— Наша победа и так бесспорна, — заметил Арек. — Сей жалкий город не сможет противостоять мощи моей орды!

— Со всем уважением, великий полководец, но зачем бросать на штурм этих высоченных стен войска, когда способ Нургла гораздо проще и быстрее. Почему бы не позволить чуме уничтожить твоих врагов и свести на нет их оборону?

В воздухе разнеслось возмущённое бормотание. Слова Бубара пришлись не по вкусу остальным командирам. Все горели желанием получить свою долю славы за ослабление города Праага, давно вызывавшего особую ненависть в сердце каждого хаосопоклонника. Если Бубару действительно удастся то, о чём он заявляет, победа окажется для них пустым звуком, а обретённая слава — фальшивой. Тем не менее, вынужден был признать Арек, в словах этого дурно пахнущего жиробаса есть смысл. За пределами сего места лежит целый мир, ожидающий завоевания. Так зачем ему ждать больше необходимого, имея цель покорить его?

Издалека до Арека доносился звук пил и молотков — то кочевники севера начали сооружать свои громоздкие боевые тараны, которые могут оказаться ненужными, если сбудутся обещания Бубара. Арек прихлопнул одну из мух, что кружились вокруг почитателя чумы и на некоторое время задумался. Келмайн Чёрный Посох зашептал ему в ухо: «Позволь ему попытаться, великий полководец. Что тебе терять?»

«Действительно, что?» — подумал Арек. Пока Бубар проводит свои ритуалы, все работы будут продолжены. Если нурглит потерпит неудачу, время не будет упущено. А если ему будет способствовать успех, то могут быть выиграны недели. Учитывая быстрое наступление зимы, эти недели могут оказаться важными.

— Хорошо, Бубар Вонючий Выдох. Проводи свои ритуалы. Насылай чуму.

Бубар поклонился. Жужжание облака окружающих его мух многократно усилилось.

— Благодарю тебя, великий полководец. Тебе не придётся жалеть об этом.

— Позаботься, чтобы не пришлось, — отрезал Арек, поднимаясь с трона и удаляясь в свой шатёр.

— Ты тут весь день ошиваешься, человечий отпрыск, — заявил Готрек Гурниссон.

Он склонился над стеной и поглядел на лагерь хаосопоклонников. Феликс оторвался от вида собирающейся орды и посмотрел на Истребителя.

— Да. Это Макс сказал тебе, где меня искать?

— Ага.

— И что привело тебя сюда?

— Хотелось поглядеть на наших врагов и оценить их.

Готрек угрюмо замолчал. Феликс снова уставился на орду сквозь туман. Один лишь её вид вызывал у него множество вопросов.

Откуда пришли все эти воины? Он всегда знал, что Пустоши Хаоса кишат врагами, но никогда даже не предполагал, что они способны содержать такой величины армию кого бы там ни было. Наряду с ужасом армия вызывала нечто сродни удивлению. На этом расстоянии гул орды походил на шум океанских волн. Изредка за рёвом зверолюдов и злобными мужскими криками слышался монотонный речитатив или вопли истязаемых жертв.

Феликсу были заметны массивные осадные башни, которые начали возводить на вражеской стороне. Сотни одетых в шкуры варваров столпились у огромных боевых механизмов из чёрного металла, собирая их из частей, доставленных в повозках, запряжённых чудовищами. Вокруг них вырастали огромные строительные леса. Эти механизмы были больше похожи на статуи великих демонов, чем на осадные машины. Их покрывало омерзительное фигурное литьё — скалящиеся морды демонов. Из их чрева торчали тараны, похожие на кулаки злобных богов. На вид эти мощные башни могли бы сокрушить городские стены. Не очень–то обнадёживающее зрелище.

Над многочисленным войском начали подниматься массивные катапульты — требушеты с длинными рычагами, еще более высокие, чем осадные башни. Позади них на невысоких колёсах лежали длинные тараны.

— Кто его знает, чем они там занимаются, — произнёс Феликс.

— Точно подмечено, человечий отпрыск, — подтвердил Готрек. — Нападение долго подготавливалось. Это не результат прихоти какого–то воителя, которому попросту взбрело в голову отправиться на юг вместе со своими последователями.

