В это время в примерочной разыгрывалось целое представление. Энцо полностью перешел на итальянский язык и отдавал многочисленные приказания помощникам и помощницам, снующим вокруг.
Сидящая посреди этого действа Наташа улавливала отдельные слова «прическа… макияж… туфли…». Два помощника прикатили напольные вешалки с платьями в прозрачных чехлах, еще один вкатил тележку, на которой громоздилось множество обувных коробок. Молоденькая изящная девушка выкладывала на длинном столе коробки с украшениями, вторая что-то доставала из шуршащих пакетов.
Энцо подошел к Наташе, держа в руке сантиметр, – встань, bella mia, и подними, пожалуйста, руки.
Она послушно поднялась с пуфа и грациозно вскинула руки за голову. Энцо быстро сделал все обмеры, при этом Наташа ни разу не почувствовала прикосновения его рук к своему телу.
– Не типичная модель, но пропорции хорошие. Высокая, стройная, тонкая талия, длинные ноги, высокая грудь, круглая попка, – бормотал Энцо, когда ассистентка записывала данные в блокнот, – раздевайся, бюстгальтер тоже снимай, – велел он и кивнул на стоящую чуть поодаль ширму.
– Сначала я выберу платье, – запротестовала Наташа.
– Нет, cara mia, сначала ты снимешь всю одежду, можешь накинуть вот это, – Энцо передал ей маленький кусочек ткани, – потом тебе сделают прическу и соответствующий макияж, а уж платья я тебе обеспечу. Да не стесняйся ты, – досадливо поморщился он, – из мужчин в примерочной остались мы с Альберто, но нас женщины не интересуют давным-давно, поэтому можешь не стесняться.
Наташа оглянулась, мужчины действительно испарились. Альберто, красивый мужчина лет сорока, с огромными черными глазами, короткой стрижкой, испанскими усиками и аккуратной бородкой, молча стоял около стола с разложенной косметикой, девушки ассистентки застыли рядом с вешалками.
– За ширму, – скомандовал Энцо, Наташа повиновалась. Из-за ширмы она вышла в крохотном халатике, который слегка прикрывал ее кружевные трусики.
Энцо внимательно оглядел ее, – пройдись, – он подал ей руку, – голову вверх, грудь вперед, живот втянуть, попой не вилять, плавно двигать бедрами. – С этими словами он повел ее по примерочной.
– И походка то, что надо, – подытожил он, – ты точно не хочешь стать моделью? Жаль, сделала бы неплохую карьеру. Плечи красивые, загар ровный, платье нужно открытое без бретелей, с чего начнем? – вопросительно посмотрел он.
Она нерешительно смотрела на десятки висящих перед ней платьев.
Энцо что-то сказал по-итальянски и ткнул пальцем в середину одной из вешалок. Мгновенно помощница извлекла на свет элегантное корсетное платье из ярко-голубого шифона с пышной, словно взбитой в пену, юбкой.
– Прикинь, – распорядился Энцо.
Помощница ловко расстегнула корсет платья, и приложила его к Наташиной груди.
– Угу, подойдет, – уверенно изрек Энцо, – Аль, нужно открыть шею и распахнуть глаза, подними волосы в высокую прическу и сделай легкий макияж, туши для глаз и нежного блеска для губ будет достаточно, приступай.
Альберто кивнул и почтительно указал Наташе на кресло у туалетного столика.
Пока он колдовал над прической, Энцо бегал вокруг и громко кудахтал по-итальянски, размахивая руками над головой Наташи, видимо объясняя, что именно надо сотворить. Альберто раздраженно огрызался и отмахивался, когда руки Энцо слишком близко пролетали рядом с его носом, но при этом он ни разу не дернул Наташу за волосы и не задел ее.
Та завороженно следила за работой мастера, который по очереди отделял пряди ее волос, и слегка скручивая их в небрежные локоны, закреплял тонкими невидимыми шпильками. Прическа получилась очень простая и элегантная.
– Теперь закрой свои прекрасные глазки, малышка, – бархатным голосом произнес Альберто.
Наташа почувствовала легкое прикосновение к лицу чего-то пушистого и мягкого, наверное, кисти или пуховки.
– А теперь открой, посмотри вверх, замри так, хорошо, а теперь опусти глаза, теперь посмотри влево, теперь вправо, снова закрой, – орудуя макияжными кисточками, обволакивал Альберто своим голосом, и его хотелось слушаться.
