлого не так заметны. Пусть воспоминания так и останутся вышитыми цветами на платье, а она постарается жить настоящим.

В возникшей тишине Рамси Болтон ждал ответа. Одно слово могло многое изменить. Одно ее слово могло перечеркнуть всю их жизнь, растоптав годы, прожитые в Дредфорте, и он, жалевший о потерянном времени и усилиях, сидел смурнее тучи, готовя великую казнь этой строптивице.

— Мне кажется… — Наконец-то послышался ее голос. — Ты... Ты плохо стараешься… — тихо повторила она его слова, поведя бровью на его недолгое недоумение.

Бастард все понял. Бросившийся Бешеный пес подмял ее под себя, вновь приводя ее прекрасный костюм в беспорядок, и Санса вскрикнула от неожиданности. Черной леди просто определенно нравилось выводить Черного лорда из себя. Все Болтоны — садисты. Каждый по-своему, подумал мужчина, кусаясь как и вправду какая-нибудь собака. Ее неоднозначный ответ дорогого стоил.

— Что было в Хорнвуде? — отстранилась она от него.

— Хм… А ты та еще ревнивица, милая.

— Я забочусь о своих детях, лорд Болтон. Принесут твоего бастарда, и…

— Моего точно не принесут, а любого другого можно скормить собакам, — заткнул он ее восклицания, и Черные лорды смолкли.

Они долго пребывали в тишине, рассматривая друг-друга, словно увидели впервые. Мужчина вновь потрогал саднившую щеку. Ухмыльнулся и посмотрел на жену, гордую от нанесенной ему раны. Его кровь ее определенно заводила, и, глядя ей в глаза, Рамси Болтон видел, как падает стена, выстроенная против всех обидчиков, против него самого. Он только этого и ждал, чувствуя странное удовлетворение, победно пульсировавшее в теле. Глядя в его безумные глаза, Санса и не подозревала, какую власть приобретала, сдаваясь на милость дредфортского Дьявола... Скажи она сейчас ему принести голову Таргариенши, убить ее драконов, он бы все сделал, выкрасив Королевский тракт кровью, если бы понадобилось.

— Где Болтоны? Эй ты, не видел их? — раздалось с улицы.

— Нас ищут?

— Тебе показалось…

— Милорд! Миледи…

— Это Кирш! — услышала леди Дредфорта знакомый голос. — Что-то случилось…

— Сами разберутся.

— Срочно найдите их… — опять прозвучал голос Эндрю, и миледи сухо ответила на поцелуй мужа.

— Что-то произошло.

— Ах, точно же! Как я мог забыть, — зажмурился мужчина, что-то припоминая. — Рановато чуть-чуть, но ладно.

— Рановато… — Санса недоуменно посмотрела на мужа, вытаскивавшего из ее волос какую-то засохшую веточку. Рамси Болтон, поднявшись с пола, накинул на плечи плащ, ставший на время супружеским ложем, и протянул руку девушке, помогая ей подняться.

— Идем. Посмотрим… Насколько я постарался, — проговорил он, заговорчески улыбаясь, но не понимавшая его слов Санса лишь нахмурилась в ответ.

Болтоны вышли из комнаты заброшенной башенки. В наступавшем сумраке Черные лорды с трудом спустились по винтовой лестнице и, отворив старую дверь, вышли на улицу в поисках звавших их людей. Ни один, ни другой не вспомнил, что именно здесь когда-то супруги-враги примирились в первый раз. Да и зачем, когда нынче оба, влекомые надеждами о грядущем, думали о другом примирении, выношенным за долгие годы.

====== Хранитель Севера ======

Искавший их Эндрю будто сквозь землю провалился. Чувствовавшая неладное, Санса бежала вперед. Леди Дредфорта останавливалась, высматривая живую душу, способную объяснить, что произошло, но поблизости как назло никого не было. Нервно оглядываясь, она подгоняла совершенно не торопившегося мужа, а Рамси словно нарочно медлил.

— Что-то случилось с детьми! — пыталась поторопить девушка горе-отца. Кирш бы не стал искать их из-за каких-то проблем, если бы они не были связаны с Болтонами, полагала Санса, не в шутку волнуясь о старших сыновьях. Черный лорд лишь многозначительно ей улыбался.

— Что бы ни произошло, нам то на руку, милая. Уж поверь своему дорогому мужу, — услышала она прежде, чем оказаться в главном дворе Винтерфелла.

Оставленный без седока, там стоял одинокий серый конь. Опустив уши, он беззаботно дремал, пожевывая тугую узду. Лошадь никто не увел, не расседлал, и леди Болтон, лишь мельком глянувшая на коня, светлым пятном выделявшегося на фоне темных стен замка, побледнела — бок лошади чернел от крови.

— Дети… — слетело с приоткрытых губ Сансы, и она сломя голову кинулась внутрь замка.

Оглянувшийся на кровь бастард лишь оскалился. Мужчина глубоко вздохнул и взъерошил без того непослушные волосы. Он же очень торопился, как никак, и, выждав мгновение, Рамси Болтон побежал за своей миледи, желая выяснить, «что же стряслось».

В зале толпились люди, и из-за их соприкасавшихся фигур едва просвечивал свет. Над жужжавшими головами летал бойкий голос Арьи, неразборчивый из-за шума. Завидев рыжую голову леди Болтон, мужчины и женщины, стоявшие поблизости к входу, расступились. На нее виновато оглядывались, позволяя пройти дальше, и, продвинувшись вглубь стесненных людей, у головного стола миледи увидела белого как снег Бальтазара. Старший сын Черных лордов дул губы, сжимая кулаки. Сестра пыталась его о чем-то расспросить, но, заметив Сансу, смолкла. Мальчик поднял красные глаза на мать и тут же их опустил. В зале появился взъерошенный отец, привлекший взгляды алой царапиной на щеке. Рамси недоуменно оглядывался, пытаясь понять, что произошло. Кинувшись к своему первенцу, леди Болтон прервала затянувшуюся тишину.

— Что случилось? Бальтазар… — осматривала она своего сына, холодного и озлобленного. Она положила руки на его перепачканные щеки. Лицо мальчика было местами поцарапано, но Сансу поражала та бешеная холодность, светившаяся в глазах сына. Как следует Черная леди оглядела ребенка с ног до головы, и, пригладив мятую одежду, заметила обширные пятна крови. — Ты ранен?