– Авреем, – произнёс Койн, прижав холодную и мокрую тряпку к его лбу. – Ты в порядке, всё закончилось.

Слабость прошла, сменившись горячей ноющей болью в самом центре мозга.

– Койн? – сказал он. – Я умер?

– Нет, – резко ответила Хирона Манубия, появившись в поле зрения, – но вы сделали всё, чтобы именно так и произошло, чёртов идиот!

Авреем знал, что она абсолютно права. Но её слёзы говорили об искреннем беспокойстве. Манубия вытерла щёку тыльной стороной руки и повернулась, чтобы обратиться к кому-то, кого он не видел:

– Видите? Я же говорила вам, что он не готов, – сказала она, – не важно, что утверждала ваша дочь.

– Он должен быть готов, – ответил Виталий, помогая Койну поднять Авреема. Его ноги дрожали. Мозг на мгновение забыл, как ими пользоваться.

– Магос Тихон, – начал Авреем. – Извините…

– Разве мы не предупреждали вас не подлетать слишком близко к инфоядрам? – спросил Виталий, когда они посадили его на одну из твёрдых деревянных скамеек нефа. Бритоголовые адепты подвинулись, освобождая место. – Галатея проникла во все жизненно важные системы.

– Галатея! – воскликнул Авреем, когда пережитые в инфопространстве “Сперанцы” события врезались в первые ряды его памяти. – Она знает, о нет… Она знает, что мы здесь.

– Вы сказали ей, где мы? – спросила Манубия.

– Я пытался сопротивляться, но она была слишком сильной, – ответил Авреем.

– Вы сказали ей что-то ещё? – Голос Манубии снова стал резким. – Пароли доступа, последовательности самоуничтожения? Коды отмены? Всё, что вы знали?

Авреем покачал головой. От движения возникло ощущение, что череп раскалывается. Зрение посерело. Он хотел возразить, но она была права.

– Всё, мы – покойники, – произнесла Манубия, вскинув руки.

– Нет, – сказал Виталий, коснувшись пальцами головы. – Подумайте. Контроль Галатеи над всеми системами “Сперанцы” настолько всесторонний, что если бы она просто хотела убить нас, то уже сожгла или задушила, лишив кислорода.

– И почему же мы ещё не мертвы? – спросил Хоук с противоположной стороны нефа. – Если вы считаете, что такое возможно, то я лучше пойду.

– Потому что, – ответил Виталий. – Я думаю, что Галатея собирается забрать у нас господина Локка живым.

Авреем встал на ноги, всё ещё покачиваясь после стычки с Галатеей в инфопространстве. И всё же, несмотря на близость безвозвратной смерти мозга, столкновение вызвало у него желание ответить ударом на удар.

– Вам стоит разрешить истребительным командам Виталия войти, – сказал он адепту Манубии, сжав металлические пальцы в кулак и направляясь к трону. – Я возвращаюсь.

– Опишите существо, – сказал Котов.

– Маленькое, не больше ребёнка, – начал Робаут, стряхнув с ладони пыльные остатки стреляющего механизма. – В общих чертах гуманоидное, но конечности сгибаются как-то неправильно, словно могут одновременно поворачиваться в нескольких направлениях. Я не слишком хорошо разглядел тело, потому что оно с ног до головы было завёрнуто в лохмотья, но было что-то ещё, что-то мешавшее смотреть на него дольше нескольких секунд. Через некоторое время начинало казаться, что оно двигалось или как-то скользило, когда смотришь в другую сторону.

– В стазисном поле? – усмехнулся Котов. – Невозможно.

– Вы явно никогда не были в Храме Исправления, – ответил Робаут, выпрямившись и стряхивая пыль с брюк. – Но в любом случае это не имело значения, никто не захотел покупать эту тварь. Было невозможно доказать её подлинность. Все понимали, что могли купить подделку.

Танна с отвращением покачал головой:

– Откуда они пришли с этим телом?

– По слухам мародёрствующие бригады клана нашли его в глубокой системе пещер изолированного мира Эпсилон Гаранто. Видимо произошёл весьма жестокий бой между имперской истребительной командой и паразитирующими подземными ксеносами. Настолько кровавый бой, что никто не остался в живых, а мародёры успели сгрести всё что могли и убраться до прибытия любых подкреплений.

– Вы купили существо? – спросил Котов.