«Хорошо, что дед меня сейчас не видит. Почти голая, в обществе двух итальянцев гомосексуалистов, собираюсь принять дорогие подарки от американцев», – Наташа растянула губы в улыбке.
– Да, cara mia, ты очень хороша, есть повод для радости, еще немного перламутрового блеска, все, готово, открывай глаза.
Наташа открыла глаза, Альберто оценивающе смотрел на нее, а Энцо уже отдавал указания помощницам. Наташа прошла к дивану, на котором было разложено платье. Одна из девушек помогла надеть ей тонкие чулки.
Вторая уже держала наготове расстегнутое платье.
– Снимай халат… шагай в юбку… руки вверх… надевай… приподними грудь… – командовал Энцо и поморщился, когда Наташа стыдливо пыталась прикрыться.
Потом снова перешел на итальянский, – Тереза, крючки, застежка, туфли, Моник, украшения…
Платье село идеально. Наташа сунула ножки в поданные голубые туфельки на шпильках. Шею украсило колье из светло-желтого металла с голубыми камнями, запястье и уши – такие же браслет и серьги.
– Смотрись, – Энцо развернул ее к огромному зеркалу.
– Секси, – кратко изрек Альберто, девушки, которых по всей вероятности звали Тереза и Моник, улыбались.
– Пора показаться, прошу на подиум, – Энцо подал Наташе руку.
– Может, я просто выйду через дверь, – робко предложила она.
– Слушай меня внимательно, – начал поучительно Энцо, – во-первых, не обижай меня, потому что я известный модельер и не привык, чтобы мои наряды демонстрировали, робко выходя через боковую дверь. Во-вторых, не обижай людей, что привели тебя сюда, доставь им удовольствие, покажи им как ты рада и благодарна. В-третьих, насладись своей красотой, пока молодая, пройдись по подиуму, покажи себя во всей красе, – улыбнулся он.
Наташа кивнула и смело шагнула вверх по ступенькам. Музыка заиграла громче.
В салоне сразу же появился ассистент с фотокамерой и встал сбоку от подиума.
Тефочка, которая разглядывала кожаные перчатки, выложенные в витрине, оживилась и подошла к дивану.
Дети продолжали рисовать, мужчины обсуждали какую-то сделку и увлеченно чертили на вырванных из альбома листках схемы.
– Внимание, – предупредила Тефочка, Пол буркнул, – угу, – и протянул стакан Мэтту, – плесни.
Мэтт взял бутылку виски и уже наклонил ее над стаканом Пола, как вдруг услышал возглас Майки, – вот это да!
Проследив за взглядом сына, Мэтт замер. По белому, ярко освещенному со всех сторон подиуму в голубом облаке шифона плыла улыбающаяся Наташа.
Ассистент защелкал фотоаппаратом.
Энцо подошел к сидящим, – по-моему, очень даже неплохо, а вам как? – произнес он и незаметно вынул бутылку из рук Мэтта, виски уже переливалось через край стакана.
Тефочка открыла было рот, но ничего не сказав и не закрыв его, просто молча кивнула. Пол крякнул и, схватив стакан, расплескал напиток по столу.
Первыми после продолжительной паузы очнулись Майки и Лиза. Они вскочили и бросились к Наташе.
– Ты как принцесса из сказки, – сделал ей комплимент Майки, Лиза согласно кивнула и тут же потребовала, – я тоже хочу такое платье.
Все оживились. Тефочка и Энцо подошли к подиуму и попросили Наташу пройтись еще раз. Майки и Лиза, ухватив ее с обеих сторон за руки, зашагали рядом.
Ассистент фотографировал, не переставая, Пол вытирал залитые виски руки, помощница собирала со стола промокшую бумагу.
Один Мэтт продолжал сидеть, как каменный, и, не отрываясь, смотрел на Наташу. Та с детьми, пройдясь еще несколько раз и покружившись, наконец, остановилась.
– Ну как? – обратился Энцо к окружающим. Теперь все наперебой стали говорить, какое бесподобное платье и как оно ей идет.
– Спасибо, спасибо вам, дорогие мои, я польщен вашей оценкой, но думаю, что надо примерить еще несколько нарядов для полноты картины. Пойдем, cara mia, – Энцо взял девушку под руку.
Когда они вернулись в примерочную, ассистенты встретили их громом аплодисментов.
