- Хорошо.
Вскоре в отделении стало пусто. На двести коек остался я один.
- Так что мне с вами делать? - говорил мне Виктор Владимирович, при очередном утреннем обходе.
- Не знаю.
- Я тоже не знаю. Нас закрывают, закрывают четвертое отделение комитета, здание переходит в ведение минздрава.
- Что же все таки решили со мной?
- Выгнать тебя к чертовой матери.
- Куда же мне идти?
- Куда угодно. Собирай шмотки и с завтрашнего дня, свободен. Катерина, - орет он горластой женщине, - приготовь ему справку и деньги.
Вот она свобода. Я за воротами своей тюрьмы и не знаю куда идти, влево, вправо или прямо. Ко мне подъезжает черная "волга" из ее окна высовывается седая голова смуглого человека.
- Ей, ты не Джафаров?
- Нет.
- Когда же он выйдет?
- Не знаю.
Машина отъехала и недалеко от ворот остановилась. Я пошел по улице вправо. У автобусной остановки спросил, как доехать до вокзала. Оказалось, надо перейти улицу напротив и ехать в обратную сторону.
У центрального входа вокзала, перед парадными стеклянными дверями, стоят три парня, смуглые черноволосые южане. Я выхожу из автобуса и вижу как ребята напряглись и начали о чем то совещаться. Я поднимаюсь по ступенькам и подхожу к двери. Тут один из парней идет ко мне на встречу.
- Приятель, - говорит он мне с явным акцентом, - отойдем в сторону.
- Зачем?
- Нам надо выяснить кое что. Не задерживай людей.
Сзади меня действительно скопились пассажиры автобуса. Я отошел в сторону. Парни окружили меня.
- Слушайте, - обращается ко мне старший, вы очень похожи на одного человека. - Вы не Джафаров?
Джафаров? Странно, я второй раз слышу эту фамилию. Может я действительно Джафаров.
- Нет.
Парень достает из кармана карточку и смотрит на нее, потом на меня.
- Вроде похож. Наиль, похож?
Он передает карточку другому.
- Черт его знает, у этого волосы белые и скулы выпирают, но чем то похож, - отвечает Наиль.
- Придется проехаться с нами...
- Простите, но мне надо на вокзал?
- Никуда не пойдешь, тебя ждут в другом месте.
- И где же?
- В Самарканде.
- Кто?
- Муфтий Фархас...
Мне это ничего не говорит. Георгий Иванович просил лучше поехать в Москву. Эти ребята совсем не нравятся.
- Нет, ребята, мне в другую сторону...
- Возьмите его, - командует старший, - и в машину.
Чувство опасности сразу пришло ко мне. Как там показывал приемы староста в моей тюрьме. Резко вскидываю руки назад. Кажется достал, один парень держится за нос, другой свалился на камни. Я отскакиваю и ребром ладони бью по шее того, из носа которого капает кровь. Теперь оба парня лежат на камнях, один еще пытаются подняться, старший немного растерян. Он два раза махнул в мою сторону кулаками. Я уклонился и стал наступать, обманываю его левой рукой и хорошим приемом заезжаю ему в скулу, правой. Парня подбрасывает. Стекла дверей разлетаются вдребезги, он просто улетел в зал ожиданий. Вокруг закричали любопытные пассажиры.
- Парень, - симпатичная девчонка дергает меня за рукав, - беги, мильтоны идут.
Я оглядываюсь. Два милиционера спешили, с площади перед вокзалом, к нам. В мои планы встреча со служителями правопорядка не входила. Девчонка тянет за руку.
- Беги за мной.
Она первая влетает в разбитые двери вокзала и мы, проскочив мимо стонущего на полу южанина, петляем по коридорам с людьми. Опять дверь и мы на перроне. Рядом стоит пассажирский состав. Девушка добегает до девятого вагона.. В дверях стоит с флажками заспанная проводница.
- Варя, - орет моя спутница, - Варя.
- Галька, ты чего?
- Возьми парня.
- Да ты что? Меня начальник поезда вздрючит.
- А его сейчас сцапают мильтоны. Он там черным рожу набил.
- Вечно ты Галка вляпаешься в историю. Полезай быстрей, - командует она мне.
