- Мы будем видеться еще реже, - сказал Стоут. - Завтра я уезжаю в Штаты. Слишком далеко ездить. Да и накладно. Не представляю, как перенесу разлуку с тобой. Придется искать утешение в объятиях какой-нибудь красотки из штата Оклахома. Я сто лет не был в штате Оклахома, а ведь там живут мои предки.

- О, Фрэнк! - Кхай изобразила на лице страдание.

- Ты тоже будешь безутешна, дорогая, - в тон ей ответил Стоут. - А хочешь, я оставлю твой адрес человеку, который приедет вместо меня? Он наверняка неплохой парень, и ночью в постели ты не заметишь подмены. Можешь даже называть его Фрэнком - он не обидится. Идет?

- Не надо так зло шутить, Фрэнк. Ты ведь знаешь, что я...

- Что ты спишь с майором Туаном? Конечно, знаю. И выкладываешь ему все, что слышишь от меня.

- Фрэнк, что ты говоришь? Я люблю только тебя.

- Ах, как трогательно! Ты любишь только меня, только майора Туана, только... Сколько их там наберется? Кем еще интересуется майор Туан?

- О ком ты говоришь? Я не знаю никакого Туана, - нарисованные брови Кхай поднялись на самый верх лба.

- Ладно, - махнул рукой Стоут, - мне, в сущности, наплевать, с кем ты проводишь ночи. Это - твое дело. Ты исправно поставляешь мне героин, который, по-видимому, принадлежит тому же майору Туану, а остальное меня не касается.

- Фрэнк, ты сегодня хватил лишнего, - с оттенком раздражения произнесла Кхай, - мелешь какую-то ерунду.

- Я знаю, что говор-рю, - икнул Стоут. - Откупорь-ка лучше бутылочку виски. Нужно спрыснуть мой отъезд. - Он подтолкнул Кхай к небольшому полированному столику на колесах, стоявшему у дивана. - И пошевеливайся. Мои чувства к тебе растут обратно пропорционально количеству содержимого в бутылке.

Стоут плюхнулся на диван. Кхай налила виски с содовой в стаканы, положила туда лед. Стоут залпом осушил свой стакан и протянул его Кхай.

- Плесни-ка еще. Сегодня мне хочется напиться. Наконец-то мое пребывание в этой идиотской стране подошло к концу. Гип-гип, ура! Завтра я не буду больше видеть обезьянью рожу майора Туана и прочие пры-отивные морды. И меня не будут жрать ваши крокодилы, которых вы почему-то ласково зовете москитами. Настоящие москиты - это... это бабочки по сравнению с вашими птерода-актилями.

Стоут не успел поужинать и быстро хмелел.

- Ну, крошка, иссь сюда. Блесни напоследок своим искрометным талантом. Клянусь, я буду помнить тебя всю жизнь!

Он обнял Кхай за талию. Та мягко отстранилась.

- Не спеши, дорогой, - томно произнесла она. - Давай лучше выпьем. За нашу любовь.

- За нашу лю-убовь? - удивленно переспросил Стоут. - Это и-ик-нтересно. Давай выпьем за нашу... как ты говоришь? Любовь? Все-таки мы бесконечно любили друг друга целых четыре месяца. Рекордный срок для меня. Да и для тебя тоже. Ты скрасила мое существование здесь. В вашей дивной стране ужасно трудно найти подходящую партнершу. Твои подружки слишком дешево себя ценят, а это настораживает. Дешевая любовь противоречит моим убеждениям. Я считаю, что настоящее чувство должно хорошо оплачиваться. Иначе - какая же это любовь? А у нас с тобой была любовь - тут ты права. Большая любовь - судя по тем комиссионным за героин, которые я не жалел для тебя. Замечу, в ущерб себе. Но любовь превыше всего.

- Кстати, Фрэнк, - заметила Кхай, - за последнюю партию ты еще не расплатился. Я-то не волнуюсь. Я знаю, что за тобой не пропадет. Но... если ты завтра уезжаешь...

- Не волнуйся, крошка, - ответил Стоут, - все будет в полном порядке. - Он осушил еще один стакан виски. - Вот теперь я, кажется, созрел для любви. Иди же сюда.

Кхай села на диван и, повернувшись к Стоуту спиной, положила голову ему на колени:

- Раз ты уезжаешь - значит, вы нашли того вьетконговца? - как бы между прочим спросила она.

