— А вдруг? — осклабилась правая голова.

— Мальчики, не ссорьтесь, — вмешалась средняя, давно привыкшая к своей роли миротворца, ибо, если вовремя не вмешаться, то эти двое начнут до хрипоты и пожара выяснять отношения, а у неё потом голова раскалывается от их споров! — Сейчас почитаем и узнаем!

— Было б там чего узнавать… — недовольно проворчала левая голова, но больше ничего не прибавила.

Правая промолчала — следует отдать ей должное: она никогда не начинала конфликт первой и мирилась достаточно охотно.

Средняя голова принялась вслух читать сказки — со смаком и выражением.

— Хм… недурно, должен признать, — послышалось слева после первой сказки.

— Недурно?! — возмутилась правая голова. — Это же шедевр!

— Спокойно, ребята. Давайте-ка лучше продолжим.

На это никаких возражений не последовало.

— И эта хороша! — довольно крякнула левая голова, когда была прочитана и вторая сказка.

— Шедевр… — в восторге простонала правая.

— А вам не кажется, что мы что-то такое уже слышали? — спросила средняя голова, поднимая очки на лоб.

— М-да… а ведь и верно! Пожалуй… Правда, это было давно… — протянули справа.

— А ведь и точно! — рявкнули слева. — Это ж Баюн рассказывал, когда мы у него ещё в нежном возрасте гостили — лет эдак триста прошло…

— Каких там триста… Все пятьсот, — уточнили из центра. — Потому и не вспомнили сразу.

— Так-так… а как там подписан сборничек-то?

— Так это… "Великий Сказочник"!

— Может, Баюн псевдоним взял? — с надеждой спросили справа.

— Ага! И пластическую операцию сделал! Кардинальную! Ты глянь на эту самодовольную и наглую совершенно лысую рожу, которая вот тут — с задней стороны обложки ухмыляется! — взревело слева.

— Факт бессовестного плагиата налицо, — подытожил центр.

— Ну… — слева полыхнуло огнём, — ну…

— Похоже, кому-то не поздоровится, — с обманчивой мягкостью протянули справа.

— И это тоже факт! — подвели черту из центра.

Часть двадцать вторая. Сватовство Кощея

— Я тебе что, сваха? — возмущалась Баба Яга.

— Ну-у… не скажу, конечно, что это твоя основная специализация… — протянул Кощей и подпёр рукой впалую щёку, — однако… Скольким царевичам и дуракам ты личную жизнь устроила — и не сосчитать! А я чем хуже?

— Тем, что не дурак, — фыркнула Яга.

— Да-а, для семейной жизни это большой недостаток, не спорю, — иронически приподнял бровь Кощей. — Но ты уж постарайся. Ведь тех девиц ты, по большей части, как раз у меня и отбила, так что за тобой должок.

— Девиц у тебя Иваны отбивали. Я тебе не извращенка какая-нибудь, девицами не интересуюсь.

— Так чего бы они без тебя смогли, Иваны-то? Если бы не ты…

Баба Яга хихикнула.

— Жениться они смогли. И что характерно — без меня. Ни один на свадьбу не пригласил. Их счастье, что я добрая такая, да и шумные гулянки не особо жалую.

— Вот я и говорю, — упрямо гнул своё Кощей, — жениться каждый дурак может. А отбить невест у меня — без тебя ни один бы не смог!

— Так нечего было силком девок к себе тащить! От такого пердимонокля они за любого дурака готовы были замуж выскочить!

— Какого монокля? — удивился Кощей.

— Эх ты, темнота, всё над златом чахнешь! Хоть бы телевизор завёл, да Интернет подключил! Иначе от тебя любая убежит — с тоски загнётся!

— Заведу — не вопрос, — слегка обиделся Кощей, давно уж прикупивший домашний кинотеатр, но решивший об этом промолчать, дабы не рушить образ утончённого интеллектуала. — Но вообще-то я классику предпочитаю.

— Ага, вот на ней и женись тогда! Тургеневские барышни вымерли давно — где-то вскоре после динозавров.

— Ты мне, подруга дней моих суровых, зубы-то не заговаривай!

— Ты ещё голубкой дряхлой меня назови… — и сразу полетишь отсюда молодым голубем — быстрее звука и выше Горыныча!

— Не, не назову, я, можно сказать, только жить начинаю! — ухмыльнулся Кощей. — Ну так что, голубка юная моя, подберёшь невестушку по моему заказу?

— Эх, болезный… — пригорюнилась Яга. — Да разве ж я против? Но где я такое диво-дивное возьму? Любую подогнать могу, но такую, чтобы бескорыстно тебя любила… Это ты загнул… Вот таких, кто за твои богатства с тебя пылинки сдувать будет, пригоню хоть завтра целый гарем! На любой вкус и с любыми достоинствами!

— Да не интересуют меня их "любые достоинства"! — рявкнул Кощей. — Налюбовался уже за тыщщу лет. Любви я хочу, как ты не понимаешь?! Настоящей любви. Ну или хоть… доброго отношения… но чтобы от души! И пусть не красавица будет и даже… не очень молодая… и даже — не вполне девица… Ну неужто никак такую не найти?! Неужли я так плох и полюбить меня не за что?!

— Окромя богатства? — хитро прищурилась Яга.

— Окромя, — вздохнул Кощей.

— Ну, мужик ты умный, надёжный, образованный опять же… Оно, конечно, всё так… А вот внешность…

Кощей подобрался.

— О ней из хорошего одно могу сказать: стройный ты у нас. Стройнее просто некуда! Сейчас это в моде. И всё-таки…

Кощей вздохнул.

— Любви хочу… — прошептал он тоскливо.

— Любви он хочет… — проворчала Яга. — Все хотят! Я, что ли, не хочу?

— Так у тебя-то какие проблемы? — удивился Кощей. — Это на меня без слёз не взглянешь… — потенциальный жених с робкой надеждой покосился на Ягу — может, всё-таки возразит? Скажет, что всё не так уж плохо и вообще — внешность для мужчины не главное?

Но Яга молчала и смотрела скептически.

— Да, с истинным обликом мне повезло, не жалуюсь… — она провела белой рукой по толстенной чёрной косе, мельком глянула в зеркало, где отражалась статная красавица — глаз не оторвать! — Но с женихами всё равно туго! Никто не хочет в глуши куковать. Вернее… сначала-то хотят… да не надолго их хватает! Вот только с Лешим повезло — старая любовь не ржавеет. Ругаемся часто, но… глядишь, скоро снова помиримся, будет у нас… — Яга прикинула в уме, шевеля пухлыми алыми губами — ни помады, ни силикона! — двести тридцать второй медовый месяц.

— Во! — возмутился Кощей. — У самой счастья-то сколько! А мне, а я…

— А меньше надо было девок воровать, да народ стращать и грабить! — наставительно изрекла Яга. — Карма — упрямая вещь... Я-то никого не принуждала…