– Если бы купил, то думаете, рассказал бы вам? – ответил Робаут. – Любой обладатель подобной твари должен ожидать в гости Инквизицию, которая быстро дознается, что да как. И если даже половина историй аукциониста-марионетки верна, они безумно опасны. Кому такое нужно на корабле?

– Чем именно опасны? – спросил Танна.

– Говорят, что хруды пространственно изменчивы, – сказал Котов и с внезапным беспокойством осмотрел мерзкую пещеру. – Они способны скользить между пустотами вселенной способами, которые даже Механикус не до конца понимают. По слухам каждый ксенос обладает энтропийным полем, которое вызывает ультрабыстрое старение всего вокруг. Я изучал отчёты об этих существах и их предполагаемых силах, но никогда и не думал лично увидеть целый муравейник!

– Но если перед нами целый муравейник этих существ, то почему мы ещё живы? – спросил Танна. – И почему они просто не соскользнут?

Котов указал на сверкающие дуги энергии, прыгающие между медными шарами и непонятным оборудованием на потолке пещеры:

– Подозреваю, что оборудование над нами мешает хрудам это сделать, – предположил Котов. – Хотя не знаю как именно.

– Телок поймал фэйт-мхор в ловушку своими машинами из кристалла и железной пыли, – произнесла, появившаяся сзади без предупреждения, Бьеланна.

Робаут повернулся к ясновидице и увидел нечто невероятное. Эльдарка выглядела старой. Кожа Бьеланны стала бледной, и изящные нити вен протянулись спиралевидными узорами на её щеках и лбу, словно замысловатые племенные татуировки. Правый глаз полностью налился кровью.

– Фэйт-мхор? Тени вне Времени? – рискнул он.

Бьеланна кивнула:

– Он связал их силы с Куньяк, этой проклятой машиной Ингир.

– Ингир? Я не знаю, что это.

– И я не собираюсь тебе объяснять, – сказала Бьеланна, её голос преисполнился ненавистью ко всему человечеству. – Я не видела его до сих пор… здесь, в самом центре этого… глаза урагана. Нити пряжи искажаются сквозь искривлённую линзу этого мира. Машина Телока крадёт из будущего и прошлого, чтобы перестроить настоящее, не учитывая повреждения, которые высвобождает.

Несмотря на несвязные слова Бьеланны, Робаут увидел свет понимания в глазах Котова.

– Эти существа действуют как временная уравновешивающая сила для вызванных Дыханием Богов пространственно-временных искажений! – воскликнул архимагос. – Именно поэтому все до единого показания ауспиков на Катен Вениа и Гипатии одновременно указывали на муки яростного рождения и геологическую инертность. Гиперускоренное развитие компенсировали ультрабыстрым старением. Аве Деус Механикус!

– Изъясняйтесь яснее, архимагос, – сказал Танна. – Я – не глуп, но у меня нет доступа к знаниям, которым вы обладаете.

– Да, да, конечно, – ответил Котов, стараясь справиться с волнением в голосе. – Пространство-время нарушается на фундаментальном уровне. Грубо говоря, сержант Танна, машина Телока ради достижения удивительных результатов отменяет основные законы вселенной.

Котов зашагал вдоль края ущелья, его голова затуманилась от выходящего из черепа избыточного тепла, пока когнитивные процессы выполняли одновременный доступ к десяткам тысяч загруженных баз данных.

– Если я понял… Бьеланну правильно, то Дыхание Богов удовлетворяет свои колоссальные потребности в энергии, перекачивая её из прошлого и будущего, скорее всего, одновременно из ядер десятков звёзд. Затем оно использует эту мощь для невероятных достижений звёздной инженерии, – продолжил Котов, пока его механодендриты чертили в воздухе сложные временные уравнения. – Но последствия использования машины привели к появлению множества пространственных аномалий на галактической границе, которые обнаружил магос Тихон, звёзды умирали раньше срока, другие не смогли зажечься и тому подобное. Скорее всего, Дыхание Богов, вероятно, и создало Шрам Ореола.

Котов прекратил шагать и повернулся к остальной части их разнородной группы. Робаут увидел принятие в его глазах, превосходство и высокомерие, которые были свойственны архимагосу, снова взяли своё. Уверенность в цели, потерянная Котовым в отчаянии, вернулась в жёсткой линии подбородка и холодном стальном блеске глаз.