- Из тебя никогда не получится хороший агент, - захохотал Стоут. - Ты слишком прямолинейно ставишь вопросы. Скажи этой обезьяне Туану, когда будешь спать с ней на дереве, чтобы она тебя уволила. Если я делал вид, что ничего не замечаю, это не значит, что я ничего не знаю. Фрэнк Стоут разведчик высшего класса. И чтобы расколоть его, нужно иметь здесь, Стоут постучал пальцем по лбу Кхай, - чуть больше, чем напихано в кокосовый орех, который эта обезьяна Туан по ошибке считает своей головой. Бизнес бизнесом, а дело... Пусть работает сам, а не надеется на нас. Достаточно того, что мы его кормим. Ладно, хватит об этом. Передай обезьяне Туану, что он еще раз останется в дураках и очень скоро. Скажи ему, что тот вьетконговец у нас на крючке. Пусть позлится. А больше, мол, выудить у Стоута ничего не удалось. Все, крошка. Завтра я сажусь в "Боинг-747", и плевать я хотел на тебя и на твою обезьяну Туана. Так ей и передай.

Стоут попытался поцеловать Кхай, но голова его бессильно упала к ней на плечо.

- А Уоррел дурак, - пробормотал он. - Поменять меня на какого-то мальчишку. Дурак! Он еще пожалеет. Ох как пожалеет!

Стоут вдруг поднял голову и отодвинул Кхай со своих колен:

- Слушай, в прошлый раз я оставил у тебя в спальне ключи от машины, и мне пришлось кататься на "тойоте" Уоррела. Кажется, это ему не очень понравилось. Пока не забыл, нужно их взять.

Он поднялся с дивана и направился к дверям спальни. Кхай проворно соскочила следом и преградила ему путь:

- Фрэнк, подожди. Понимаешь, у меня в спальне не убрано. Я сама вынесу ключи.

Взяв Стоута за руку, она потянула его назад, к дивану.

- Что-то я раньше не замечал за тобой такой стыдливости, - ответил Стоут, вырываясь. - Может, ты прячешь там очередного любовника? Не волнуйся - я не ревнив. Мы выпьем с ним по стаканчику виски и мирно обсудим твои достоинства и недостатки. А ты будешь наглядным пособием.

Он снова двинулся к спальне.

- Фрэнк, прошу тебя, - Кхай обхватила его за плечи. - Что ты выдумываешь - нет там никаких любовников. Ну как ты не понимаешь? Я женщина, и... бывают вещи, которые не полагается знать даже мужьям.

- Мужьям, может, и не полагается, - согласился Стоут, - а любовники другое дело. Слушай, - он хлопнул себя по коленке, - а может, там эта обезьяна Туан? Нет уж, я желаю знать, почему тебе так не хочется пустить меня в спальню. Прочь с дороги, тварь!

Стоут отшвырнул Кхай к дивану. В этот момент дверь спальни открылась, и на пороге появился майор Туан.

- О, какая встреча! - театрально раскинул руки Стоут. - Я безмерно счастлив видеть вас, майор. Кстати, я не сомневался, что эта мерзавка работает на вас. Мы только что говорили о вас, и я искренне восхищался вашими способностями. Знакомство с таким незаурядным человеком, как вы, льстит моему самолюбию.

- Я слышал ваши комплименты в мой адрес, - с бесцветной улыбкой ответил Туан.

- Ах, вот как? - усмехнулся Стоут. - Это я любя. Кстати, майор, я завтра улетаю. Давайте выпьем по этому поводу.

Он подошел к столику, наполнил стаканы и протянул один из них Туану:

- Прошу вас, майор. Когда я уеду, ради бога, не ругайте крошку Кхай за то, что она приносила от меня слишком мало информации. Из Фрэнка Стоута трудно выудить что-либо, если дело касается серьезных вещей. И она слишком глупа для этого. Короче говоря, за мой отъезд.

Туан отстранил протянутый Стоутом стакан:

- Благодарю вас, господин Стоут. Я не пью спиртного. Давайте лучше напоследок поговорим о делах.

На лице майора по-прежнему играла неопределенная улыбка, которую можно было истолковать в равной степени как доброжелательную и не предвещающую ничего хорошего.

- О де-е-лах? - снова икнул Стоут. - Извольте. Вы, конечно, имеете в виду те дела, которые приводят нас обоих к крошке Кхай? - Он заговорщически подмигнул майору. - От Фрэнка Стоута трудно что-либо скрыть. Вы прекрасный компаньон, майор. В Америке мне будет сильно не хватать вас, ей-богу. Вас, конечно, интересуют деньги за последнюю партию товара. Право, я сейчас несколько стеснен в средствах. Но я расплачусь, майор. Слово Фрэнка Стоута.