Я залезаю в вагон. Девчонка, которую назвали Галей, быстро смоталась. Через пять минут мимо вагонов бегут два милиционера с чуть прихрамывающим парнем, одним из тех, которые пытались меня остановить перед входом вокзала.
- Ты здесь мужчину не видела, - кричит проводнице милиционер. - Он без вещей, в сером пиджаке, такой... с белыми волосами.
- Не видела.
Группа бежит дальше. Вагон дергается и медленно набирает ход. Когда состав разогнался, проводница закрывает дверь.
- Ну пошли, бедолага, посидишь у меня в купе.
В купе она закуривает.
- А куда мы едем? - спрашиваю я.
- В Алма-Ату.
- Вот черт, мне ведь надо в другую сторону.
- Куда?
- В Москву.
- Это просто. Завтра мы приедем в Алма-Ату, там пересядешь на поезд до Москвы и поедешь обратно, - она затягивается. - А за что ты избил черномазых?
- Приставать стали...
- Правильно сделал, что набил им рожу. Нашему брату от них здорово достается. Терпеть не могу эту сволочь. У тебя деньги есть?
- Есть, но мало.
- Ты зэк? Только что освободили?
- Вроде так.
- За что сидел?
- Не знаю.
- Все вы так говорите, а сколько отсидел?
- Больше года.
Она кивает головой.
- Небольшой срок. Видно не очень то набедокурил...
- Я бы сидел больше, но нашу тюрьму закрыли, всех заключенных отправили по домам.
- Постой, постой, чушь какая то. Ты не врешь?
- Нет. Мы политические. Нас всех выпустил и отправил по домам.
- Бедненькие.
При слове "политические", она поверила.
- Ты сиди здесь как мышка. Я сейчас пойду проверю пассажиров, а потом мы с тобой попьем чаю,
Наступает вечер. Мимо окон проносятся скучные поселки и заросшие или голые степи. Галя раздает спальные принадлежности, я ей помогаю, вытаскиваю комплекты простыней, наволочек и полотенец из мешков. Уже после того, как все в вагоне успокоились, Галя легла подремать. Я сижу напротив и читаю газеты, которые достались от какого то пассажира, сошедшего минут пятнадцать назад. В дверь постучались. Я открываю и тут же ствол пистолета уперся мне в живот. Два человека, с характерными чертами южан, вталкивают меня внутрь. Галя просыпается и отрывает голову от подушки.
- Граждане, вы чего?
- Заткнись, - произнес первый с заметным акцентом.
Толчком ствола в живот, он отталкивает меня на лежанку.
- Сидеть.
Галя с испугом приподнимается и садиться ближе к окну.
- Какая сейчас ближайшая остановка? - спрашивает ее тот, что с пистолетом.
- Не... не... помню... Там расписание... на двери...
- Сабир, посмотри.
Второй спутник открывает дверь и заглядывает за дверь. Между тем, дырочка пистолета смотрит мне в живот. Сабир возвращается и захлопывает дверь.
- Через двадцать минут, Аягуз.
- Отлично. Куда собрались, гражданин Джафаров? - это уже обращение ко мне.
- Я не Джафаров.
- Не надо только пачкать нам мозги. Нам точно сообщили, что вас сегодня выпустят из лечебницы, мы вынуждены десятки ребят пустить по вашим следам. Хорошо догадались проверить и этот поезд...
- Я вам повторяю, я не Джафаров.
- Потом разберемся. Протяните вашу руку. Не эту, левую.
Блеснули наручники и щелкнула стальная клешня на запястье, другую клешню захлопнули на кронштейне столика. Пистолет уперся в висок.
- Сабир, обыщи.
Второй склоняется и ловко обшаривает карманы. Он вытаскивает справку и деньги.
- Больше ничего нет.
Старший удовлетворенно вздохнул и спрятал пистолет под ремень.
- Что там в бумажке. Дай.
Сабир передает ему бумажку.
- Непомнящий Иван Иванович... Ишь как законспирировался.
- Вы кто, милиция?
Они засмеялись.
- Джафаров, мы такая же милиция, как и ты Непомнящий. Неужели ты растерял свое чутье. Раньше бегал от нас, как баран, поймать не могли... На, утрись своей бумажкой и спрячь свои ненужные деньги, а то еще обвинишь нас перед муфтием, что мы тебя ограбили.
