Мая кивал или хмурился, только тем его реакции и ограничивались. Когда Мая доел последнюю дольку из своей тарелки, Гейбл осушил кубок с вином, отщипнул виноградинку и, отправив ее в рот, обратился к Лейти, словно впервые заметил мальчишку.

— Ты наелся?

— Вполне, — безразлично ответил парень.

— Мая, — коротко обронил Гейбл.

Наложник плавно поднялся, как-то заторможено и сочувствующе посмотрел на Лейти и вышел из палатки, не поднимая головы. Прислуживающие за ужином слуги, забрали остатки еды и бесшумно удалились, Гейбл пододвинул пустой кубок к мальчишке и кивком предложил его наполнить, но стоило мальчишке потянутся за кувшином с вином, его кисть перехватили. И не успел Лейти опомнится, как оказался прижатым к ковру на полу, а между лопаток больно упиралось колено мужчины. Сердце бешено забилось в груди, Лейти дернулся, но момент был упущен. Гейбл держал крепко и чем-то связывал за спиной руки.

Пару раз дернувшись, парень затих. Идеи спрашивать, зачем и за что у Лейти не возникло. Зачем? В любом случае Гейбл сотворит то, что захочет, а спрашивать — только еще больше злить его.

— Моя красивая послушная девочка, — проворковал Гейбл. Колено исчезло со спины, мужчина перевернул Лейти на бок и за грудки притянул к своему лицу. — Хороша сучка, только эти мерзкие пятна на лице все портят.

Гейбл брезгливо скривился. В палатку вернулся Май в сопровождении двух слуг. Те внесли ванну и деревянный табурет, несколько полотенец и деревянную палку. Затем появлялись ведра с водой, только в ванну их не выливали, а просто ставили рядом с ней. Гейбл с мечтательной улыбкой наблюдал за происходящим, рассеянно поглаживая по груди Лейти. Мая, ни на кого не глядя, опустился на колени рядом с Лейти и шепнув одними губами «прости» так, чтобы не видел хозяин, надел на голову мальчишке мешок, слабо затянул шнуровку у шеи, явно только для того, чтобы ткань не соскользнула с лица.

Только в этот момент Лейти испугался по-настоящему. Чистая ткань пахла травами и цветами словно в насмешку. Гейбл, как и ожидал Лейти, оказался психически не здоров, и сейчас мальчику оставалось только закрыть глаза, сделав вид, что тьму он выбрал сам. Стараясь не дышать слишком громко, слишком часто, Лейти невольно вспомнил совсем другую фразу о злосчастных веснушках: «они очаровательны», и зацепился за нее сознанием, пытаясь вспомнить, когда предвечный ее произнес, чем там пахло, что было кругом.

Гейбл поставил Лейти на ноги, но лишь для того, чтобы в следующую минуту швырнуть на табурет спиной. Голову мужчина вынудил держать над ванной, из-за чего приходилось постоянно напрягать спину и не удавалось расслабить мышцы, отрешится от затягивающего безумия. Мужчина подхватил первое ведро и принялся лить воду на мешок, целясь туда, где по его догадке находился рот и нос Лейти.

Вода мешала дышать, приходилось отплевываться, но поток был медленным и казалось бесконечным.

Стараясь урвать хоть глоток воздуха, извиваясь, Лейти потерял счет времени. Казалось, пытка длится уже не один час. Сколько мальчик не напрягался, он не мог вспомнить, как много ведер принесли слуги.

Мысль о том, что ему в хозяева достался безумец, птицей билась в голове. В какой-то момент Лейти нахватался воды и действительно начал захлебываться.

Гейбл чутко следил за своей «женой», и когда жалкие отчаянные трепыхания мальчишки стали совсем слабыми, дал ему короткую передышку. Скинул на пол и принялся срезать ножом одежду. Мая стоял рядом, отвернувшись, парень старался смотреть куда угодно, лишь бы не на перекошенное радостью и безумством лицо хозяина. Хотелось убежать, заплакать, убить этого ненормального, быть может, вместе с этим пареньком удастся… Нет, вернут и последует нескончаемая череда наказаний, как в первый месяц жизни Мая рядом с Гейбом, мучительных и ужасных, рвущих на части и оставивших бы сотни шрамов на теле, если бы не дорогая, но безотказная настойка, каждый раз без следа затягивающая даже прорезанные до кости раны. Мая стиснул зубы, а Гейбл уже водил ладонями по телу Лейти, приговаривая:

— Красивая, какая же ты красивая. Вот только эта штучка тебя портит, — мужчина сильно сдавил член Лейти рукой, оттягивая его вниз. Мальчишки болезненно вскрикнул, но Гейбл не обращал внимания, продолжая беседу сам с собой, — но ничего, скоро мы от нее избавимся.

