Может быть, последовать совету полковника и написать роман о любви...
С тетей у меня был роман в 13 лет, правда, во сне... потом началось смутное время... и все еще длится... я писал хронику, а полковник служил, дослужился до полковника и ушел в отставку...
Долг очертил ему границы, возложил обязанности... а судьба и случай объявили его наемным убийцей, проклятым перед богом...
Ева говорит, он может спастись, если покается...
Никому он ничего не должен... он страну защищал... вся грудь в орденах, как в латах...
Кому-то надо же нас защищать... вокруг одни враги... они все переиначили, образам стойкости, справедливости они придали очертания безумия... и стерли из истории имена героев, посчитав их недостойными упоминания, а ведь они победители, они спасали страну, рожали, воспитали нас и исполняли наши надежды...
Кто питает этих лживых историков, позволяет им чувствовать свою безнаказанность?..
Известно, кто... они мнят себя знающими, эти любители наслаждений и страстей... и они называют это мошенничество историей, которая принимает то один облик, то другой, не имеющий ни достоинства, ни величия...
Они забыли, из какой тленной материи они сами сотворены, что они всего лишь смертные люди... думают, что попадут на небо, а их швырнут на землю вниз головой...
Полковник прав, сами собой они не исчезнут...
В яме он измерил собственную ничтожность и захотел утолить жажду образования...
"Пей..." - сказал ему еврей... и он выпил все до дна и не умер, не сошел с ума... а я, кажется, схожу с ума... во сне я летаю, делаюсь то птицей, то рыбой... и смеюсь над собой... бог окликает меня, говорит: видишь меня?.. и я устремляюсь к нему..."
"В конце концов, все мы исчезнем в боге..." - сказал историк вслух...
"Ты веришь в это?.." - спросил полковник...
"Тебя он точно возьмет... есть за что... а меня вряд ли...
Полковник, смотри, море отступает... что будем делать?..
"Будем наступать!.."
Был вечер... багровели верхушки деревьев, облака... они принадлежали уже не вечеру, а ветру... право сильного...
Ветер кружил облака и нес их за горизонт...
Земля казалась плоской, какой она и была, потом она стала полой, накрылась... население оказалось в катакомбах... для них вечность стала реальностью..."
"Что опять случилось?.." - спросил полковник, не открывая глаз...
"Ничего не случилось... ничего плохого... пока..."
"А у меня в ушах звон... цикады звонят... целый оркестр... куда ты?.."
"Хочу пройтись..."
"Я с тобой...
"Тьма кромешная... боюсь ступить... я как будто стою на краю пропасти, куда все проваливается... это ужасно... полковник, где ты?.."
"Я уже на дне вместе с оркестром цикад... трогаю себя, ощупываю... кажется, цел, ничего не сломал... а ведь мог... вот только левая нога онемела, как чужая... куда ты?.."
"Мне надо вернуться, записать впечатления, все это..."
"Тебе писательство помогает?.."
"Помогает овладеть собой... море все отступает... к чему бы это?.."
В небе на горизонте вспыхивали зарниц... отблески вспышек гасли в облаках...
"Вдруг волны поднимутся, нахлынут, затопят все... меня охватывает невольная дрожь... страшно... крыльев нет, плавников тоже... полковник, что будем делать?.."
"Будем тонуть..."
"Ты так спокойно об этом говоришь..."
"А ты хочешь, чтобы я... ладно, хорошо... остановись мгновение!.. не остановилось..."
"Мгновению не понравился твой голос, в нем нет веры..."
"Ну, да... ах, был бы рядом мой еврей... он успокаивал море, когда оно бесновалось... над ним ангелы кружили... а надо мной бесы кружат..."
"Где он теперь?.."
"На небе... слушает симфонии... не долго и мне осталось... и всем, кто еще жив..."
"Тсс... не двигайся..."
"Что ты услышал?.."
"Кто поет... или мне показалось?.."
"Это Ева... ее голос... нет, это не Ева... это англичанка, художница... я видел, как она кромсала свои шедевры... спятила... аллилуйя поет... конец света и все такое..."
"Был бы я пьян, я бы спустился к ней, но я трезв, как стеклышко..."
"Что?.. не слышу..."
"Я говорю, горло пересохло... я даже не могу ее окликнуть, позвать..."
"Никто нас не видит... они вообще ничего не видят, слишком заняты собой..."
"Всех их в печь, кого я знаю... я вижу их, они зовут, обещают любить... это уловка, отвлекающий маневр... они для меня больше не существуют..."
"Смотри, свет..."
"На самом деле свет... это же инвалид на своей коляске с фонарем, пророк... он обещал нашествие грязи, и ведь случилось... потом предсказал войну с собаками... говорят, он воевал... подорвался на мине... его всего искорежило... как-то собрали, скрепили... не все... я видел, как он хватался за чужие ноги, думал, что это его ноги...
Обычно он прогуливается в сквере с котом, который постоянно сбегал...
Чего это его сюда занесло?..
К нему очередь бесплодных женщин... он помогает им, обнадеживает... веселый, любезный, душевный... говорит, если бы не было женщин, он пропал бы..."
"Кажется, он пьян..."
"Он боится конца света, говорит: обвинят меня, а я ни при чем...
Опять эти вспышки в небе... уже ближе... слепят глаза...
У инвалида глаза были, как у жабы, повылазили после взрыва мины...
Можно сказать, он вернулся с того света, предупредить, что не все еще потеряно, там тоже можно жить... и в свое удовольствие...
Не пугайся, я прокричу ему приветствие..."
"Кричи, я сплю..."
"Он не услышал, слова ветер унес... тебе надо все это записать... эй, ты спишь?.."
"Я пишу, пишу..."
"А во мне писатель так и не проснулся, спит...
Историк, писал бы ты вздор, цена была бы тебе другая..."
"Ну да... и посмертная слава... смотри, смотри, придавленный, придушенный астмой, инвалид пророчествует..."
"Еврей тоже пророчествовал, а свою смерть прозевал... и я мог бы стать пророком, но упустил свой шанс... судьба предупреждала меня дважды, трижды, потом посадила в яму, к еврею... увы, еврей умер, осталось только оплакивать его..."
"И причитать..."
"Причитать я не умею..."
"Снова вспышки..."
"Это молчаливые зарницы..."
"Исчеркали небо... красиво..."
"Я уже видел эти росчерки бога перед войной... как предупреждение..."
"Они говорят, что бога нет, а он есть, существует... и он ничего не имеет против, чтобы стереть с холста все, что нарисовал в порыве божественного вдохновения, очарованный прелестью первого утра мира..."
Историк умолк, задумался и заснул...
Он увидел будущее и испугался... трещины как паутина расползались по телу земли... небо было не выше туч, поглотивших весь свет... царили сумерки...
Тишину нарушали раскаты грома небесного, и молнии, как знаки, жесты бога режиссера...
Тучи ушли...
Донеслись иные звуки... послышался шелест, шум листвы... деревья заговорили...
Трудно осмыслить, поверить происходящему...
"Ну, хватит уже, а то и я свихнусь, наделаю глупостей... историк, да ты спишь... и храпишь... ну и картину ты нарисовал, вообразил себя богом... умеешь ты утешить, этого у тебя не отнять... ладно, спи, спи, не просыпайся, а то, не дай бог... он заснул, и захрапел еще громче... эй, убавь громкость, не надрывайся так... и вообще... кажется, затих, перевернулся на другой бок и снова захрапел... выводит какую-то не очень красивую мелодию, какую-то придушенную...
Эй, историк, замолчи, и без твоей музыки тошно...
