Я рада, что он был с ней. Так она хотя бы не одна.

– Только что пришёл. Принёс мне китайскую лапшу из ресторана «May Jen». Боится, что без тебя я совсем зачахну.

Послышался какой-то шорох – может, бумажный пакет или длинный красный чехол для палочек для еды.

– И он, скорее всего, прав. В доме так тихо.

– Я уж точно не из тихих созданий.

– И не из самых благозвучных, – подшутила она, но её голос оставался грустным.

Мы обе молчали. Я хотела спросить её про отца или «Shelter», и каково это – остаться без сцены. Я думала, что возможно легче было бы говорить об этом по телефону, когда не надо смотреть друг другу в глаза, но я всё равно не решалась её спросить. Стоя на улице, очень далеко от неё, я не знала, с чего начать: с начала или конца. И как вставить в вопрос меня?

– Не буду задерживать, – сказала я, хоть и знала, как мама ненавидит эту фразу. «Если хочешь закончить телефонный разговор, так и скажи», – воспитывала она меня. По правде говоря, я говорила это, потому что она ненавидела эту фразу, то есть я хотела, чтобы она опять на меня огрызнулась. Но она проигнорировала её.

– Хорошо, Фи, – сказала она. – Люблю тебя, я тебе ещё позвоню. Передай Луне, что я её люблю.

После чего она повесила трубку. Я услышала короткий щелчок, а потом тишину. Прежде, чем я успела сказать ей «пока».

Глава 20

Мэг

Февраль 1995

Кирен подал мне руку, помогая выйти из лимузина. Создав пробку на дороге, мы вызвали гнев у таксиста позади нас, долго и противно трезвонившего в свой гудок. Я подняла голову к небу и увидела трёх голубей, спорхнувших с крыши здания.

Дэн хлопнул дверцей, а мы с Кит взялись за руки. Лимузин уехал, чтобы найти себе временное пристанище до нашего возвращения. От мыслей об этом у меня немного кружилась голова, но, возможно, это было связано с выпитым по пути шампанским – четыре бутылки на пятерых. Мы изрядно повеселились. Обычно я не пила, но сегодня так волновалась – всё внутри трепетало, и сердце дико стучало – что мне пришлось позволить себе три больших бокала. Теперь же, когда я ступила в фойе, мне стало ясно, что я перебрала.

– Чёрт!

Я еле стояла на своих шпильках, отчего сильно наваливалась на руку Кирена.

– Зай, ты чего?

Я засмеялась.

– Всё путём.

Клянусь, всё вокруг меня куда-то плыло, отчего я никак не могла встать прямо. Какое счастье, что родители прилетят не раньше ужина. Мне всё же удалось их убедить, что в зале просто не хватит места для всех нас. Я любила их, даже очень, но стресса мне и без них хватало.

Кирен вернул меня в вертикальное положение, придерживая рукой за поясницу.

– Если бы не знал тебя, то решил бы, что ты пьяна.

– Но ведь ты знаешь меня.

Я попробовала жеманно наклонить голову, но от этого снова потеряла равновесие и удержалась только благодаря руке Кирена. Да кто вообще придумал каблуки? «Мужчина», – любила отвечать Кит, но её каблуки в тот день были даже выше моих.

Кирен улыбнулся. В тёмно-сером костюме, который идеально сидел на нём, он был просто божественно красив.

– И всё же, как насчёт этого?

Достав из кармана, он вложил мне в руку ментоловый леденец.

– Лишь для того, чтобы работники ЗАГСа чего-нибудь не надумали.

– Она же не виски пила, – сказала Кит, поправляя свою тёмно-синюю фетровую шляпку с сеточкой и птичкой. Она была винтажной, нелепой и потрясающей одновременно. – А с ним от неё будет пахнуть как от французской проститутки.

Кирен улыбнулся и пожал плечами.

– И пусть.

Дэн потряс головой.

– По-моему, французские проститутки пахнут парфюмом, а не виски.

Я закинула в рот леденец.

Картер изучал указатели в коридоре.

– Сюда, – позвал он.

Кит взяла его за руку, задумав подурачиться с ним, бегая вприпрыжку, но у него это не особо получилось. Тогда она отпустила его ладонь и, хохоча, закружилась посреди коридора. Картер лишь смотрел на неё с широко открытыми глазами, будто наблюдая за чем-то очень зрелищным. На Кит был серо-голубой юбочный костюм шестидесятых годов, отрытый, как обычно, в одном из её любимых винтажных магазинов Восточного Виллиджа.

