— Убери эту ухмылку, — сказал Видар.

— Почему?

— Те монахи отличаются от напавших тогда на нас. Они сильнее. Их лидер мощный, он разрушает корабль. Он…

Килан побелел. Он подошел к Видару и понял, что его лучший друг не может смотреть ему в глаза.

Что-то в том, как он замолчал, показалось Килану тревожным, и он понял, что Видар собирался сказать. Но ему нужно было услышать. Сказать, что это не правда. Сердце колотилось в груди так громко, что он слышал только это.

— Что он?

Видар опустил голову и повернулся, чтобы уйти.

— Твой отец мертв.

Корабль покачнулся, чуть не рухнул на бок, Килан повторял эти слова в голове.

Как он мог это допустить?

Он не успел ответить, громкий взрыв вырвал его из мыслей.

Видар уже бежал впереди. Килан в ярости в три шага добрался до палубы.

Краски, озаряющие небо, были неестественными.

В центре был мужчина.

Он раскинул руки и бросил в корабль несколько призванных духовных сфер.

Килан стиснул зубы.

Это был не просто мужчина. Этот монах был главой Братства. И, насколько Килан знал, он вот-вот будет мертвым монахом.

С ревом, сотрясшим корабль, привлекшим внимание монаха, Килан стал драконом и полетел в ночное небо. Адреналин кипел, сердце колотилось. Когда он ложился спать, он не ожидал, что проснется в новой жизни. Он многого не успел спросить у отца. Он так много хотел узнать о матери.

Теперь он остался один.

Монах не отступал. Он полетел к Килану на спине красного дракона.

С ревом Килан бросился к монаху, вытянув когти, готовый разорвать ему горло.

— Успокойся, Килан, — сказал монах.

Килан замер, глаза расширились. Монах назвал его по имени? Откуда он это знал?

— Мы не хотим проблем с твоим кланом. Пропусти нас, и я больше никого из твоих не убью.

— Кто вы? — спросил Килан, подлетая, чтобы лучше рассмотреть пожилого мужчину.

Он был в голубой робе с капюшоном, Килан видел лишь сияющие глаза и татуировку Братства на его лбу, что тоже сияла. Его рунические духи парили в воздухе над головой, словно разумные существа, словно следили за ним.

Он не знал, что означали краски, но там был красный, синий и зеленый шар.

— Я — Мардук, отец Братства. Я знаю, кто ты, и уважаю тебя. Но тебе нужно развернуть корабль и возвращаться домой.

— Это вы убили моего отца?

Мардук молчал мгновение. А потом кивнул.

Этого ему хватило.

Килан призвал весь огонь и энергию, легкие раздулись, пылали. Мардук кружил руками, они сияли, как и его глаза.

Он не успел накопить энергию, чтобы выстрелить, а Килан выдохнул ровным потоком огня, пронзившим небо и ударившись по Мардуку изо всех сил.

Когда огонь угас, и стало все видно, Килан потрясенно уставился на Мардука, стоящего на спине дракона. Он послал в Килана заряд молнии.

Он вдохнул и полетел неба в человеческом облике. Все почернело, он проклинал Энит за ложь.

* * *

— Так-так, — Мардук заглянул в клетку, когда Килан открыл глаза.

Килан впервые лучше рассмотрел мужчину, что оглушил его, словно ребенка, играющего в драконов.

Ненависть заполнила его сердце, Килан сел в клетке.

— Я пытался предупредить тебя, — Мардук опустил капюшон. — Но, похоже, придется найти тебе другое применение. После вчерашнего показа силы, уверен, будет не сложно.

— Выпустите, — процедил Килан. Он призвал рунический дух, но его тело было холодным, духа там не было.

— О, — Мардук кивнул. — Твой рунический дух теперь принадлежит мне.

— Это невозможно, — сказал Килан и повернулся, увидев в другом конце клетки девушку.

Мардук развернулся к выходу из комнаты.

— Уверен, тот, кто дал тебе дух, обещал тебе мир, но порой ты — просто пешка в большой игре, — сказал он. Килан был потрясен.

Это было правдой? Энит обманула его?

Он жалел, что не узнал больше о богах, а просто поверил ей.

Он без слов сидел, пораженный, и смотрел на свои ладони. Где корабль? Где его клан? Этот рейд должен был стать легендой. Он должен был вернуть им славу и родину.

Но он испортил и уничтожил все, что Килан знал и любил.

Мардук покинул комнату и закрыл за собой дверь, и девушка подползла к нему.

Она была красивой, но это не имело значения. Он не хотел жить, он хотел, чтобы его оставили в покое. Но она смотрела на него с тихим любопытством, что почти интриговало.

— Ты ранен, — сказала она и потянулась к его лицу.

Он поймал ее руку раньше, чем она успела его коснуться, но этого хватило.

Он охнул, обвив пальцами ее запястье.

Каждая клеточка его тела вздрогнула и загорелась. Волна эйфории наполнила вены, сердце билось так быстро, что он был уверен, что оно взорвется в любой миг. Она закрыла глаза, принимая ощущение, а потом открыла их, и ее глаза сияли серебром.

Схожий свет был в его глазах, пока он смотрел на нее.

Они в унисон подняли взгляды в глаза друг другу и поняли. Все, что им говорили, все, что хранилось в секрете всю жизнь, раскрывалось в глазах друг друга.

Они родились друг для друга. Они были связаны судьбами еще до того, как существовали.

Она коснулась его лица, а он — ее, и Килан с глубоким вздохом ощутил всю глубину эмоций.

— Я Амалия, — сказала она, тяжело дыша, ее грудь вздымалась от испытанного.

— Килан, — сказал он в трансе.

Для этого он был рожден.

Для нее.

Она была его всадницей, а он — ее драконом.

Мир не был готов для их пары. Он не был готов изменяться навеки.