Лейти дернулся, внезапно поняв, что собрался сделать Гейбл. Рванул руки изо всех сил, только царапая кожу, и как-то жалобно заскулил.

В темноте, связанный, беспомощный, он впервые так остро чувствовал собственные бессилие и никчемность.

Гейбл удовлетворенно хмыкнул и обернул палку полотенцем. Все-таки портить кожу он не хотел, как и тратиться на дорогое лечение. Разве что чуть-чуть подпортить «жену», покладистей станет. Мужчина размахнулся, и Лейти закричал под обрушившимся градом ударов.

*****

Эмек ходил по дому смурной, не знал, чем можно заняться. Прошло всего ничего с момента ухода Лейти, а предвечный не мог вспомнить, как было раньше, еще до встречи с мальчишкой. Будь сейчас Лейти рядом, они бы праздновали его совершеннолетие, гуляли по городу, проводили тихий вечер вместе, а ночью Эмек впервые отпустил бы себя, и, если бы Лейти согласился, сладко любил его до самого рассвета, не зная усталости.

Эмек тяжело вздохнул и принялся теребить куст земляники, стоявшей в холе, как-то отстраненно разглядывая очередные борозды царапин на дверном косяке. Похоже, Оли тоже не по себе. Или он чувствует боль утраты Эмека, все-таки кот — проводник, а значит находится в тесной связи со своим предвечным, особенно остро ощущая негативные эмоции и плохое настроение. А Эмек чувствовал себя прескверно, и не обязательно обладать хоть какими-то способностями, стоит просто на него посмотреть, и все станет ясно.

Алекс незаметно следовал за хозяином дома, наблюдая, выжидая момента, когда Эмек начнет забывать этого невзрачного мальчишку. Даже царапины, оставленные Оли не убирал, думал, что предвечный, столько времени потративший на приведение дома в порядок, заметив их разозлится, и хоть ненадолго забудет о Лейти.

Эмек отправился в спортзал, так и не найдя себе занятия. Но от мыслей отгородиться не получалось. Как предвечный не старался, он не мог найти мотива для побега Лейти. Мальчишка был доволен и лучился счастьем, сам тянулся за поцелуем и никогда не отказывал в нежности Эмеку. А потом раз и все, как обрубило. Ни слова не сказав, просто взял и ушел с Оли. Даже не попрощался! Конечно, от последнего «пока» легче не стало бы, но вопросов бы после себя не оставило. Эмек никогда не собирался ограничивать Лейти, если бы тот решил уйти после двух месяцев или раньше, то предвечный отпустил бы и так. Он потому и Оли разрешил действовать свободно, обязав только доставить Лейти к Эмеку, а далее слушаться мальчишки. Как не жаль это признавать, но Лейти просто не полюбил в ответ. Не смог. А причины и не важны, уйдя, мальчишка ясно выразил свое желание.

*****

Избиением Гейбл не ограничился, Лейти снова топили, на этот раз макая лицом в воду. Каждый раз мужчина останавливался в последний момент, когда Лейти почти терял сознание. Из-за мешка на голове самым страшным оказалось не знать, остановится ли Гейбл, или перейдет черту: утопит без сожаления.

Видимо, в какой-то момент мужчине все же надоела «игра», и мальчишка смог соскользнуть в темноту, потому что проснулся он от легких касаний холодных пальцев к запястьям. Увидев, что Лейти пришел в себя, Мая ласково произнес:

— Не бойся, это я, Мая. Сейчас развяжу руки, — парень перерезал веревки и принялся растирать запястья. С болью и покалыванием в измученные конечности возвращалась подвижность.

Мая вновь подал голос:

— Закрой глаза, я сниму мешок с головы. Осветительные кристаллы настроены слишком ярко, будет неприятно вначале.

Наложник развязал шнурок и избавил Лейти от ненавистной тряпки.

Глаза медленно привыкали к свету, но открыть их Лейти решился только минут через пять. Осмотрев шатер и убедившись, что здесь только Мая, с трудом присел.