— Даже войско, противостоявшее Магнусу Благочестивому, не было столь хорошо организовано.

— Да. Однако оно было куда многочисленнее, да и мощь Хаоса сама по себе в те времена была значительнее. До Праага долетала искривляющая пыль Пустошей и изменяла сами строения и людей.

Феликс на какое–то время призадумался, а затем поднял взгляд к лунам. Луна Хаоса Моррслиб была крупнее обычного. Она отсвечивала зловещим зеленоватым светом. Кто знает, что случится? Возможно, Хаос ещё не проявил себя в полной силе.

Возможно, эта армия со всеми своими адскими механизмами и злобными воинами является всего лишь прелюдией к тому, что последует. Разглядывая то громадное войско при зловещем свете луны, Феликсу находил более чем возможным, что приближается конец света.

Люди уже перешептывались на улицах, что ужасные Повелители Хаоса вскоре проявят себя. Даже неутомимая деятельность охотников на ведьм была неспособна подавить эти слухи. И это было не единственным проявлением религиозного мракобесия. На улицах стали появляться фанатики, в кровь исхлёстывавшие себя бичами в искупление своих грехов и грехов рода человеческого. Некогда Феликс считал подобное поведение неким видом помешательства, однако теперь гадал, а не является оно разумной реакцией на присутствие огромной армии и олицетворяемого ей зла?

— Что это? — внезапно спросил Готрек.

Феликс посмотрел в указанном ему направлении. Толпа измождённых оборванцев появилась из рядов армии противника. Её подгоняла вперёд группа тучных мужчин в грязных одеяниях с капюшонами. Эти погонщики опирались на здоровенные посохи с навершием из черепов, глазницы которых во мраке сияли зелёным светом. Даже на этом расстоянии Феликс почуял в дуновении ветра их отвратительную вонь, и его едва не вырвало. То был наимерзейший дух гниения и разложения, который ему довелось обонять с тех пор, как он сражался с чумными монахами Клана Чумы в нульнских Садах Морра.

— Понятия не имею, — ответил Феликс, — но готов поспорить, что ничего хорошего.

Когда толпа оборванцев приблизилась, Феликс смог расслышать их жалостливые причитания: «Спасите. Помогите. Пощадите нас». Эти вопли разрывали сердце, и Феликс ни на миг не усомнился в их искренности. На его глазах закутанные погонщики начали отходить назад, а оборванцы бегом устремились к стенам Праага.

— Откройте ворота! Впустите нас! Не оставляйте нас этим демонопоклонникам!

Как только толпа устремилась вперёд, на мольбы отреагировали, однако не так, как ожидал Феликс. Лучники на стенах открыли огонь. В воздухе просвистели стрелы, вонзаясь в тела передовых беглецов. Некоторые остановились и завопили, прочие же продолжили движение навстречу неминуемой смерти под градом стрел.

— Что они делают? — спросил потрясённый Феликс.

— Это дьявольски изворотливая уловка, человечий отпрыск, — отвечал Готрек. — А кислевиты отвечают на неё единственно возможным способом.

По его голосу было похоже, что он одобряет эту бойню. На глазах у Феликса пал последний из беглецов. Единственной реакцией со стороны войска хаоситов был бессердечный хохот.

— Да что же это такое? — произнёс Феликс.

— Не сомневайся, завтрашний день покажет, — заметил Готрек. — Пошли, пора бы нам выпить — если конечно в этом городе найдётся приличный эль.

Следующий день действительно всё объяснил. Трупы беглецов за ночь распухли и почернели. Через подзорную трубу Феликс с ужасом увидел, что на телах оборванцев проявились признаки заражения. На коже трупов вздулись объёмные гнойники. Вонь была ужасающей. Феликс прикрыл нос. Он понятия не имел, верны ли слухи, что чумой можно заразиться посредством этой вони, но решил не испытывать судьбу.

— Стража поступила правильно, — заявил Готрек. — Если бы этих беженцев впустили, они бы разнесли чуму по городу. Нурглова работа. Дело рук последователей Повелителя Чумы.

— Однако это, вероятнее всего, означает, что они были лишь невинными крестьянами, захваченными в плен при наступлении войска хаоситов, — заметил Феликс и вздрогнул.