– Спорим, тридцать лет назад какая-нибудь девица одевала его на свадьбу сестрёнки, – сказала она мне, когда покупала его. – А теперь я надену его на твою.

Как же Кит любила всё это: видеть в одежде судьбы людей. Но Картер мог видеть только Кит. Уже много лет он был влюблён в неё. Бедный, бедный Картер. Ведь Кит привлекали только женщины.

А я увидела дамскую комнату.

– Мне нужно пописать, – сказала я, после чего Кит сделала разворот, завершив его реверансом для ребят.

– Нам нужно удалиться! – сказала она и, взяв меня за руку, потащила в сторону туалета.

Стены дамской комнаты были увешаны лишь широкими зеркалами и серой плиткой, из-за которых у меня ещё сильнее закружилась голова.

– Я на качелях, – произнесла я.

Мы с сестрой смотрели друг на друга в зеркало и улыбались.

– Не переживай, они только здесь.

– Нет, они повсюду.

Я зашла в кабинку и закрыла за собой дверь. Только после того, как я села, земля остановилась в этом маленьком пространстве. Впервые за весь день я ощутила в животе прилив паники. Что я здесь делаю? Я хотела выйти замуж за Кирена с того самого момента, как репортер журнала «Rolling Stone» по ошибке назвал меня Мэг Феррис. Он решил, что мы уже женаты, поэтому и услышал мою фамилию как Феррис, а не Фостер. А, может, он просто прочитал мои мысли или желания. После этого случая мы стали говорить всем, что так оно и есть.

Но в день свадьбы я словно угодила в путешествие во времени, ведь мы же уже женаты, так для чего это всё? А если бы мы не были женаты, тогда почему все думали, что мы муж и жена?

Мысли пьяной женщины, знаю. Но у меня в груди по-прежнему всё дрожало, а моё дыхание совсем сбилось.

Я встала и спустила воду. Когда я вышла из кабинки, Кит освежала подводку глаз. Я смотрела на сестру в зеркало, а она – на меня, повернув на меня лишь свой взгляд.

– Что, если это ошибка? – спросила я.

Кит повернулась ко мне всем телом.

– Маргарет Мэйв Фостер. Что за дела?

– Кэтерин Диэдри Фостер, я серьёзно.

Я переступила на другую ногу, прислоняясь к раковине для сохранения равновесия.

– Все и так думают, что я Мэг Феррис.

Она положила руки мне на плечи, продолжая держать в одной из них карандаш для глаз.

– Мэг, ты любишь его. Он любит тебя. Он, может, и идиот, да и ты странноватая мадам, но это неважно, когда есть любовь.

– Боже, Кит. Ты и в самом деле умеешь поддержать. И не верь никому, кто скажет тебе обратное.

Она закатила глаза, хоть и улыбалась, возвращая карандаш на место в сумочку.

– Всё будет хорошо. Дыши.

И я задышала.

Кит взяла меня за руку и вывела из дамской комнаты. В зале для бракосочетаний Кирен занял место рядом с ведущим церемонии – высоким мужчиной, этаким мачо из сериала. В хорошем смысле.

– Ого, – прошептала Кит. – Я бы на таком попрыгала, если бы мне нравились мужчины.

Я засмеялась на это, а она вслед за мной, и это заметно расслабило мои зажатые плечи.

Кирен улыбался мне, отчего мои губы сами расплывались в ответной улыбке. Мы с сестрой начали шествие по центру зала. Картер и Дэн встали по обе стороны от нас, и мы все взялись под руки.

– Вы не будете спрашивать, кто отдаёт невесту? – спросил Дэн.

Ведущий моргнул и сказал:

– Это не обязательно.

Рядом с ним за столом сидела женщина. Она коротко хихикнула.

– И всё же, мы все втроём отдаём.

– Договорились. В любом случае, для начала вам нужно кое-где расписаться.

– Почему вообще кто-то должен отдавать? – возмутилась Кит, ткнув Дэна локтём в руку. – Она свободная женщина.

Когда мы, наконец, добрались до Кирена, он притянул меня к себе и поцеловал.