В то же время российское уголовное законодательство не даёт легального определения понятия «организованная преступность», устанавливая при этом ответственность за различные проявления организованной преступности. В связи с этим в уголовно-правовой доктрине существуют отличные друг от друга точки зрения на определение понятия указанного термина.
Заметим, что определение понятия организованной преступности – один из основных вопросов, требующих своего разрешения. До настоящего времени само юридическое понятие организованной преступности остаётся источником споров и разногласий. Следовательно, чтобы раскрыть это понятие, требуется определить те свойства и признаки, которые характеризуют организованную преступность.
В основе выделения организованной преступности из общей преступности лежит характеристика степени организованности взаимодействия преступников между собой при осуществлении своей «длящейся деятельности», иными словами, необходимо понимание термина «организованная». Для усвоения данного понятия требуется изучение теоретических подходов к определению понятий, свойств и признаков организованной преступности в теории уголовного права. Кроме того, необходимо усвоить такие понятия, как «организованная группа», «организованная преступная деятельность», «преступное сообщество», с которыми неразрывно связано понятие «организованная преступность» и везде употребляется слово «организация», «организованный».
Для этого, кроме положений Уголовного кодекса РФ, надо обращаться к другим законам и нормативным правовым актам, в том числе и к международным документам. Так, Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи ООН от 15.11.2000 г.) в ст. 2 «Термины» включает определения понятий «организованная преступная группа», «структурно оформленная группа», «серьёзное преступление».
Анализ научных работ российских криминологов на предмет определения в них понятия и признаков организованной преступности показал, что существует два основных направления при изучении данного уголовно-правового института:
1) определение организованной преступности связано с функционированием устойчивых преступных формирований либо с отличительными признаками, касающимися организованных преступных групп (В. В. Лунеев, А. И. Гуров, Э. Ф. Побегайло, С. В. Дьяков, В. С. Устинов[2]и др.); 2) организованная преступность понимается как социальное негативное явление, которое характеризуется сплочением преступных формирований (Я. И. Гилинский, А. Н. Волобуев[3] и др.).
Основные признаки организованной преступности'. 1) криминальная организованность; 2) устойчивость; 3) массовость; 4) длительность функционирования; 5) наличие социальных связей и негативное влияние на общество; 6) коррупция; 7) иерархичность; 8) масштабный, межрегиональный и международный характер преступной деятельности; 9) осуществление преступной деятельности в экономических и политических целях; 10) наличие лидера, руководящего звена.
Теоретический и практический интерес представляет определение структуры организованной преступности. На первый взгляд, эта проблема не представляет особой сложности. Однако в криминологической литературе не существует единого мнения о построении коммуникативных связей внутри организованных преступных групп.
Одни авторы представляют структуру организованной преступности в виде своеобразной пирамиды, состоящей из трех основных уровней, вершиной которой является организационно-управленческое звено, к нему примыкает организационно-вспомогательное, и в основании лежит исполнительское (А. Л. Репецкая[4]).
Другие ученые рассматривают структуру организованной преступности как социально системное явление, которое состоит из организованных группировок криминальной направленности; организованной деятельности криминальной направленности; организационного управления криминальной направленности (В. И. Шульта[5]). В данном случае именно организационный характер группировки, ее деятельности и управления является основополагающим признаком рассматриваемой системы, что существенно отличает организованную преступность от иных видов преступности. Важно отличать формы организованной преступности. В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.06.2010 № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участия в нем (ней)» указывается, что преступное сообщество (преступная организация) может осуществлять свою преступную деятельность либо в форме структурированной организованной группы, либо в форме объединения организованных групп, действующих под единым руководством. При этом закон не устанавливает каких-либо правовых различий между понятиями «преступное сообщество» и «преступная организация».
Эффективность и результативность борьбы с организованной преступностью во многом зависит от того, насколько точны, логически связаны и последовательны нормы права, посвященные борьбе с этим явлением. В уголовном праве теоретической основой для определения организованной преступности и ее форм являются институт соучастия (гл. 7 УК РФ) и отдельные нормы Особенной части УК РФ (ст. 208, 209, 210 и др.). Некоторые из них были известны и ранее действовавшему законодательству (например, норма о бандитизме), большая же их часть – законодательные новеллы. Вместе с тем правоприменительная практика сталкивается с проблемами их применения с учётом указанных в них признаков.
Совершенствование уголовного законодательства свидетельствует о важности противодействия организованной преступности, терроризму и экстремизму.
Анализ законодательного изменения содержания организованной преступности можно проследить в развитии норм уголовного права. Так, если нормы УК РСФСР 1926 г. не содержали указаний на формы соучастия, а предполагали дифференциацию привлечения к уголовной ответственности по видам соучастников (ст. 17), то УК РСФСР 1960 г. уже содержал норму, закрепляющую такие формы соучастия, как «группа лиц по предварительному сговору» и «организованная группа лиц» (ст. 17.1). УК РФ 1996 г. выделяет отдельную главу, содержащую нормы (ст. 32–36), образующие уголовно-правовой институт соучастия в преступлении.
Сопоставление норм УК РСФСР и УК РФ показывает, что принципиально новой для российского уголовного законодательства является ст. 35 УК РФ, где законодатель предусматривает определённые типы преступных групп, которые могут совершать преступления в России в современных условиях. Помимо таких форм соучастия, как группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, законодатель выделил организованную группу, преступное сообщество (преступную организацию).
Законодатель, учитывая отдельные из этих новаций, включил в УК РФ ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации)», а также предусмотрел во многих статьях Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующего обстоятельства совершение преступлений организованной группой. Кроме того, УК РФ определяет также такие виды преступных формирований, как банда (ст. 209), экстремистское сообщество (ст. 282.1), экстремистская организация (ст. 282.2).
Подобные изменения в уголовном законодательстве создали предпосылки для появления соответствующей практики привлечения к уголовной ответственности за групповые формы преступной деятельности.
На криминологический аспект отечественной организованной преступности обратили внимание учёные, выступившие инициаторами постановки данной проблемы (А. И. Гуров[6], Г. М. Миньковский[7]). Традиционно в советской криминологии было принято говорить о групповых формах совершения преступлений. Организованная преступность как социально-правовое явление не рассматривалась и считалась явлением сугубо буржуазным, свойственным западной модели общества, в том числе деятельность даже взаимосвязанных между собой устойчивых преступных групп, например, расхитителей.
